Юрий Корчевский - Фронтовик. Убить «оборотня»
– Прошу знакомиться, наш новый сотрудник Андрей Михайлович Фролов, после спецшколы милиции.
– Это не тот из двадцать второго отделения, что Федьку Одноглазого завалил?
Андрей про себя чертыхнулся. С одной стороны, приятно, что о тебе заочно знают, вроде как известность какая-то в узких кругах есть. А с другой – ну какой он герой? Даже неудобно как-то. На его месте любой из них поступил бы так же.
Оперативник, спросивший про Федьку, сидел за столом и чистил револьвер. Честно говоря, на служивого он похож не был, больше походил на блатного. Стрижка неуставная, на верхнем зубе – золотая фикса, глаза нагловатые.
Заметив некоторое замешательство Андрея, парень засмеялся:
– Что, не похож на опера?
Он протянул руку:
– Сергей. Вон твой стол, обживайся.
Василий Федорович кивнул и вышел.
Знакомство с сотрудниками состоялось – оперативный состав должен был знать друг друга в лицо.
Сидевший на деревянном диванчике кавказского вида опер тоже представился:
– Гиви.
Еще один, пасмурного вида дядька зрелых лет, кивнул:
– Мыкола, по-русски – Николай.
Прямо полный интернационал!
Сергей смазал револьвер, собрал, снарядил барабан патронами.
– Оружие уже получил?
– Не успел еще.
– Идем, покажу каптерку. У нас оружие при себе постоянно, не как у постовых, имей в виду.
В оружейке пришлось предъявлять усатому пожилому сержанту удостоверение. Тот сверил фото, вернул.
– Что брать будешь?
Вопрос Андрея удивил – в его бывшем отделении постовых об этом не спрашивали. Он поглядел на Сергея.
– Хочешь – «ТТ» бери, хочешь – «наган», а можно и трофейное что-нибудь, – пояснил тот. – Только учти, мы в «уголовке» кобуры не носим.
– Тогда «ТТ».
Если револьвер носить в кармане, выступающая спица курка будет цепляться за подкладку, и в нужный момент оружие быстро не выхватишь. А за поясом носить его Андрей не привык.
Сержант выдал ему потертый пистолет и пачку патронов:
– Распишись и владей.
Когда они возвращались к себе в уголовку, Сергей поучал Андрея:
– Ты бы в форме на службу не ходил. Для постового это необходимость, окружающие видеть должны – вот представитель власти стоит. А у нас служба особая, и зачастую внимание привлекать к себе нежелательно, а то чревато. Вот представь – как ты будешь карманника в трамвае выслеживать? Он тебя в форме увидит и тут же спрыгнет, в другой пересядет.
– Понял. Но я сегодня первый день на службе.
– Как в милицию попал?
– Райком комсомола направил.
– Воевал?
– В полковой разведке.
– А я не успел. Школу в сорок четвертом закончил, сунулся было в военкомат, а меня в милицейский военизированный батальон определили.
Когда они вошли в кабинет, Мыкола сказал Андрею:
– Тебя начальник вызывал. Гиви уже у него.
Андрей постучал и, войдя, стал докладывать по всей форме.
– Ты это брось, мы не в армии, – остановил его начальник. – Завтра форму не надевай. А сейчас с Гиви пойдешь свидетелей искать – он тебе все объяснит.
Когда они вышли из здания отделения милиции, Гиви пояснил:
– Тут недалеко идти, два квартала.
– А насчет чего искать свидетелей?
– Кража в доме произошла, два дня назад. Средь бела дня. Представляешь? Хозяин отлучился на полчаса в магазин, вернулся – а дверь не заперта. Как он рассказал, всегда на два замка закрывает.
– Для опытного домушника замки не преграда. Что взяли?
– Вопрос в самую точку. Хозяин с войны с трофеями вернулся. Барахло разное, но главное – драгоценные предметы: серебряные подсвечники, часы каминные старинной работы, несколько картин. И, похоже, хозяин себе на уме, не все перечислил.
– Интересно, кем он в армии был? Я вот только губную гармошку привез да часы наручные.
– Наверное, тыловик. Да я не спрашивал. Наше дело – искать похищенное, а не допытываться, откуда взял. Коли ты на фронте был, значит – знаешь, некоторые барахло вагонами везли. Мне один знакомый опер рассказывал, что у них один офицер даже плитку кафельную из немецкого дома отковырял и увез.
– Во народ!
– Пришли уже. Наш подъезд третий. Сначала вместе пойдем. Это лучше, что ты в форме – вроде проверка паспортного режима. А там и о краже поговорим. Может, видел кто-то незнакомых или подозрительных.
– Два дня прошло, неужели не спрашивали?
– Ходил я по кварталам, только не со всеми мог поговорить: белый день, люди на работе.
– Знаешь, какая мысль мне пришла?
– Говори, коли уже начал.
– Следили за хозяином.
– Почему ты так решил?
– Сам же сказал, что он только на полчаса в магазин выходил.
– Случайность.
– Уж очень счастливое совпадение для воров.
– Фарт воровской.
– Наводчик у них должен быть, и живет он недалеко – или в соседнем подъезде, или в доме напротив.
– Хм, в этом что-то есть. А в дом напротив я не заходил. Ладно, давай этот дом для начала обойдем. Я тут на бумажке квартиры записал, где уже был. – Гиви достал из кармана пиджака мятую бумажку.
– Начинаем со второго этажа. На первом какая-то контора, квартир нет.
– Баба с возу – кобыле легче.
Они звонили или стучали в дверь, и Андрей сразу представлялся:
– Милиция. Проверка паспортного режима.
Они просили предъявить документы, тщательно просматривали их, сверяя фотографии в паспортах с личностями, их предъявившими, а затем уже Гиви заводил разговор о краже.
Все жильцы о краже слышали, охали, возмущались.
– Жилец-то, у которого украли, тихий такой, всегда здоровается. И пьяным его никто не видел. Вот беда!
Однако несколько человек видели у дома, с тыльной стороны, куда ведут вторые выходы или так называемые «черные ходы», грузовичок. А ведь и в самом деле, те же подсвечники довольно тяжелые. С ними, как и с картинами, идти по городу неудобно, и грузовичок здесь был бы в самый раз.
– А что за грузовик был? Марку, номер не припомните?
Мужчина-пенсионер указал, что грузовик был «газовской» полуторкой военного выпуска, с одной фарой и прямоугольными крыльями, однако номера не запомнил никто. Как отыскать такой грузовик, если их только в одной Москве тысячи? А если он из Подмосковья? Или к делу вообще непричастен?
В следующих квартирах они о грузовичке расспрашивали уже целенаправленно – не к ним ли приезжал родственник, не запомнили ли номер? Но оказалось, что родственников или знакомых, приезжавших к жильцам, не было.
Грузовик становился все более и более подозрительным – ведь двор был на один дом, за ним шла глухая высокая стена какой-то фабрики.
Одна из бабушек, обычно проводящая время на лавочках, припомнила, что в их подъезд заходили два сантехника – подъезд был соседний. Когда же Андрей с Гиви принялись опрашивать жильцов этого подъезда, оказалось, что сантехников никто не вызывал. Правда, дверь одной квартиры им не открыли – никого не оказалось дома.
– Вот что, Андрей. Пока я буду опрашивать жильцов, дуй в домоуправление. Выясни, был ли вызов, в какую квартиру и кто конкретно приходил. В общем – все.
– Понял.
У тех же бабушек на лавке Андрей выяснил, где находится домоуправление: еще два квартала пешком и дверь в подвал.
– Что случилось? – сразу обеспокоился начальник-домоуправ, едва Андрей появился на пороге маленькой комнатушки. – У нас вроде все прописаны и проживают согласно прописке.
– Нет, я по другому поводу. Скажите, вы все вызовы сантехников фиксируете?
– А как же? У нас порядок. Мария Ивановна, покажите товарищу милиционеру журнал вызовов.
Сидевшая в соседней комнатушке пожилая женщина принесла журнал:
– Вас какой день интересует?
– Двадцать третье июля.
Делопроизводитель раскрыла журнал, и Андрей сам стал проглядывать записи. Вызовов в Кривоколенный переулок в этот день не было.
Он пролистал, просмотрел предыдущий день – тоже нет. Стало быть, сантехники липовые. Но была одна нестыковка. Со слов старушки, сантехники выходили из их подъезда, а не из соседнего, где произошла кража. Или старушка обозналась, приняв за сантехников других людей? Мало ли работяг ходит в ватниках и носит кирзовую сумку с инструментами? Похоже, путь тупиковый.
Но по возвращении Андрей доложил Гиви, как старшему, о результатах и своих умозаключениях.
– Не торопись, надо еще опросить всех. Затем зайдем в дом напротив, а уж выводы будем делать потом сообща, на планерке у Василия Федоровича, – осадил Андрея Гиви.
Однако обход закончился ничем. Жильцы не смогли сообщить оперативникам ничего существенного. Но ведь так не бывает. Воры – не бесплотные создания, кто-то должен был их видеть, просто не обратили внимания. Скорее всего, кто-то из преступников достаточно умен и знает азы психологии. Ведь на людей из обслуживающего персонала, особенно в форме, никто не обращает внимания – на тех же почтальонов, связистов, газовиков, работников аварийных служб.
К вечеру они оба основательно вымотались, но все квартиры дома обошли – за исключением двух. Со слов всезнающих бабушек, один из жильцов уже месяц лежал в больнице, а другой был в длительной командировке на Севере. Естественно, ни как свидетели, ни как возможные участники преступления эти жильцы сотрудников уголовного розыска не заинтересовали.
