Алексей Макеев - Подставной киллер
Глория прикурила вторую сигарету. В любом случае, если Грек устроил такие широкие поиски, значит, он владеет информацией и ситуацией тоже. Скорее всего он действует заодно с милицией. Почему? Странно было бы предполагать, что Виктор побежал к Греку доносить на убийцу. Правда, Виктор знал Грека в лицо – именно он объяснил Глории, кто это такой, когда она показала Виктору снимки, сделанные ею возле гостиницы в момент первой встречи Дудкина и Грека. Но объяснял он с таким подобострастием и опаской, что у нее не осталось никаких сомнений – от Грека Виктор постарается держаться подальше. Кстати, он и ей то же самое советовал. К тому же с какой стати сдавать убийцу заезжему криминальному авторитету, когда его ищет начальник местной милиции? Нелогично. А Виктор нелогичных поступков не делает. Глория была знакома с журналистом всего несколько дней, но такие люди ясны с самого начала, несмотря на всю их хитрость.
Но из этого умозаключения неизбежно следовало другое – если Виктор сдал Дудкина милиции, а взял его Грек, то совершенно очевидно, что начальник милиции и Грек дуют в одну дудку. И мотив у обоих один и тот же – убийство невинной женщины злодеем-продюсером. Неясным оставалось одно – зачем им это понадобилось и что они собираются сделать с Дудкиным. Эту проблему Глория была не в силах разрешить, хотя и предполагала, что ничего хорошего Дудкина не ожидает.
Теперь следовало сообразить, что ей самой дальше делать. Она тоже здесь как бельмо на глазу. На подозрении у милиции, без денег, без крыши над головой. Если кому-то понадобится, он сможет раздавить ее одним пальцем. Но все-таки один выход был. Московский телефон помощника Дудкина лежал у нее в сумке. Денег на переговоры должно хватить. А дальше как повезет. Если соратникам Дудкина дорог их шеф, пусть пошевелятся. А она стесняться не собирается – пусть срочно выезжают и возмещают ей убытки. Пусть сами ищут свое начальство и опекают его – с нее хватит. Она расскажет все, что знает, и – прощай море!
Глория раздавила в мягкой земле окурок и решительно поднялась. Голова у нее теперь была ясная, и страх больше не терзал ее душу. Она забросила на плечо сумку и побрела назад, стараясь припомнить, по каким тропинкам бежала сюда сломя голову. Найти обратную дорогу не составило труда, потому что на влажной земле отчетливо отпечатались ее собственные следы. Глория с воодушевлением подумала, что если бы за ней действительно гнались, то без труда бы нашли по этим следам. Значит, ее, скорее всего, не заметили. Это обнадеживало.
Солнце уже перевалило за полдень, когда она выбралась на дорогу, ведущую в город. К счастью, ее подбросил на старом «Москвиче» какой-то старичок-морячок в тельняшке и широченных парусиновых штанах. Он был назойлив и задавал много вопросов, на которые Глория отвечала весьма неопределенно, но в конце концов сжалился и даже оказался так любезен, что доставил Глорию к почтовому отделению. Она все еще нервничала, но была готова действовать.
Заказав переговоры, она присела на вытертой деревянной скамье в зале переговорного пункта и принялась терпеливо смотреть в окно. В мире ровным счетом ничего не изменилось – синело небо, шелестела листва, бежали машины, шли люди. Было солнечно, и появлялась надежда, что наконец-то установится хорошая погода. Только радости от этого было немного – получать по физиономии одинаково неприятно при любой погоде.
Глория намеренно заставила себя не слишком обнадеживаться насчет предстоящего разговора. Кто их там знает, дельцов из «Мегаполис-фильма»? Может, они только рады будут, что их шеф пропал? Нужно быть к этому готовой и не вешать носа. Если и тут ничего не получится, она разыщет того противного милицейского сержанта и попросит у него помощи. Она расскажет ему все – если он захочет исполнить свой гражданский и служебный долг, то флаг ему в руки. Все лучше, если Дудкин окажется в руках правосудия. А если и сержант струсит, то черт с ними со всеми! Пусть тогда хотя бы поможет ей уехать отсюда. Она вернется в Москву и там поднимет шум – все равно какое-нибудь издание уцепится за такой материал. А не получится – ничего страшного. В конце концов это не ее дела, а она не добрая фея, чтобы на каждом шагу творить чудеса. Она будет жить дальше так, будто ничего не случилось.
– Кто ожидает Москву? – прозвучал в динамике деловитый голос оператора. – Вторая кабина!
Глория спохватилась, поспешно встала и прошла в телефонную кабину. Странно, но, взяв трубку, она совершенно успокоилась. Больше она церемониться ни с кем не собирается. И так уже приплыли – дальше некуда.
– Алло! Кто это? Валентин Сергеевич, вы?! Нет? Кто это? – забился в трубке возбужденный мужской голос.
Слышимость была прекрасной – Глория даже удивилась, – но абонент на другом конце провода точно оглох или свихнулся. Он никак не мог взять в толк, что с ним разговаривает женщина.
– Перестаньте трещать! – сердито сказала ему Глория. – Лучше скажите, с кем я разговариваю? Мне нужен Плескалов.
После секундной паузы мужчина сказал уже совершенно другим голосом:
– Ну, я – Плескалов. А в чем дело? Кто это?
Теперь пришел черед волноваться Глории. Ее будто обдало кипятком, спокойствия как не бывало, – похоже, она все-таки переоценила свое хладнокровие.
– Вы меня не знаете! – прокричала она в трубку. – Моя фамилия Вольнова. Вольнова Га… Глория! Я звоню по просьбе Дудкина…
– Что?! Дудкин? Где он сам? Кто вы ему? Знакомая, любовница? Что же вы молчите, черт побери?
– Да вы мне слова не даете сказать! – разозлилась Глория. – А у меня, между прочим, деньги кончаются. Я с вашим Дудкиным разорилась тут на фиг! А вы давайте срочно приезжайте, потому что вашего Дудкина похитили, а сам он подозревается в убийстве. Короче, тут полный отстой! Меня тоже ловят, и я запросто могу сдохнуть с голоду, потому что, говорю, денег нет совсем…
– Да прекратите про ваши деньги! – яростно заорал Плескалов. – Плевал я на ваши деньги! Объясните толком, что случилось с Дудкиным!
– А я плевать хотела на тех, кто плюет на мои деньги, – ядовито сказала Глория. – Они ко мне не с неба падают. Вам сказано – приезжайте и спасайте своего Дудкина – больше ему тут никто не поможет. Он здесь как в ловушке, если, конечно, жив еще. А у меня время заканчивается, да и вообще не люблю я с идиотами разговаривать. Бай-бай!
– Подождите! – завопил Плескалов. – Я сегодня же вылетаю! Я привезу вам денег! Где вас найти?.. Хотя нет! Умоляю вас, прямо сейчас сходите в гостиницу – там у вас остановились…
– Я – москвичка, – мстительно перебила его Глория. – Зарубите это себе на носу. Так что «у нас» тут не подходит.
– О, черт! Да выслушайте же! – простонал Плескалов. – В гостинице сейчас живут два человека – Гуров и Крячко. Они специально приехали в Каменку искать Дудкина, понимаете? Найдите их и все объясните. Я на колени перед вами встану!
– Лучше деньгами, – перебила Глория.
– Да будут, будут вам деньги! Только найдите Гурова…
В трубке что-то щелкнуло, и равнодушный женский голос произнес: «Ваше время заканчивается. Желаете продолжить разговор?»
– Не желаю! – упрямо сказала Глория и повесила трубку.
Подхватив сумку, она вышла из кабинки и медленно пошла к выходу. То, что она сейчас услышала, поразило ее до глубины души. Оказывается, Дудкина уже ищут! Гуров и Крячко. Похоже на исполнителей каких-нибудь дурацких куплетов. «А теперь на эстраде популярный дуэт Гуров и Крячко! Они исполнят для нас новые куплеты на злобу дня…»
Как бы то ни было, но выбора у нее нет. Нужно идти в гостиницу. Лишь бы не попасться на глаза сержанту Алеше. Он небось опять патрулирует городской центр – покой и безопасность граждан бережет. Только осматриваться ей сейчас некогда – Дудкину в любой момент могут перерезать глотку. Почему-то Глория была убеждена, что если с Дудкиным должны расправиться, то сделают это непременно таким варварским способом.
От переговорного пункта до гостиницы нужно было пройти всего два с половиной квартала. Глория забросила сумку на плечо, на ходу взбила пятерней рыжую прядь над глазами, досадливо поморщилась и вышла на улицу. Несмотря на некоторую небрежность, которую Глория сознательно допускала в одежде и в некоторых других элементах своего имиджа, она очень трепетно относилась к личной гигиене, и все эти дни, когда не то что душ принять, а даже и умыться толком было негде, доставляли ей весьма ощутимые мучения. Подходя к гостинице, она даже подумала, не напроситься ли ей на приглашение в номер к этим залетным куплетистам. Наверняка у них есть ванна. Эта простая мысль доставила ей большое удовольствие. Стесняться она не будет – обязательно воспользуется ванной и обязательно попросит взаймы. В конце концов, все на свете имеет свою цену, и ее страдания тоже. И еще она вспомнила, что забыла бумажку с московским телефонным номером на переговорном пункте, но возвращаться не захотела. Все равно второй раз звонить она никому не будет.
