Фридрих Незнанский - Прощение славянки
Турецкий пошел в свой номер. Его тоже ждали дела. Не будет он сейчас Ирке звонить. Сама виновата, пусть первая звонит.
Неожиданное признание
Маршрутный автобус остановился возле высокого каменного забора грязно-желтого цвета. «Место какое неприглядное», – подумала Светлана Перова, спускаясь по скользким ступенькам автобуса. Где-то за этим забором, на задворках городской больницы, находится бюро судебной медэкспертизы. А как раз в двадцати шагах от автобусной остановки нашли сбитого машиной доктора Славского. Перова шла к воротам больницы по узенькой тропинке, протоптанной немногочисленными пешеходами. Снег здесь не убирают, наверное, вообще. Ночью его опять навалило, и идти было неудобно. Хорошо, что сапоги не на каблуках. Светлана профессиональным взглядом отмечала все детали – и отдаленность остановки от ворот больницы, и запущенность территории, и то, что на проходной вахтера не было. Иди кто хочешь. Хотя в окошке маленькой комнаты вахтера на электрической плитке она углядела чайник, а на столике большую открытую амбарную книгу. Значит, вахтер здесь предусмотрен, и даже как будто посетителей отмечает. Прошагав по пустынному двору уже метров двадцать, она наконец увидела живого человека. Пожилой дядечка в толстом морском бушлате, подбитом ватой, был занят очень ответственным делом – кормил стаю кошек. Он даже не поднял головы, хотя она прошла совсем рядом. Светлана остановилась.
– Простите, пожалуйста, а бюро медэкспертизы справа или слева от главного входа?
Человек повернулся и без всякого любопытства окинул ее беглым взглядом. Видимо, на этом его служебное рвение истощилось. Драные разномастные кошки ему были интереснее.
– А вот идите по этой тропиночке, не ошибетесь. – Отставной моряк показал заскорузлым пальцем на совсем уже узенькую тропинку. Наверное, сегодня по ней прошло человека три, не больше. Снег ослепительно блестел под солнечными лучами, чистое небо радовало голубизной. Может, до вечера снега больше не выпадет. Светлана подумала, что, когда доктор Славский возвращался после работы на автобусную остановку, вполне вероятно, что свидетелей его гибели могло и не быть.
Где-то вдали пробежала грузная женщина в белом халате, поверх которого было наброшено пальто. В руках она держала большую железную коробку. Тропинка привела к небольшому одноэтажному зданию, стены которого были выкрашены в тот же неприятный желтый цвет. На дверях висела табличка «Бюро судебной медицинской экспертизы». Ну наконец-то добрела. За первой дверью была вторая с новой табличкой «Посторонним вход запрещен». Кто-кто, а уж Перова себя посторонней здесь не чувствовала.
В коридор выходило несколько одинаковых дверей. За которой из них находилась Вера Лапшина, было совершенно непонятно, и Светлана постучала в первую попавшуюся. Оттуда донесся женский голос:
– Заходите, не заперто.
Светлана вошла. В незашторенное окно било яркое солнце. Скудная казенная мебель выглядела особенно уныло среди этого буйства света. За большим канцелярским столом над какими-то бумагами сидела молодая девушка. Она вопросительно посмотрела на Светлану, и та представилась.
– Что вам угодно? – сухо и не особенно радушно спросила хозяйка кабинета.
– Мне угодно поговорить с Верой Лапшиной. – Светлану трудно было сбить с толку неприязненным тоном.
– Я вас слушаю. – Девушка отложила ручку и предложила Светлане присесть. Обе стали изучать друг друга.
– Я, собственно, пришла задать вам несколько вопросов по интересующему следствие делу. Речь идет о серии убийств – Груздева, Жбанова и Славского.
– Я уже сдала отчеты о проделанной экспертизе, – быстро ответила девушка, словно торопясь поскорее покончить с неприятным для нее делом.
– Именно об этих заключениях и пойдет речь. Следствию известно, что по факту гибели Груздева и Жбанова было два заключения. И первое из них подготовил доктор Георгий Славский. Но когда его сбила машина и он умер, его заключение почему-то исчезло. Поневоле возникает вопрос: где оно? И вполне логично возникает также предположение, что оно исчезло вместе с человеком, который сбил Славского.
– Необязательно, мог быть кто-то и другой. – Лапшина спокойно смотрела на Светлану. – Может, имеет место обычное ограбление.
– Не представляю себе, кому понадобилось таким образом грабить убитого, чтобы унести тоненькую папочку с несколькими бумажками? А кошельком с деньгами и дубленкой пренебречь?
– Не буду спорить. Но в мои обязанности не входило выяснять, куда пропало заключение экспертизы. Меня попросили составить новый акт, что я и сделала.
– Вы продублировали результаты первой экспертизы или проводили новую?
Лапшина замялась. Потом решительно сказала:
– Фактически провела новую.
– Но ведь гораздо проще было продублировать уже имеющееся заключение. Ведь вы ассистировали доктору Славскому, к чему тогда было делать дважды одну и ту же работу? Или вас не удовлетворил результат экспертизы, проведенной опытным экспертом?
Лапшина растерянно промолчала. К такому вопросу она не была готова. Она вообще не была готова к тому, что ей придется разговаривать со следователем о ее экспертизе. И Перова это поняла.
– Я принесла копии результатов экспертиз, которые вы составляли по факту смерти Груздева, Жбанова и Славского. Скажите, пожалуйста, Вера Леонидовна, проводя повторную экспертизу, вы руководствовались результатами первой?
– Да, я просмотрела распечатку заключения, которое сделал доктор Славский.
– И все-таки решили провести свою экспертизу? Чем же вам не понравились результаты работы Славского?
– Ну, знаете, у каждого эксперта свой подход к делу… – помолчав в нерешительности, наконец выдавила из себя Вера и отвела взгляд.
«Врет, как пить дать врет», – подумала Светлана и задала следующий вопрос:
– Существуют нормы проведения медицинской экспертизы. И в них по пунктам расписан порядок действий. Я имею в виду, что, если существует труп, пусть его осматривают хоть десять человек, результат экспертизы будет один. Если человек умер от ножевого ранения, в заключении всех десятерых будет указана именно эта причина. О каком ином подходе вы говорите?
Лицо девушки неожиданно вспыхнуло, шея тоже покрылась красными пятнами, она занервничала.
– Я проводила повторную экспертизу по всем правилам. И расхождений с выводом Славского не было.
– Тогда зачем вы проводили эту новую экспертизу? Доктор Славский был опытным экспертом, со стажем работы в судебной медэкспертизе пятнадцать лет. А вы работаете экспертом всего второй год. Почему же вы не поверили выводам опытного практика и решили сделать по-своему? Почему вы усомнились в прежних результатах? Какие у вас для этого были основания?
У Лапшиной, когда она попыталась объяснить свое поведение, голос начал дрожать от волнения:
– Я решила, что раз бумаги придется подписывать мне, то и всю работу я должна проделать сама. Ведь я отвечаю за свою подпись!
– Что-то ваш ответ звучит неубедительно. Если бы вам пришлось делать первую экспертизу, тогда понятно. Ну ладно, покончим с этим.
Лапшина облегченно вздохнула, и это тоже не укрылось от глаз Светланы.
Она вытащила папочку с заключением Веры Лапшиной и положила ее перед собой на стол.
– Вера Леонидовна, будьте любезны, покажите мне распечатку заключения Славского по факту гибели Груздева и Жбанова.
У Лапшиной округлились глаза, она растерянно взглянула на следователя:
– У меня ее нет…
– Как так нет? А где же она? В материалах следствия ее тоже нет.
– Я ее уничтожила.
– Почему-то я в этом не сомневалась, – жестко проговорила Светлана, и тут же ее обычно мягкое выражение лица изменилось. Взгляд стал колючим, голос приобрел металлический оттенок: – Опрометчиво вы поступили. Я имею в виду, что вы поступили совершенно логично, пытаясь скрыть результаты первой экспертизы. У вас на это были причины. Думаю, веские. Но вот для доказательства идентичности вашего заключения и Славского у вас теперь нет оригинала первой экспертизы. И как вам теперь доказать идентичность обеих экспертиз, ума не приложу. Может быть, вы мне подскажете? – Она иронично смотрела на Веру, а та, можно сказать, уже совершенно потерялась. Она сцепила пальцы обеих рук и прижала их к своей груди. Над верхней губой появились бисеринки пота, девушка очень волновалась. – Вера Леонидовна, я думаю, выход все-таки есть. Давайте вместе поищем оригинал. Раз была распечатка, то у вас есть и компьютер, ведь вы пользуетесь компьютером?
– Да. – Голос Лапшиной стал едва слышен. – Но я стерла оригинал.
– Логике ваших действий приходится только восхищаться. Действительно, зачем хранить первый экземпляр экспертизы, когда новый, допускаю, полностью отличается от оригинала? Следователи это называют – заметать следы. А если следовать точной терминологии – скрывать следы преступления.
