Николай Леонов - Мужское дело
Балабаев почти ничего не рассказал полковнику. Деятельность преступной группы была организована очень умно. Боевики работали парами, а приказ им отдавал человек, которого они знали только в лицо да по кличке.
Обычно посредник сам выходил на связь. Но на случай непредвиденных обстоятельств у киллеров был его телефон. Скорее всего, номер, который дал Балабаев, был пустышкой. Сидел на телефоне этакий попугай, который пересылал сообщения дальше. Если звонок оказывался важным, то посредник связывался с киллерами сам.
Искать по этому номеру никого не стоило. Сыщик понимал, что получится такая же петрушка, как и с номером «Мерседеса». Бандиты вычислят Гурова мгновенно, и тогда Марии не избежать тех неприятностей, от которых сыщик ее так упорно оберегал. Единственным шансом найти посредника оставался Амбар.
Дождавшись, когда группа захвата примчится на его телефонный звонок, сыщик поехал к осведомителю. В этот раз Гуров не стал подниматься в квартиру Бродкина. Он позвонил осведомителю по телефону и велел тому спуститься вниз. Возражать Бродкин не осмелился.
Через пять минут он подошел к Гурову. Разговор был недолгим. Сыщик со слов Балабаева описал человека, которого искал, и назвал кличку. Несколько минут Бродкин думал, а затем отрицательно покачал головой. Человека по кличке Филин он не знал. Даже не догадывался, кто это может быть.
Гуров достал две сотни долларов и помахал перед носом Бродкина. От вида такой суммы денег тот едва не окосел на оба глаза. Гуров сунул деньги в карман Амбара и пообещал еще три сотни, если к утру он получит любую информацию о Филине.
Сегодня сыщик сделать ничего больше не мог. Гуров понимал, насколько велика вероятность того, что арестованных Балабола и Слона хватятся еще до наступления ночи. Главари банды обязательно попытаются выяснить все подробности ареста. Может быть, постараются даже связаться с киллерами в тюремной камере.
На все разборки уйдет немало времени. И все же к ночи бандиты могли вычислить его причастность к аресту. Отсрочить наступление того момента, когда преступники начнут применять карательные санкции против сыщика и его жены, можно только одним способом: не ночевать дома.
Гуров не думал, что бандиты сразу пошлют кассету Марии, а его расписочку в главк. Им непременно нужно сначала убедиться, насколько глубоко успел копнуть Гуров. Поэтому искать будут в первую очередь его. А не найдя, возможно, попытаются начать акцию по дискредитации полковника.
Поэтому Гуров и не поехал домой. Он позвонил Марии и рассказал ей первое, что пришло в голову. А заодно и выяснил, что роль Строевой вернули. Это убедило Гурова в правильности своего решения. Преступники не пошлют кассету, пока не убедятся, что иного выхода нет. Вполне вероятно, что следующим их решением будет приказ о физическом устранении сыщика.
Гуров надеялся опередить бандитов. Сыщику уже не раз приходилось сталкиваться с такими структурными «пирамидами» среди преступных организаций. Во избежание излишних проволочек посредник боевиков имел прямой выход на одного из главарей.
Конечно, всю верхушку «пирамиды» посредник не знал. Но тот, кто отдавал ему приказы, обычно был приближенным пахана.
Поэтому-то Гуров был уверен, что Филин выведет его на нужных людей. На тех, кто шантажирует полковника и организовал радиоактивное заражение банкнот.
Гуров ничуть не сомневался, что организаторы такой масштабной акции не остановятся ни перед чем, чтобы не дать себя разоблачить. Поэтому Гуров так торопился. И остановить его тоже почти ничего не могло.
У сыщика была конспиративная квартира, о ней знали единицы, и Гуров сам не раз прятался там, когда обстановка вокруг того или иного дела сильно раскалялась и требовала его временного исчезновения.
Сейчас Гуров не решился пользоваться ею. О квартире знал Станислав. Полковник был уверен, что Крячко попробует отыскать Гурова и эту квартирку проверит в первую очередь.
Конечно, там можно было бы откровенно поговорить со Станиславом, но Гуров этого не хотел: Крячко попытается помочь, но его помощь может потребоваться после того, как Гуров найдет Филина. А до этого Крячко мог только навредить.
Поэтому Гуров выбрал самое простое решение. Он просто поехал в ближайшую гостиницу. То количество долларов, которым он располагал, позволило без лишних вопросов получить вполне приличный номер. Ему даже принесли ужин и предложили девочек.
Услышав об этом, Гуров передернулся. После просмотра видеокассеты сыщику становилось тошно от одного упоминания о девицах легкого поведения. Коридорный, увидев физиономию сыщика, решил, что его интересует другое, и предложил мальчиков. После этого сыщик попросту выставил коридорного за дверь.
Долгое время уснуть не давали мысли о Марии. Гурову было страшно представить, что случится, если она одновременно получит видеокассету и потеряет в театре работу. Сыщику хотелось мчаться в ночь и искать вместе с Бродкиным неведомого Филина.
Чтобы хоть как-то успокоиться, Гуров стал размышлять о том, зачем понадобилась смерть Стешенко. При такой организации преступной группы редактор не мог владеть достаточной информацией. Слишком мелкой сошкой он был! Но все же его убрали.
Именно с этой смерти все и началось. Как Гуров ни старался перетасовать факты, но ничего толкового из этого не получалось. Ему в голову приходило только два объяснения.
Либо Стешенко был одним из руководителей преступной группы (им же были нужны определенные связи в прессе, чтобы дестабилизировать положение в стране!), либо в этой преступной группе существовала утечка информации и Стешенко получил свой кусок, выводивший его на главарей. Но в этом случае было странно, что Стешенко не убрали раньше. В общем, ни к чему определенному Гуров не пришел. Он так и заснул, раздумывая о убийстве Стешенко.
Нельзя сказать, что Гурову удалось хорошо выспаться: он часто просыпался, хватаясь за пистолет. Чтобы как-то прийти в себя, Гуров утром устроил в гостиничном номере десятиминутный «бой с тенью», а потом принял ледяной душ. Такие утренние процедуры помогли. И к Бродкину он приехал бодрым и готовым к действию.
Оказалось, что осведомитель еще не ложился спать. Он всю ночь бегал по притонам в поисках хоть какой-то информации.
– Лев Иванович, этот ваш Филин зашифровался дальше некуда, – начал Амбар, и у Гурова что-то замерло в душе. – Столько денег пришлось потратить, что с ума можно сойти. Компенсировать бы расходы надо...
– Вы меня все задолбали со своей компенсацией! – Гуров рявкнул на Бродкина больше для приличия. За эти сведения он бы заплатил и втрое больше. Причем не задумываясь. – Сколько ты еще хочешь, вымогатель?
– Пару сотен бы накинуть, Лев Иванович, – потупив очи долу, проговорил Бродкин. Знал бы осведомитель, сколько мог запросить, локти кусать бы начал!
Гуров достал пачку пятидесятидолларовых купюр и отсчитал шесть сотен. Видя такое изобилие, Амбар оторопел. Сыщик не обратил на алчность своего осведомителя никакого внимания. Он развернул банкноты веером и помахал ими в воздухе.
– Скажешь что-нибудь интересное, получишь все, – спокойно проговорил Гуров. – Попытаешься меня надуть, набью морду.
– Как можно, Лев Иванович! – залопотал Бродкин. – Мы правила знаем. Все расскажу, что узнал. Я ведь всю ночь пробегал. Вы уж не обессудьте, что так мало нашел! Дали бы вы мне неделю, я бы вам всю его родословную до седьмого колена отыскать смог...
– Лгать грешно, Амбар, – оборвал его Гуров. – Хватит мне на жалость давить. Говори, что нашел!
– Не много, Лев Иванович. Не много. – Бродкин не спускал глаз с долларов. – Я только одного человека нашел, который об этом Филине слышал. Да и тот многого не знает. Сказал мне только, что Филин в ментовке... Ой, извините! В милиции работает.
– Что ты сказал? – едва не закричал Гуров.
Именно в этот момент все встало на свои места. Сыщику стало ясно, откуда идет утечка информации. Понял Гуров, какую ошибку он совершил, предложив Орлову человека для продолжения расследования убийства Стешенко.
– Вот сука! – выдохнул Гуров, не дав Бродкину ответить на свой собственный вопрос. – А мы с тобой еще водку пили! Ладно. Не буду размахивать шашкой, еще поборемся.
– Это вы о чем, Лев Иванович? – забеспокоился осведомитель. – Деньги-то дадите?
– Держи, – сыщик протянул купюры. – Заслужил честно.
– Рад, что смог помочь, – залопотал Бродкин. – Будет нужно, звоните...
– Ладно, не учи, – оборвал его Гуров и, помедлив, добавил: – Ты бы скрылся куда на пару дней. Как доктор советую!
Не дожидаясь, пока ошеломленный Бродкин начнет возмущаться, Гуров захлопнул дверку у него перед носом. Сыщик был страшно зол. В первую очередь на себя, за свою слепоту. Впрочем, догадаться об имени предателя было трудно. Гуров отпустил сцепление и вдавил педаль акселератора до полика. «Форд» рванулся с места так, что завизжали покрышки. А удивленный Бродкин остался стоять на месте, забыв даже спрятать банкноты в карман.
