Современный зарубежный детектив-4. Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Барнс Дженнифер Линн

Он с легкостью разогнал «феррари» за сотню.

«Ты не Джеймсон. Что простительно ему, непростительно тебе, – Грэйсон слышал голос Тобиаса Хоторна так же отчетливо, как если бы он сидел рядом с ним. – И знаешь почему?»

Грэйсон не был безрассудным, он не заигрывал с судьбой.

«Потому что когда-нибудь это будешь ты». Сколько раз ему говорили об этом? И все это время его дедушка знал, что эти слова – ложь. Тобиас Хоторн вычеркнул свою семью из завещания еще до рождения Грэйсона.

«Этого никогда не произойдет!» Грэйсон так крепко вцепился в руль, что побелели костяшки. Его нога напряглась, тело застыло в ожидании. Стоило лишь вдавить педаль в пол, чтобы заставить Старика замолчать, перестать думать о Шеффилде Грэйсоне и умчаться вперед.

Грэйсон перестроился в левый ряд, все машины, словно по волшебству, пропускали его. Теперь ему ничего не мешало. Не было никаких причин не позволять «феррари» делать то, что подобные автомобили делают лучше всего.

«Я могу гнать. Освободиться. Послать к черту осторожность и правила». Его переполняла злость, потому что он не мог.

Он не мог допустить, чтобы кто-то пострадал. Грэйсон не в том положении, чтобы рисковать, игнорировать возможные последствия или зацикливаться на том факте, что отец, который, как он был уверен, презирал его, собирал его фотографии и хранил все эти годы.

Какое это имеет значение? Теперь он мертв.

Грэйсон перестроился в другой ряд, снова перестроился, и вот он уже затормозил на обочине. Он заглушил машину одной рукой, вторая по-прежнему крепко держала руль.

Грэйсон лег на него и задышал так тяжело, что, казалось, ребра вот-вот треснут.

Вдруг зазвонил телефон, и ему все же удалось отцепиться от руля.

– Алло, – ответил он с закрытыми глазами.

– Что случилось? – Бабуля. Он прямо-таки ощущал, как его прабабушка тычет его тростью, требуя ответ на свой вопрос.

– Все в порядке. – Скажи. Поверь в то, что говоришь. Сделай так, чтобы это стало правдой.

– Молодой человек, с каких пор ты считаешь, что обманывать меня – это хорошо? – с укором спросила бабушка. – Конечно, что-то случилось! Ты сказал «алло».

Грэйсон нахмурился.

– Я всегда говорю «алло»!

– А теперь ты еще и кричишь, – заворчала бабушка, и он словно увидел, как прищуриваются ее мудрые глаза. – Ксандр прав.

Грэйсон тоже прищурился.

– И что именно сказал тебе Ксандр?

– Пф-ф! – отозвалась бабушка. Грэйсон достаточно хорошо ее знал, чтобы понять, что это и был ее ответ и другого он не дождется.

«Не забыть убить Ксандра», – сделал себе мысленное напоминание Грэйсон. Эта мысль, как и бабулино фырканье, были такими родными и знакомыми, что ему наконец стало легче дышать. Туман в голове рассеялся.

– У тебя все в порядке?

Бабушка не имела привычки звонить просто так.

– Разве я разрешала тебе волноваться обо мне? – снова фыркнула бабуля. – Это не я отвечаю по телефону не пойми как. Что стряслось, мальчик?

Грэйсон подумал о кейсе, фотографиях, всех этих «Что, если…», о Джиджи, о Саванне. Он подумал об Акации, о Скай, о Шеффилде Грэйсоне.

– Ничего.

– Тю! – Бабушка совершенно ясно дала ему понять, что думает о его ответе.

Грэйсон снова закрыл глаза.

– Скай когда-нибудь фотографировала нас, когда мы были маленькими? – Голос его вдруг охрип. – Меня?

– Когда ей было нужно. – Бабушка не скрывала своих чувств. Скай то появлялась в жизни своих сыновей, то исчезала. Она делала только то, что нужно было ей.

– Она отправляла какие-нибудь из этих фотографий моему биологическому отцу? – Грэйсон и сам не понимал, зачем спрашивает об этом. Скай отсутствовала на тех фотографиях, которые он видел. Так какая разница, отправила ли она Шеффилду Грэйсону пару снимков или нет?

– Это вряд ли! – Бабушкин голос стал мягче. – Возвращайся домой, мальчик.

Домой. Грэйсон подумал о доме Хоторнов. О своих братьях. Он откинулся на подголовник сиденья, горло словно сдавило. Грэйсон немного посидел так – буквально секунду – и опустил голову.

– Нэш отдал мне кольцо, которое ты дала ему, – Грэйсон не знал, зачем говорит это, – на хранение.

– Хм-м-м. – На бабушкином языке это был совершенно другой ответ, нежели «пф-ф». – Спроси меня, как прошел мой день, – потребовала она.

Грэйсон насторожился: она действительно позвонила не просто так.

– Как прошел твой день, бабуля?

– Ужасно! Я провела слишком много времени с папками твоего деда.

«Список», – подумал Грэйсон. Старик собирал досье на каждого, с кем обошелся несправедливо. Тут его осенило, что имел в виду Ксандр, когда сказал, что у него есть «связи» в доме Хоторнов.

– Ксандр попросил тебя проверить Список.

– Он рассказал мне, что ты ищешь.

«Мой отец застрелился, когда мне было четыре года», – заговорил женский голос в голове у Грэйсона.

– Ты нашла? – спросил он у бабушки. – Нашла его?

– За кого ты меня принимаешь, мальчик? Конечно, я его нашла!

«Это сделал Хоторн».

– Что сделал Старик? – тихо спросил Грэйсон.

– Купил миноритарную долю в индивидуальном патенте.

– На что был этот патент?

– В досье это не указано. Как и номер патента.

Грэйсон обдумал услышанное.

– Там было что-то еще?

– Только чек. Твой дедушка послал цветы на похороны этого человека. Несколько сентиментально для Тобиаса, если хочешь знать мое мнение.

– Как звали этого мужчину? – спросил Грэйсон. «Как звали ее отца? Какая у нее фамилия?»

– Имя Томас, фамилия Томас. – Бабуля фыркнула.

– Томас Томас? – Грэйсон прищурился. Это сильно напоминало какой-то код. «С чего начинается пари? – вспомнилось ему. – Не с этого». – Про дочь, как я понимаю, в досье нет ни слова?

Глава 55

Грэйсон

Грэйсон сделал ровно один шаг в вестибюль, как к нему быстрым шагом направилась портье.

– Мистер Хоторн, я хотела бы извиниться за недоразумение, возникшее ранее с вашей гостьей.

Джиджи. Стоило Грэйсону подумать о ней, как перед ним возникло ее лицо: широко раскрытые ярко-голубые глаза, когда она поняла, кем он ей приходится.

– Все в порядке, – сказал Грэйсон, и менее честолюбивый менеджер отеля по его тону понял бы, что разговор окончен.

Однако от этой женщины не так просто отделаться.

– Хотите, я освобожу для вас бассейн?

Грэйсон ступил на мощеный пол и сразу же осознал два факта. Во-первых, в бассейне кто-то был. Во-вторых, этим кем-то была Иви.

– Тебе больно?

– Из-за моего существования?

– Я про твою рану. – У Грэйсона возникает внезапное желание нежно убрать ее волосы от синяка. Но он твердо и безоговорочно перебарывает это желание.

– Кое-кто хотел бы услышать «да», – с вызовом ответила Иви. – Кое-кто хочет думать, что девушки, подобные мне, слабые.

Грэйсон подходит ближе, но не прикасается к ней.

– Боль не делает тебя слабой.

Их взгляды встречаются, и вот она уже совсем не похожа на Эмили.

– Ты сам-то в это веришь, Грэйсон Хоторн?

Грэйсон вернулся в реальность и изобразил ледяное спокойствие. Его уже раз оставили в дураках, и никому не позволено дважды одурачить Грэйсона Хоторна.

Он развернулся, твердо намереваясь уйти. Из тени к нему шагнул Маттиас Слейтер. При дневном свете темно-русые волосы стража отливали золотом, но его глаза все равно казались почти черными. Одним шагом он преградил Грэйсону дорогу.

Быстрый. Бесстрашный. Вооруженный. Грэйсон верно оценил его еще в предыдущий раз. Чернила на его бицепсах теперь были более заметны – татуировка была не одна: толстые, черные, изогнутые линии, похожие на числовые отметки, отраженные в кривом зеркале.

«Или на следы от когтей».

– Уйди с дороги, – приказал Грэйсон.

Маттиас Слейтер не сдвинулся с места.