Фридрих Незнанский - Жестокая схватка
Тем не менее иногда они собирались втроем в каком-нибудь уютном ресторанчике, где сидели час-другой за бутылкой коньяка или виски, под защитой дюжих охранников, которые пили минералку за соседним столиком, тщательно прочесывая взглядами зал ресторана.
Нельзя сказать, чтобы Бойкову удавалось расслабиться во время таких посиделок. Скорее наоборот. За то время, что он работал на Королева, он понял, что Королев все слышит, на все обращает внимание и никогда ничего не забывает. Сам Королев почти не пил, зато собутыльникам подливал щедро. Петру Алексеевичу он напоминал сухопарого, сильного, злобного и хитрого степного волка.
«Вот так ляпнешь в подпитии что-нибудь не то — и не успеешь опомниться, как его зубы сомкнутся на твоей шее», — думал о бывшем друге детства Бойков, глядя на то, как Король с кривоватой, холодной улыбкой рассказывает Васе Кирьянову очередной анекдот из жизни бандитов и ментов.
Но в тот июльский день 1997 года Король вел себя необычно нервно. Он с обеда торчал в офисе, хотя обычно забегал сюда лишь на час-два, чтобы проверить, как идет работа. Он все время курил, меряя офис длинными и сильными, как у футболиста, ногами. Он переходил из кабинета в кабинет, и при его появлении сотрудники напускали на себя такой деловой и озабоченный вид, словно решали судьбы целого мира.
С подчиненными Король никогда особо не церемонился. Если ему что-то не нравилось, он просто посылал на три буквы. Тем не менее офисные трудяги (так же как и офисные бездельники) любили и уважали своего босса. Однажды один из менеджеров пришел на работу пьяным и, на свою беду, попался на глаза Королю. Король, ни слова не говоря, сгреб провинившегося за шиворот, сунул его голову в раковину, открыл холодную воду и держал так, пока бедолага не стал захлебываться.
Тогда Король, все так же хладнокровно, вытянул менеджера из раковины, замотал ему голову бумажным полотенцем и сказал: «Никогда так больше не делай. Хорошо?» «Хо… хорошо», — еле выговорил трясущийся от страха бедняга.
А уже на следующий день менеджер с бледным лицом и блуждающей улыбкой рассказывал своим коллегам: «Я думал — все, кранты. Но босс не такой. Он мужик справедливый». «Это точно, с нами только так и надо», — немедленно согласились коллеги. И слова их были искренними.
Итак, в июльский день Виталий Королев вел себя не совсем обычно. Три часа кряду он мерил шагами офис и все время курил. Простые сотрудники фирмы недоумевали — чем же это так озабочен их босс? Однако Петр Алексеевич Бойков был в курсе.
Обычно люди, с которыми Король решал иметь дело, были лояльны и сговорчивы. Если же нет — то «специальные помощники» Короля, пуская в ход свое жестокое мастерство, находили способ сделать их такими. Насилие, шантаж и угрозы были частью бизнеса.
Но иногда в зоне интересов Короля попадались «крепкие орешки». Это были люди сильные и влиятельные, под стать самому Королю. У них была власть, и они умели ею пользоваться. Случалось это редко, и тогда Королю приходилось сочетать грубую силу со всей изворотливостью, на какую только был способен его озлобленный ум.
«Слабые места есть у любого, — холодно говаривал он в таких случаях. — Но отыскать их может не всякий».
Королю такие места находить удавалось. Главное — нужно было уметь договориться с большими людьми, которые «крышевали» либо делали попытки «покрышевать» несговорчивого клиента. Договориться на взаимовыгодных условиях, не доводя дело до войны. А это уже была политика.
С обеда Король ждал важных вестей, однако решение вопроса затягивалось по вине клиента. Около пяти часов вечера Виталий Королев зашел в кабинет Бойкова. В углу его сухого рта дымилась сигарета, однако лицо оставалось непроницаемо-спокойным.
Король небрежно присел на край стола, небрежно взял со стола пачку отчетов, быстро пробежал их взглядом и швырнул бумаги обратно на стол.
— Вижу, у тебя все в порядке, — сказал он.
Бойков кивнул и машинально выровнял пачку бумаг на столе. Король с едва заметной усмешкой проследил за его действиями и сказал:
— Слушай, Петро, кончай-ка ты возиться с бумажками. Предлагаю провести сегодняшний вечер в компании бутылки хорошего вискаря и двух шикарных девчонок.
Бойков окинул взглядом высокую, сухопарую фигуру Королева. Загорелое лицо с резкими чертами, небольшие, глубоко посаженные темные глаза. Этот человек не переставал его удивлять. Петр знал, что Король обычно встает часов в пять утра. Сейчас часы показывали девять вечера, но он все еще был полон энергии, тогда как сам Бойков с ног валился от усталости.
Кроме того, в последнее время от сидячей работы Петр Алексеевич стал полнеть, а с полгода назад начались проблемы со здоровьем: то сердце прихватит, то шею так стянет, что голову не повернешь. Сам Бойков считал (и не без основания), что все его нынешние напасти — это отголоски жизни на погранзаставе, со всеми ее прелестями и сюрпризами.
Петр Алексеевич посмотрел на свое отражение в зеркале (округлившееся лицо, белесые брови, крупный нос и пухлые губы, потерявшие былую оформленность и твердость) и вздохнул:
— Не понимаю, Виталь, как ты держишься? В жизни не видел тебя уставшим.
— Это потому, что у меня вместо сердца пламенный мотор, — пошутил Король.
Среди подопечных Короля, многие из которых были недалекими, а порой и откровенно туповатыми парнями (недостаток интеллекта с лихвой возмещали крепкие бицепсы), ходила легенда о том, что Король когда-то продал душу дьяволу за то, чтобы стать удачливым и неуязвимым. Иногда, глядя на всегда крепкого и энергичного друга, Бойков и сам начинал верить в эту чушь.
— Ну так что? Ты идешь?
Петр Алексеевич снял очки и протер их шелковым платком.
— А что за повод? — поинтересовался он.
Король снова криво усмехнулся:
— Повод есть. Сегодня ровно три года, как ты на меня работаешь.
— Да? — Бойков снова водрузил очки на переносицу. — Так весь этот сыр-бор ради меня?
— Ради тебя, брат. Тебе давно пора развеяться. Посмотри на себя — мешки под глазами, физиономия вечно озабоченная. Выглядишь, как чиновник из канцелярии.
— Работа такая, — мягко ответил Байков. — За это ты меня здесь и держишь.
— Тогда считай мои слова приказом начальника: клади отчеты в сейф, поднимай задницу и айда в кабак.
— А что за дамы намечаются? — поинтересовался Петр Алексеевич.
— Это не дамы, Петя, это песня! Девчонки из модельного агентства Вагита. Одна блондинка, вторая брюнетка. Какая больше понравится — та и твоя. А хочешь — обеих возьмешь. Вагит божился, что в постели они лучше гимнасток.
Король выпустил изо рта струю дыма, прищурился и сказал:
— Мне, Петя, и самому развеяться не помешает. Возможно, сегодня вечером мне нужно будет принять одно важное и неприятное решение. Будет лучше, если я приму его в кабаке, за стаканом вискаря, а не в этой сраной коробке, в которой я уже задыхаюсь.
Последние слова Король проговорил серьезным голосом. И, как бы в подтверждение, дернул еще одну пуговицу на без того расстегнутом вороте шелковой рубашки.
— Не могу долго находиться в тесном помещении, — хрипло добавил он. — Мозги кипеть начинают.
Ресторан назывался «Зеленый дракон». Столик, ждавший гостей в отдельном кабинете, был уже сервирован. Девушки — блондинка и брюнетка, как и обещал Король, — ждали тут же. Это были две изящные, длинноногие красотки с томными взглядами и чувственно пухлыми (возможно, не без помощи силикона) губами.
Знакомство состоялось, и вечеринка началась.
Уже минут через двадцать брюнетка сидела на коленях у Королева. Она гладила его ладонью по густым каштановым волосам и нежно говорила:
— А ты красивый.
— Да ну? — щурился в ответ Король, весело подмигивая Бойкову.
— Нет, правда очень красивый. Ты похож на рыцаря с картинок. На Дон Кихота. Только лицо у тебя… суровее.
— Вот это верно подмечено. Ну-ка, прыгай на колени к Санчо Пансе, а то он у нас что-то заскучал.
Брюнетка перевела взгляд на Бойкова и соблазнительно ему улыбнулась. Бойков, обнимающий блондинку и немного захмелевший после трех двойных порций виски, улыбнулся в ответ.
— Пора за работу, золотце. Сделай моему другу хорошо, — сказал девушке Король и мягким, но настойчивым движением столкнул ее с коленей. — Только работай качественно, — напутствовал ее Королев.
Брюнетка устроилась под столом, а еще через несколько минут на лице у Бойкова появилось странное выражение — смесь растерянности, отвращения и удовольствия.
Глядя на его физиономию, Король хрипло засмеялся.
— Вот это дело! — воскликнул он. Взял бутылку и разлил виски по стаканам. — Давай-ка, Петя, дернем, пока девочка работает. За тех, кого с нами нет!
Минут через пять брюнетка выбралась из-под стола. Глаза ее поблескивали шальным, влажным блеском. Королев вынул из кармана стодолларовую бумажку и небрежно бросил ее на стол.
