Жорж Сименон - Цена головы
— Войдем. Вдвоем мы с вами разберемся в чем угодно, не так ли?
Радек деланно засмеялся.
— Колеблетесь? Как вы мне только что сказали, вам не хочется натолкнуться на новый труп? Ба! Но откуда он возьмется? Миссис Хендерсон мертва и похоронена. Ее компаньонка мертва и похоронена. Уильям Кросби мертв и похоронен. Жену его мы с вами сейчас видели, она жива и здорова. Жозеф Эртен находится в надежном месте, в тюремной больнице Сайте. Кто же остается? Одна Эдна Рейхберг. Но что ей здесь делать?
— Идемте! — сквозь зубы пробормотал Радек.
— Хорошо. Но начинать следует с начала. Чтобы войти в дом, надо иметь ключ.
Однако комиссар вытащил из кармана не ключ. Он вытащил картонную коробочку, перевязанную шнурком. Мегрэ провозился довольно долго, пока доставал из нее ключ от решетки.
— А вот и ключ. Теперь мы можем войти в виллу, как к себе домой, ведь там никого нет. Вы же уверены, Радек, что там никого нет, не так ли?
Как это все вдруг изменилось и почему? Радек уже не бросал на своего спутника иронических взглядов. Лицо его выражало тревогу, которую он безуспешно старался скрыть.
— Не угодно ли вам положить эту коробочку к себе в карман? Она еще может нам пригодиться.
В вестибюле Мегрэ зажег свет, выбил о каблук золу из трубки и набил ее табаком.
— Поднимемся. Заметьте, что убийца миссис Хендерсон проник сюда так же легко, как и мы. На всей вилле были две спящие женщины. Без швейцара. Без собаки. Да еще мягкие ковры повсюду… Пошли!
Комиссар даже не глядел на чеха.
— Пять минут назад, Радек, вы были совершенно правы. Еще один труп был бы для меня крайне неприятным сюрпризом. Вы знаете, какой крутой человек следователь Комельо. Он до сих пор не может мне простить, что я не помешал самоубийству Кросби, хотя, можно сказать, присутствовал при нем. Но еще больше он сердится потому, что я не в состоянии объяснить эту трагедию. Теперь представьте, что было бы, если бы был обнаружен еще один труп. Что делать? Как объяснить? Миссис Кросби я позволил уехать. А вас не смогу обвинить: ведь я не отставал от вас ни на минуту. И действительно, это было бы трудно сделать: за последние трое суток мы почти не расставались, непонятно даже, кто за кем ходил — вы за мной или я за вами.
Казалось, комиссар рассуждает сам с собой. Они поднялись на второй этаж, пересекли будуар и вошли в спальню, где была убита м-с Хендерсон.
— Входите, Радек. Я полагаю, вас не волнует мысль о том, что здесь были убиты две женщины? Кстати, одна деталь — возможно, вам она неизвестна. Ножа-то, которым было совершено убийство, так и не нашли. Есть предположение, что Жозеф Эртен, убегая, бросил его в Сену.
Мегрэ спокойно уселся на край кровати, где было найдено тело м-с Хендерсон.
— Хотите, я скажу вам, что думаю по этому поводу? Убийца спрятал нож здесь, на вилле. Но спрятал так хорошо, что мы его не нашли. Постойте! А вы обратили внимание на форму пакета, который вынесла отсюда миссис Кросби? Сантиметров тридцать в длину, пять-шесть в ширину вместе с оберткой. Самые подходящие размеры для большого кинжала… Вы правы, Радек, это темная и чертовски запутанная история. Но… Погодите-ка!
Он наклонился. На пыльном паркете отчетливо виднелись следы тоненького каблучка. Безусловно, здесь прошла женщина.
— У вас хорошее зрение, Радек?.. Тогда помогите мне разобраться в этих следах. Куда они ведут? Быть может, они позволят нам узнать, что делала здесь сегодня миссис Кросби?
Радек продолжал стоять в нерешительности. Он тревожно смотрел на комиссара, как человек, спрашивающий себя, какую роль его заставят играть. Но на лице Мегрэ нельзя было ничего прочесть.
— Итак, следы привели нас в комнату компаньонки. А дальше? Нагнитесь, мой дорогой, вам это легче: вы еще не весите сто кило… Ага!.. Она остановилась перед шкафом. Это платяной шкаф? Он заперт?.. Смотрите-ка, нет!.. Подождите открывать… Вы говорили о трупе. А что если труп именно здесь, в этом шкафу?
Дрожащими руками Радек зажег сигарету.
— Но открыть его все-таки надо. Решайтесь, Радек!
Продолжая говорить, Мегрэ поправлял перед зеркалом галстук и не спускал глаз со спутника.
— Итак…
Радек дернул ручку, дверца шкафа открылась.
— Где же труп?.. Ага, вот он!
Радек отступил шага на три. Растерянно смотрел он на молодую блондинку, вышедшую из шкафа. Женщина была немного смущена, но отнюдь не испугана. Это была Эдна Рейхберг. Она спокойно переводила взгляд с Мегрэ на Радека, словно ожидая объяснений. Эдна чувствовала себя неловко, но это говорило лишь о том, что она играет роль, к которой не привыкла.
Не обращая на нее никакого внимания, Мегрэ смотрел на чеха, силившегося овладеть собой.
— Как вам это понравится, Радек? Мы с вами ожидали увидеть труп — в том, что мы его увидим, вы совершенно убедили меня. И вдруг мы находим молодую девушку, живую и прелестную!
Эдна тоже повернулась к чеху.
— Так как же, Радек? — добродушно и весело спросил Мегрэ.
Чех молчал.
— Ты все еще думаешь, что мне не разобраться в этом деле? Ты так полагаешь, Радек?..
Шведка, не спускавшая с Радека глаз, в ужасе открыла рот, но крик замер у нее в горле.
Мегрэ опять повернулся к зеркалу и, улыбаясь, приглаживал волосы ладонью. Радек быстро выхватил из кармана пистолет, навел на комиссара и нажал гашетку. Именно в этот момент и попыталась закричать Эдна.
Сцена получилась эффектной и несколько смешной, как в детском спектакле. Выстрела не последовало. Радек снова нажал гашетку, и снова раздался лишь тихий металлический звук.
Дальше все пошло так быстро, что Эдна не успела ничего понять. Мегрэ, который казался малоподвижным и неуклюжим, стремительно прыгнул и обрушился на чеха всей своей тяжестью. Тот не устоял на ногах, и комиссар навалился на него. Несколько судорожных движений — и на руках Радека оказались стальные браслеты.
Теперь он лежал неподвижно. Комиссар встал на ноги.
— Как-никак сто кило, — сказал он. — Извините, мадмуазель… Теперь все в порядке. У меня есть для вас лишнее такси, можете ехать домой. А нам с Радеком надо еще о многом побеседовать.
Чех поднялся с пола. Лицо его было бледным от бессильной ярости. Тяжелая лапа Мегрэ опустилась ему на плечо. Комиссар усмехнулся и спросил:
— Не так ли, мальчуган?
11. Две шестерки
С трех часов утра и до рассвета в кабинете Мегрэ на набережной Орфевр не гас свет. Полицейские изредка подходили к двери и прислушивались: из кабинета доносились усталые, монотонные голоса.
В 8 утра комиссар приказал служителю принести в кабинет завтрак на двоих и позвонил на квартиру следователю Комельо.
В 9 часов дверь раскрылась, вышел Радек в сопровождении Мегрэ. Наручников на Радеке не было.
Оба выглядели одинаково утомленными, но ни на лице убийцы, ни на лице комиссара не было заметно и следов волнения.
— Сюда? — спросил Радек, дойдя до конца коридора.
— Сюда. Мы пройдем через Дворец правосудия, так будет ближе.
Мегрэ провел Радека в тюрьму предварительного заключения по коридору, которым пользовались только сотрудники префектуры. Формальности были выполнены быстро. Когда конвойный уводил Радека в камеру, Мегрэ посмотрел ему вслед, словно собираясь попрощаться, потом пожал плечами и медленно направился в кабинет следователя Комельо.
Следователь напрасно принял недовольный вид, когда в дверь к нему небрежно постучали. Комиссар ничуть не рисовался, лицо его не выражало ни ликования, ни насмешки. Просто он очень устал и осунулся, как человек, покончивший с трудной и утомительной работой.
— Вы позволите закурить?.. Благодарю. У вас здесь очень холодно.
Комиссар сердито посмотрел на батареи центрального отопления. В своем кабинете он заставил их снять и заменить старинной чугунной печкой.
— Все в порядке. Как я сказал вам по телефону, он признался во всем. Думаю, что никаких затруднений у вас с ним больше не будет: он хороший игрок и понимает, когда проигрывает.
Комиссар достал было листки с набросками для донесения, посмотрел на них, вздохнул и снова засунул в карман.
— Общая характеристика этого дела… — начал он и замолк. Фраза была слишком пышной для него. Он поднялся с кресла, заложил руки за спину и принялся шагать по кабинету следователя. — Дело, фальсифицированное с самого начала! Вот точное определение, хоть принадлежит оно не мне. Это формулировка убийцы. И, давая ее, убийца не понимал до конца, насколько он прав. Когда Жозеф Эртен был арестован, меня сразу поразило, что его преступление нельзя никак классифицировать. От не знал жертвы и ничего не украл. Он не был ни маньяком, ни садистом.
Я настоял на возобновлении следствия и увидел, что подделаны почти все данные. Они были подделаны умело, я сказал бы даже — научно, чтобы запутать следствие и заставить правосудие совершить чудовищную ошибку. А что сказать о настоящем убийце? Он еще более фальшив, чем спектакль, который разыграл. Вы не хуже меня знаете психологию самых различных злоумышленников. Так вот, этот Радек — совершенно новый, неизвестный нам тип преступника…
![Жорж Сименон - Погоня [журнальный вариант]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
