Джон Сэндфорд - Безмолвный убийца
Фелл пожала плечами.
— Понятия не имею. Там темно. Предположим, Беккер прятался в тени дома и набросился на него. Когда ищешь логическое объяснение, нужно быть внимательным.
— Я знаю.
— Может быть все, что угодно. Возможно, Кортес расстался с друзьями, потому что решил немного развлечься.
Лукас покачал головой.
— Он производит впечатление очень осмотрительного человека.
— Гарбер тоже… Я не знаю.
— Продолжай читать дела, — сказал Дэвенпорт.
У него возникло ощущение, что Фелл за ним наблюдает. Она бросала на него странные, настороженные взгляды.
— Что-то не так? — наконец поинтересовался он.
— Ты действительно приехал сюда из-за дела Беккера? — через пару мгновений спросила она.
— В общем… — Лукас развел руками, словно пытался охватить стопку бумаг на столе. — Да. А в чем дело?
— Знаешь, чем больше я об этом думаю, тем более странно все выглядит. Ты же понимаешь, что мы его поймаем.
— Конечно, — ответил Лукас. — Я здесь главным образом для рекламы. Чтобы немного снять напряжение.
— Это тоже звучит не слишком убедительно, — сказала Фелл и внимательно на него посмотрела. — Я о тебе ничего не знаю. Ты что-то обсуждаешь с О'Деллом. Ты, случайно, не из отдела внутренних расследований?
— Что? — Он удивленно отступил на шаг. — Господи, Барбара, конечно нет!
— Точно?
— Послушай, тебе известно, что произошло со мной в Миннеаполисе?
— Говорят, ты кого-то избил. Какого-то паренька.
— Сутенера. Он изуродовал женщину скальпелем, а она была моей осведомительницей. На улицах города об этом стало известно, и я должен был что-то сделать. Я и сделал. Впоследствии оказалось, что он несовершеннолетний — я предполагал это, — и за меня взялись ребята из отдела внутренних расследований. Получилось не слишком справедливо. Ведь все понимали, что я не мог поступить иначе. Но меня выкинули, потому что так безопаснее. Я вовсе не из внутренних расследований. Можешь проверить, это легко.
— Нет-нет.
Она вернулась к своим бумагам, а Лукас к своим, но через минуту он проговорил:
— Господи, отдел внутренних расследований!
— Извини.
— Ладно…
Они решили сделать перерыв, прошли два квартала по улице, время от времени касаясь друг друга бедрами, и уселись в кабинке пиццерии «Слайс-о-Пай» с бумажными стаканами диетической пепси-колы, куда помещался, наверное, целый галлон. Лукас чувствовал, что нравится ей, и потому позволил разговору перейти на личные темы. Он рассказал ей о своих давних, но закончившихся отношениях с Дженнифер; о двусмысленном положении, в котором он оказался сейчас. И о своей дочери.
— Я бы хотела иметь ребенка, — сказала Фелл. — Мой проклятый биологический будильник громыхает не хуже, чем Биг-Бен.
— Сколько тебе лет? — спросил Лукас.
— Тридцать шесть.
— А на горизонте есть какие-нибудь кандидаты на отцовство?
— В настоящий момент нет, — ответила она. — Я общаюсь только с полицейскими и преступниками, но мне не нужны ни те, ни другие.
— Трудно завязать знакомство?
— Не в этом проблема. Дело в том, что я не нравлюсь тем мужчинам, которые нравятся мне. Рано или поздно все заканчивается. Пять лет назад я встречалась с одним придурком юристом. Не слишком процветающим, самым обычным адвокатом, разведенным. Он носил длинные волосы и без конца работал «про боно».[17] И был страшным модником. Ну, ты понимаешь.
— Ясно. Красивые галстуки.
— Точно. Он хотел жениться, и я могла бы за него выйти. Но однажды я выступала в роли приманки, и здоровый громила набросился на меня, прижал к стене и ударил — он получал от этого удовольствие. Я упала. А у меня на лодыжке был спрятан маленький пистолет, автоматический двадцать пятого калибра. Когда он наклонился, чтобы меня поднять, я ткнула пистолет ему в зубы, и глаза у него сделались как плошки. Я заставила его отойти, но он все время повторял: «Подожди, подожди…»
— А где были твои напарники?
— Они подбежали как раз в этот момент и поставили мерзавца к стене. Один из них сказал: «Господи, Фелл, у тебя будет синяк размером с тарелку». Этот подонок ударил меня прямо под глаз и попал в кость, понимаешь?
Она потерла глаз, и Лукас кивнул.
— Больно было ужасно. И я сказала: «Вот как?» Ребята заставили его расставить ноги. А я говорю: «Попрощайся со своими яйцами, мешок дерьма». И с такой силой по ним врезала, что его яйцам пришлось возвращаться на поезде из самого Огайо.
— Правда?
Лукас рассмеялся. Он обожал полицейские рассказы, а Фелл явно веселилась.
— Я рассказала о том, что случилось, своему приятелю-адвокату, и он пришел в бешенство. Ему было плевать на мой подбитый глаз, — печально произнесла она.
— Его волновал тот тип?
— Нет-нет. Он знал, что такие вещи случаются, и не возражал, когда это делал кто-то другой, просто не хотел, чтобы я занималась подобными вещами. Я думаю, на самом деле ему не понравилось, что я сказала: «Попрощайся со своими яйцами, мешок дерьма». Мне не следовало ничего такого ему говорить. Его это очень сильно обеспокоило. Мне кажется, он хотел вступить в какой-нибудь загородный клуб, и вот он представил, как я сижу на террасе, выложенной плитняком, с мятным джулепом[18] или еще какой-нибудь дрянью в руке и говорю собравшимся там дамочкам: «Попрощайся со своими яйцами, мешок дерьма».
Лукас пожал плечами.
— А ты когда-нибудь пробовала встречаться с полицейским?
— Разумеется, пробовала. — Фелл кивнула, слабо улыбнулась, и у нее затуманились глаза. — Один сплошной член. У нас был бурный роман какое-то время, но… Хочется немного покоя и тишины, когда возвращаешься домой. А у него было одно желание — болтаться по улицам в поисках наркоманов.
Лукас откусил кусок пиццы-пепперони, прожевал его, а потом признался:
— Пару лет назад у нас с Лили был роман. Это останется между нами?
— Конечно.
Фелл даже не пыталась скрыть любопытства.
— Нас очень сильно тянуло друг к другу, это было в Миннеаполисе, ее брак к тому моменту уже начал распадаться, — продолжал Лукас. — А потом тот чертов индеец выстрелил ей в грудь. Он ее чуть не убил.
— Я знаю.
— Я пришел в бешенство. Таковы мужчины. Потом мы виделись пару раз, но я боюсь летать, а она очень занята.
— Да, да…
— А в прошлом году…
— Актриса, — подхватила Фелл. — Та, которую убил Беккер.
— Я как проклятье, — мрачно проговорил Дэвенпорт, глядя мимо нее. — Будь я немного умнее и немного быстрее… Черт!
После ланча они вернулись в свой кабинет, изучили все дела, но ничего не обнаружили. Фелл не могла найти себе места и потому отправилась в общую комнату, а Лукас продолжил чтение. Кеннет привел ее назад через полчаса.
— Больница Беллвью, — сказала она, плюхнувшись на стул напротив Лукаса.
— Что?
Лукас посмотрел на Кеннета, который стоял, прислонившись к двери.
— Из ремонтной мастерской пропало кое-какое медицинское оборудование, принадлежавшее Беллвью, — объяснил тот. — Мы ничего не знали, потому что это было не очевидно — на бумаге все выглядело в полном порядке. Но когда приборы не привезли, кто-то решил проверить, и выяснилось, что они исчезли. У работников мастерской есть квитанции, и они подумали, что все вернулось в больницу. В любом случае это произошло больше месяца назад, вероятнее всего, шесть или семь недель. Чуть раньше, чем Беккер убил свою первую жертву.
— У них пропало именно то, о чем он пишет в своих статьях, — добавила Фелл.
— Он мог там же добывать галотан и, возможно, наркотики, — предположил Лукас. — Все из одного источника, если этот человек работает в больнице.
— Очень похоже, что это он, — поддержала его Фелл.
— Готов побиться об заклад, — заявил Кеннет, провел рукой по волосам и разгладил галстук. Он явно нервничал. — Проклятье, сколько времени упущено!
— Что вы собираетесь делать?
— Надо действовать очень осторожно, чтобы никого не спугнуть, — ответил Кеннет. — Начнем проверять работников Беллвью на предмет криминального прошлого. Кроме того, свяжемся со всеми известными нам наркоманами, чтобы выяснить, кто из них знаком с кем-нибудь из больницы. Потом допросы сотрудников. Это займет несколько дней. Думаю, вам следует снова заняться скупщиками краденого и попытаться выяснить, кто получает товар из Беллвью.
— Хорошо. — Лукас посмотрел на часы. Почти десять. — Давай еще раз поговорим с Джейки Смитом, — предложил он Фелл.
Смит встретился с ними на Вашингтон-сквер. День выдался невыносимо жарким, но Смит, который приехал на сером «мерседесе» и припарковался около гидранта, был холоден.
— Я не желаю иметь с вами никаких дел. Хотите с кем-нибудь поговорить — свяжитесь с моим адвокатом, — заявил торговец, когда к нему подошли полицейские.
