Алексей Макеев - Пропала дочь президента
– Почему? – поинтересовался Далер.
– Смысл? Тут она прожила всю жизнь, все знает, тут все ее друзья, знакомые, все привычное и комфортное. А в другом городе? Нет, Далер, не бегать она будет, а искать связь. И для этого станет искать компьютер. И не любой. Она будет вступать в контакт только с теми, кому безоговорочно верит, или с теми, в ком она уверена, что их не успели завербовать наемные убийцы, или кто они там есть на самом деле. Побежит она лишь в том случае, если на нее насядут как следует и она запаникует.
– Не запаникует, – заверил Далер. – Она спортсменка.
– Знаешь что, – снисходительно посмотрел на подполковника Гуров. – Ты это все брось. Тут вопрос жизни и смерти, а эта твоя лирика…
– Посмотрим, – пожал Далер плечами.
– Посмотрим, – согласился Гуров. – А теперь ты, Сергей. Что тебе удалось?
– Значит, по школьным подружкам, – откашлялся Котлов. – Первым делом я, конечно, как вы и велели, предупредил директора школы, чтобы никому ни под каким предлогом информации не давала, только по официальному запросу. Рисковал, конечно, она могла и меня отправить за запросом. Но я сначала все, что нужно, узнал, а потом предупредил, что могут прийти и бандиты.
– Ушлый, – одобрил Гуров. – И что же ты узнал?
– Были у Гали Воскобойниковой в школе три подруги. Юля Беседина, студентка-вечерница строительного факультета, сейчас работает в строительной организации в производственно-техническом отделе. Не уверен, что Воскобойникова с ней все еще поддерживает отношения, поскольку где театральное искусство, а где банальная стройка. Я знаю, Лев Иванович, что вы сейчас скажете, – засмеялся Котлов. – Все понял и продолжаю. В школе девочки дружили до старших классов, а потом у Бесединой появились взрослые друзья, учителя запаниковали, попытались убедить родителей, что это опасно и все такое прочее. Вот ее фотография, скопированная со снимка в десятом классе. Говорят, за это время она почти не изменилась.
– Ясно, ты давай без остановок, а мы спросим потом, если что заинтересует, – подсказал Гуров, беря снимок и рассматривая его вместе с Далером.
– Хорошо. Памятуя о вашей гипотезе о поисках Галиной компьютера, я расспрашивал учителей о технической грамотности и тяготениях бывших подружек. Так вот, Беседина со школы дружила со всякими компьютерными программами. Идем дальше, подруга номер два! Это Валентина Копылова. Нигде не учится, особыми талантами не блистала никогда. Я засомневался, а как она могла дружить с такими талантливыми девочками, как Беседина и Воскобойникова? Классный руководитель сказала мне, что Копылова была самой веселой из них, заводилой во всяких мероприятиях. Она у них была как моторчик. Сейчас, как я установил, она работает в Сокольниках в цветочном салоне. Кстати, тяги к флоре и фауне у нее тоже никто раньше не замечал. Это на случай, если вы спросите про кошек и собак. Вот ее фотография, тоже скопированная со школьных снимков.
– Не отвлекайся, – буркнул Гуров, беря вторую фотографию.
– И третья школьная подруга. Это Олеся Борткевич, чемпионка Москвы по художественной гимнастике среди юниоров, призер чемпионата России. Серьезная девочка. В их компании она была самая немногословная. И пропадала часто из-за своего увлечения гимнастикой. А когда возвращалась с соревнований или сборов, то сразу вливалась в девчачий коллектив. Классная руководительница сказала, что у Воскобойниковой и Борткевич было что-то вроде соперничества. Кто круче, кто дальше пойдет в спорте. Воскобойникова занималась в школе легкой атлетикой, а потом, уже после школы, серьезно занялась большим теннисом.
– Это точно, – вдруг подтвердил Далер. – Когда к отцу приезжала, ее было от корта не оттащить. Очень ей понравился этот вид спорта. И талант, видимо, присутствовал. А уже потом в Москве через нужных людей договорились с хорошим тренером, и пошло у девочки. Хорошо пошло. Она сейчас на подходе к первой сотне в официальном рейтинге.
– И где теперь эта Борткевич? – спросил Гуров, разглядывая переданную ему оперативником фотографию, на которой стройная девушка с отличным макияжем снята крупным планом с гимнастическими булавами во время выступления.
– Не берусь пока сказать, Лев Иванович. Вроде бы учится в институте физкультуры, а сейчас вполне может оказаться на каких-то соревнованиях или сборах. А может, и в Москве. Домой я пока не совался. Если прикажете, то…
– Стоп! – Гуров поднял руку, потом встал с кресла и прошелся по кабинету, задумчиво почесывая правую бровь. – Стоп, парни! Во-первых, ситуация очень опасная, потому что девушку разыскивают наемники с хорошей подготовкой и неизвестными нам пока способностями. С теми, с кем столкнулся сегодня Далер, справиться удалось, но я думаю, это потому, что они не стали стрелять, поняв, что Галины в доме нет. Следующая стычка может иметь весьма плачевные последствия. Поэтому… – Он обвел взглядом своих помощников, пытаясь понять, насколько оба прониклись серьезностью приведенных им доводов. Котлов проникся, а вот по невозмутимому лицу Далера что-то понять было сложно. – Поэтому, ребята, действуем осторожно и всегда вместе. Больше никаких индивидуальных заданий. Методично отрабатываем все три варианта. И все время помним, что нам в спину дышат вооруженные и беспощадные наемники. Я уже говорил, что официальный ход этому делу мы дать не можем. И ОМОН себе в помощь получить тоже не можем. Вот когда кого-нибудь за руку поймаем, тогда да, тогда у нас будет конкретное обвинение в преступлении или попытке совершения преступления.
– Давайте начнем с Бесединой, – предложил Далер. – Технические наклонности, владение компьютером еще со школьных времен и постоянная подруга Галины во время учебы.
Девятиэтажка в Малом Курском переулке светилась окнами. Восемь часов вечера – время активного возвращения жильцов домой с работы. Кто-то работает до шести и в семь уже дома, а кто-то на дорогу тратит больше часа, а то и больше двух. Но, судя по освещенным окнам, многие жильцы вернулись с работы.
– Ты живешь в доме с примерно такой планировкой, – повернулся к Котлову Лев. – И где могут быть окна ее квартиры?
– По четыре квартиры на этаже, у нее однокомнатная, значит, двенадцатая квартира на третьем этаже… справа от подъезда первые два окна.
– Темно, – подал голос с заднего сиденья Далер. – Девушки в таком возрасте обычно в восемь вечера спать не ложатся.
– Значит, стоим тут. – Гуров повозился на сиденье в поисках более удобного положения. Подъезд в поле зрения, окна тоже.
– Надо с подъездом что-то сделать заранее, – предложил Далер. – Понадобится срочно туда попасть, а у нас нет ключа от домофона. Если хотите, я могу кое-что предпринять.
Получив разрешение, он вышел из машины и исчез за домом. Котлов поразмышлял немного о том, что подполковник может придумать, кроме как только выкрасть ключ от домофона из чьего-то кармана. Гуров велел не болтать глупости, хотя ему и самому было интересно. Через пять минут Далер вернулся. Он шел неторопливо, небрежно сунув одну руку в карман брюк. Ближе к подъезду он проявил некоторую видимую озабоченность и стал что-то задумчиво искать в своих карманах. У подъезда он совсем остановился, а потом вдруг что-то рассыпал. Наверное, мелочь. Гуров сразу понял, зачем он это сделал. В поле зрения сыщика появилась женщина, и она шла к этому же подъезду. Вот женщина что-то спросила Далера, который собирал мелочь, вот он кивнул. Вот она открыла дверь и придержала ее, Далер поблагодарил и вошел следом, продолжая лихорадочно хлопать себя по карманам. Ровно через тридцать секунд Далер вышел и спокойно прикрыл за собой дверь.
– Ну что? – первым нетерпеливо спросил Котлов, когда он подошел и снова уселся на заднее сиденье машины.
– Порядок. Я сходил в спортивный магазин и купил ремонтный набор для велосипедной резины. Теперь на двери между магнитом и металлической пластиной прокладка из резины. Дверь вроде и закрывается, но если дернуть посильнее, силы магнита уже не хватит.
Прошел час, потом еще один. В половине двенадцатого Далер наконец не выдержал и спросил:
– А что, у нее нет домашнего телефона? Может, позвонить, сказать, что ошиблись номером? По крайней мере, поймем, дома она или нет.
– Эх, Далер, – усмехнулся Котлов. – Не знаю, как у вас, а у нас многие уже отказались от проводных телефонов. Я вот в месяц трачу на мобильную связь двести рублей, иногда и триста. По домашнему проводному звонит только моя мама, которая по вечерам общается с подружками. Я по нему не звоню практически никогда. И представь, что я живу один. На фига мне еще за проводной телефон платить пятьсот рублей в месяц? К тому же у многих операторов звонки внутри сети бесплатные. Нет у нее проводного телефона в квартире. Я наводил справки.
Далер вздохнул и промолчал, продолжая сидеть, откинув голову на подголовник, и не отрываясь смотреть на окна третьего этажа. Гуров посмотрел на часы и покачал головой:
