Алексей Макеев - Особый прием Гурова
– Здесь курят. – И спросил: – Кто что будет? Есть и чай, и кофе.
– Мы по делу, – кратко ответил старший из мужчин, но все трое все-таки закурили.
Никитин посмотрел каждому из них в глаза, встретил спокойные твердые взгляды, вздохнул и произнес, полагаясь исключительно на интуицию:
– Я не знаю, как мне к вам обращаться. Товарищи? Господа? Друзья? Бойцы? Да нет, все это не подходит. Вы не обидитесь, если буду говорить вам гвардейцы?
– Нормально, – согласились они, и Володя почувствовал, что напряженная обстановка хоть чуть-чуть, но разрядилась.
– Вы сами назвали имя Зайцева и уверенно заявили, что те подрывные устройства – его рук дело. Но я хочу понять, кто его на это толкнул? Иначе говоря, кто ему все это заказал. Или у него самого были причины ненавидеть Королева и Багрова?
– Да нет! – помотал головой один из мужчин. – Он имел все. И диспансеризацию регулярно проходил, и лечение, и санаторий! Да и во всем остальном тоже ничем обижен не был.
– Как я уже слышал, он состоял в вашей гвардии. А сколько времени?
– Да с самого начала.
– То есть около семи лет, и все это время у него все было нормально. Так вот и ответьте мне вы, которые его хорошо знаете, что же такое могло случиться, что он на преступление пошел? Поляков его выгнал, потому что он начал проституток обижать. Он что, раньше об этом не знал? Или этого просто не было? А если не было, то с чего вдруг началось? Что у Зайцева случилось?
Мужчины переглянулись, синхронно вздохнули, а потом старший из них сказал:
– Кофе бы нам.
– Да бога ради! – ответил Володя, включая чайник и ставя на стол чашки, кофе и сахарницу. – Кладите сами, кто как любит.
И вот уже кофе и налит, и парит, распространяя вокруг манящий запах, да вот как-то забыли о нем мужики. Наконец один из них снова закурил и решился:
– Я Тольку всю жизнь знаю. В армию вместе призывались, в одной части служили – в Чечне, между прочим. Вместе живыми вернулись. Танька его честно дождалась, поженились они, я еще у него на свадьбе свидетелем был, а потом он у меня.
Все эти подробности были Никитину совсем не нужны и неинтересны, но он понимал, что если вдруг вмешается, то пиши пропало, ничего больше не узнает.
– Мы с ним потом на стекольный завод работать пошли – он тогда еще теплился. Танька ему сына родила, а потом дочку. И все у них нормально было, а потом раз – и все рухнуло. Завод встал намертво, нас – на улицу. Ни зарплаты, ни детских пособий – ничего! Что делать? В банду идти? Так это запросто! Не раз приглашали! С нашим-то опытом! Да вот только не по нам это. Сидели мы с ним, пили с горя, а потом решили пойти контрактниками в ту же Чечню, где больше платят. Вот там-то с Толькой это и приключилось – фугас неподалеку шарахнул, и его не только ранило, но еще и контузило, вот он сюда и вернулся. Я-то потом приехал. Ну, времена уже новые настали, ему и пенсия, и льготы. На работу, пусть и охранником к частнику в магазин, но устроился, то есть семье никак не обуза. Потом Королев нашу гвардию создал, так тут уж вообще живи да радуйся. И, казалось бы, все шло нормально, как тут, словно гром среди ясного неба – полгода назад Танька от него к тому самому частнику ушла и детей забрала. Я к Тольке бросился – что случилось, мол? А он молчит! Тогда я жену к Таньке подослал, чтобы выяснила, в чем дело. Мужик тебя и детей кормит-поит, все в семью тащит! Чего тебе не хватало? А та тоже словно воды в рот набрала. Толька где-то с неделю пил, а потом ничего, снова на работу вышел. Командир ему, конечно, разгон устроил, но больше для порядка. А потом та история с проститутками. И не все так страшно было! Ну, снял одинокий мужик проститутку! Только я тогда понять никак не мог, почему он ей по морде врезал и не заплатил, но допытываться не стал.
– А надо было! – зло заметил старший.
– Да что теперь говорить! Потом еще два или три случая таких же, только морды Толька уже не бил, но не платил. Кто Командиру доложил, не знаю, но долго он разбираться не стал и выставил его. Тот с горя снова запил. Я к нему сунулся несколько раз, а он меня послал. Вот и оставил я его в покое. А потом он исчез. Эх, да я сам себе сейчас по шее надавал бы за это!
– Не волнуйся! Я тебе с удовольствием помогу! – недобрым голосом пообещал старший.
– Даже сопротивляться не буду! – согласился тот. – И тут это покушение! Я, как акт экспертизы прочитал, сразу понял – Толька! Но вот кто его на это подбил? Я тогда из ресторана, где мы с Командиром были, сразу же к Таньке поехал, жестко за горло взял, она и раскололась. Словом, после того ранения и контузии он не мужик уже стал. А она много лет терпела и молчала, потому что последнее это дело – бабе своего мужа позорить, да и детям ее он не дядя чужой, а родной отец. Потом все же не выдержала. И ее можно понять – баба молодая, здоровая, годы уходят, а природа своего требует! Гулять от семьи у нас в городе как-то не принято, вот она и ушла. Оказывается, она тому частнику давно уже приглянулась – Танька же баба красивая, хозяйственная, работящая. А он вдовец, своих детей двое, так что он и с ее сумел отношения наладить. Так что жить она гораздо богаче стала – у него же, кроме магазина, еще и большой дом в пригороде. Толька не раз к ней на работу ходил и все просил вернуться. Обещал, что обязательно вылечится, что к Полякову пойдет, и тот ему найдет хорошего специалиста и операцию оплатит.
– Так почему же он сразу не пошел к Полякову? – воскликнул Никитин.
– Стеснялся, видно, – пожал плечами мужчина. – Шутка ли? Свою беду на всеобщее обозрение выставить! Город-то у нас небольшой! И, как ни прячься, как ни стращай людей врачебной тайной, а все равно все наружу вылезет!
– Вот и достеснялся! – не сдержался Володя.
– Ну а Танька к новой хорошей жизни уже привыкла, вот и ответила ему, что станет он нормальным мужиком или нет – ей до лампады, потому что к прежней нищете она уже никогда не вернется. А еще сказала, чтобы он ни ей, ни детям больше не надоедал.
– Вот вам и вся разгадка! – вздохнул Володя. – Если бы она сказала «да», то ничего этого не было бы. Поборол бы он свой стыд, пошел к Полякову и, глядишь, стал бы нормальным мужиком, и ничего бы не случилось. А так!.. Некто предложил ему за работу очень хорошие деньги, на которые можно сделать операцию в Москве или Питере, но он, даже не зная, против кого это направлено…
– Да он никогда в жизни против Королева не пошел бы! – воскликнул мужчина.
– Я и говорю, что не знал он, на кого покушение готовится, – повторил Володя. – Так вот, он до последнего сомневался, браться ему за эту работу или нет, как раньше даже не думал о том, чтобы в какую-нибудь банду затесаться. А тут она сама все за него решила – терять-то ему было уже нечего. Вот он и согласился! Выполнил заказ, все установил и отправился лечиться. Только уехал он приблизительно три месяца назад, а за это время можно сто операций успеть сделать. Что же он до сих пор обратно не вернулся?
Мужчины, переглянувшись, пожали плечами.
– Ладно, разберемся. Но кто мог свести его с заказчиком? – Мужчины опять пожали плечами. – А как у Зайцева с компьютером? Не мог он на каком-нибудь сайте увидеть объявление, что, мол, требуется специалист с умелыми руками и без комплексов?
– Нет, – помотал головой один из гвардейцов. – Ну, в войнушку, всякие стрелялки-догонялки мы с ним на компе играли, но чтобы он там сам что-то искал? Нет, не думаю!
– Значит, заказчика на Зайцева кто-то вывел! Причем этот «кто-то» очень хорошо знал о проблеме Анатолия.
– Я об этом тоже думал. Танька не могла! – решительно заявил друг Зайцева. – Когда я ей рассказал о том, что случилось, она выла так, что все соседи сбежались! А уж как она себя проклинала! Да если хоть сотая часть из этого сбудется, то ей не жить! А еще она детьми клялась, что о Толькиной беде никому, даже мужику своему новому, не говорила.
– Спасибо вам, гвардейцы! – сказал Никитин и, поднявшись, пожал им всем руки. – Вы мне здорово помогли. И очень вас прошу, подумайте над тем, кто мог свести Зайцева и заказчика. Вдруг что-то всплывет в памяти? Тут каждая мелочь важна!
– Мы постараемся, – ответили мужчины и ушли.
Володя взял чашку остывшего кофе – ни к одной из них никто так и не притронулся, медленно выпил, задумчиво глядя на висевший на противоположной стене календарь, но даже не видел, что там напечатано, в голове у него тем временем вертелась мысль, что он, кажется, знает, откуда у этой истории ноги растут, но ему требовались железные доказательства. Вдруг резко распахнулась дверь, и в кабинет быстро вошел Константин.
– Ты здесь, что, костер жег? – удивился он.
Никитин осмотрелся и смутился – за время того непростого разговора все четверо дымили нещадно, и сейчас в кабинете стоял настоящий никотиновый туман.
– Спокойствие, только спокойствие! – сказал Костя, включая кондиционер на вентиляцию. – Пошли, а к нашему возвращению тут все будет нормально.
