Николай Леонов - Мы из российской полиции
Но с той поры рассекреченный Смирнов работал исключительно на Ближнем Востоке. Правда, уже значительно позже, замаскированного солидной бородой, его отправили нелегалом в Лондон, где он в течение пары лет блестяще выполнил уйму заданий Центра. Мог бы поработать и еще, но очередной предатель рассекретил и эту его миссию. Исчезнув с берегов туманного Альбиона без шума и погонь, он стал преподавателем вуза особого профиля.
Как же давно он не был в Лондоне! Интересно, как сейчас поживает Дебора Маклаймли, с которой у него тогда завязался скоротечный роман? Для прикрытия он устроился работать агентом в одну крупную страховую фирму, а Дебора, несмотря на молодость – ей было всего двадцать пять, – уже заведовала отделом, в котором он и обосновался. Какие это были дни! Они гуляли по набережной Темзы, катались на аттракционах, сидели в кафе и ресторанах. В такие моменты Эдвард Гроу даже забывал, что он – советский разведчик Алексей Смирнов, что дома его ждет жена и трое «архаровцев».
И вот он снова едет в Лондон. Уже совершенно официально, под своим законным именем. За прошедшие десятилетия в мире изменилось многое. Тогдашние надуманные обвинения в отношении него даже за давностью лет утратили свою силу. И если ранее люди его профессии пожизненно были «невыездными», то теперь, выйдя в отставку, по прошествии определенного срока, он смог отправиться за рубеж. Хотя… Кое-какие меры безопасности он все же предпринял. Мало ли что? Как говорится, на бога надейся, да и сам-то не плошай.
…В окне вновь замелькали огни фонарей, подъезжая к какой-то станции, поезд начал замедлять ход. Сопровождающий Смирнова – «герой вестерна» – повел плечами, разминая застоявшиеся мышцы, и, отодвинув вбок дверь купе, вышел в коридор. Он только собрался задвинуть ее на место, как внезапно услышал приглушенный женский вскрик, донесшийся из соседнего купе, и не очень громкий хлопок, словно там откупорили бутылку шампанского.
– Ни хрена себе! – воскликнул его напарник, глядя на дыру с развороченными краями в простенке купе, у которого он сидел, прислонившись к нему спиной. – Лева, ты глянь, что тут творится – от соседей из пистолета кто-то шмальнул!.. Стенку – насквозь, пуля вон там засела…
– Похоже, кого-то там убили… – озабоченно отметил тот, дергая дверь соседнего купе. – Стас, гони за проводником! А я попробую как-нибудь открыть – вдруг кого-то там еще можно спасти?
– Ага! Понял!
Станислав Крячко, сорвавшись с места, помчался в конец коридора, где находилось купе проводника. А Лев Гуров, несколько раз рванув за ручку, внезапно услышал хруст; что-то щелкнуло, и дверь наконец-то, как бы нехотя, отъехала вбок, открывая картину весьма жутковатого свойства. У открытого окна, повалившись на столик, залитый кровью, лицом к двери лежал мужчина с пулевым отверстием во лбу. Справа от входа на диване лежала совсем еще молодая женщина. У нее была пробита грудь – судя по всему, убийца попал точно в сердце. Ее одежда, весь диван с постельными принадлежностями и пол у дивана также были в крови.
– Что здесь такое? – выйдя из купе, сдержанно поинтересовался Смирнов.
– Два трупа… Алексей Юрьевич, очень прошу вас вернуться в купе и закрыть за собой дверь, – оглянувшись, негромко произнес Гуров. – Что-то мне подсказывает – все это неспроста.
– Хорошо… – кивнул тот, неспешно возвращаясь назад.
Громко топая, примчался Крячко с известием о том, что проводника почему-то нигде найти не удалось, поэтому он, как сумел, объяснил ситуацию проводнику из соседнего вагона и попросил того срочно вызвать полицию. Осмотрев купе, Стас присвистнул – даже в России такое нечасто увидишь. А уж в «толерантно-либерально-демократичной» Европе столкнуться с подобным и вовсе не ожидалось.
– Охренеть! – односложно выразил он свое впечатление. – Кто ж это их и за что мог замочить-то? Мужик-то убитый, как я вижу, не беднячок – вон, и перстни золотые, и костюмчик – е-мое… А эта молодая… Она ехала с ним или была сама по себе?
– Думаю, с ним… – вновь и вновь осматривая купе, уверенно отметил Лев. – Видишь, сходство в лицах и фигуре? Скорее всего, это отец и дочь. А вот за что их могли убить… Тут надо думать. Возможно, это была чья-то месть. Но уж никак не ограбление – обрати внимание: все золото на них цело. Вещи на своих местах – в них никто не рылся. Или это…
– Что, может быть еще и «или»? – Крячко вопросительно посмотрел на приятеля.
– Или это ошибка киллера, – Гуров пожал плечами. – Этого тоже исключать нельзя.
– Хм… В самом деле… Нет, ты глянь, он же на нашего Алексея Юрьевича вон как похож! Ни хрена себе, фокусы-мокусы… Да, Лев, как ни верти, а тут ты стопудово прав, – еще раз взглянув на убитого, согласился Стас. – Выходит, этот мочила шел к нам и просто ошибся номером купе? Прикол…
Заглянув в купе, проходившая мимо почтенного вида фрау схватилась за голову и заохала:
– Майн готт! О, майн готт!
Тут же подбежали двое долговязых разбитных парней, на ходу достающих телефоны с цифровыми камерами.
– Вас ист дас? – переглядываясь, загалдели они, успев сделать по снимку.
Понимая, что может собраться толпа любопытствующих, которая тут вовсе ни к чему, Лев решительно закрыл купе, пояснив на вполне сносном немецком, что сейчас сюда должна прибыть полиция, и поднимать панику среди пассажиров не стоило бы. В этот момент и в самом деле в конце коридора показалась группа людей как в полицейской форме, так и в штатском, сопровождаемых важным герром в железнодорожной униформе – скорее всего, начальником экспресса.
* * *…В кабинете начальника Главного управления уголовного розыска уже около получаса шла беседа его хозяина, генерал-лейтенанта Петра Орлова, с гостем – каким-то мужчиной в штатском костюме, имеющим хорошо заметную военную выправку. Гость в чем-то горячо убеждал генерала, а тот, хмурясь и сомневаясь, выдвигал свои встречные резоны.
– Ну а мы без них что все это время будем делать? – разводя руками, доказывал Орлов. – Пойти вам навстречу – это все равно что хирургу отдать кому-то свой самый ценный скальпель, а потом выполнять операции при помощи кухонного ножа. Без этих оперов мы как без рук. Понимаете?
– Да все я понимаю… – устало вздохнул тот. – Но это личная просьба генерал-полковника Смирнова. Алексей Юрьевич сам собирался заехать к вам, но он сейчас в английском консульстве решает вопросы въезда в Великобританию – там ведь требуется личное присутствие. Поэтому послал меня. Эта поездка займет не более пяти дней. Петр Николаевич, но ведь ваши опера, скорее всего, и в обычное время берут отгулы, выходные, уходят в отпуска… В этот период вы же без них как-то обходитесь?
– Ой! – Генерал потряс головой и отмахнулся. – Я только услышу слово «отпуск», как меня тут же начинает колотить. Работы бездна, а такие асы у меня наперечет… Ладно, считайте, что меня вы уговорили. Теперь мне надо будет суметь уговорить их самих. Ох, и подкинули вы мне задачку!
…Старший оперуполномоченный по особо важным делам полковник Лев Гуров сидел за столом в обычной городской квартире, в упор разглядывая сидевшего напротив него угрюмого типа, скованные наручниками руки которого синели всевозможными наколками – перстнями на пальцах, акулами, пауками, крестами, русалками и тому подобным на предплечьях и плечах. Тот неуютно поеживался и, набычившись, не отрывал взгляда от пачек денег и каких-то бумаг, лежащих на столе. Тем временем другой оперуполномоченный того же главка, полковник Станислав Крячко, обследуя квартиру, заглядывал в шкафы, ящики импортной стенки, всевозможные углы и закоулки.
– Значит, Хашиев, помочь нам ты не желаешь, – прервав затянувшееся молчание, Гуров понимающе покачал головой. – Решил пойти в несознанку в надежде на то, что все равно много не дадут, а у братвы будешь в уважении и авторитете. Я прав?
– А этого мало? – криво ухмыльнулся тот, не отрывая взгляда от стола. – За авторитет люди на кон жизнь ставят. Нет авторитета – нет и тебя самого. Но вам, ментам, этого не понять.
– Прошу понятых подойти сюда! – неожиданно послышался голос Станислава. – Внимание! Из этой емкости сейчас высыпаю на пол крупу. И что мы обнаруживаем на дне? А?
К нему приблизились старенький дедок и молодая женщина, приглашенные из квартиры напротив. Крячко тряхнул большую пластмассовую банку, и на холмик перловки плюхнулся пистолет, завернутый в прозрачный полиэтилен.
– Итак, в данной емкости был обнаружен спрятанный под крупой пистолет марки «ПМ», – объявил Крячко, указывая на свою находку. – Что скажешь, Хашиев?
– Первый раз его вижу… – зло скривился тот.
– Неужели? – саркастично рассмеялся Гуров. – Даже если на нем нет твоих отпечатков, привязать его к тебе проще простого. Эту квартиру ты сколько снимаешь? Уже два месяца. Других жильцов здесь не было? Нет. Значит, оружие может быть только твоим. А оно, я так думаю, пройдет не по одному делу. Представляю, сколько «висяков» придется забирать из архива!
