Николай Леонов - Мастер
Семен сделал жест, намекая на спички. Мужчина нехотя сунул руку в тот же карман.
Так вот он каков, Мастер, подумал Семен. Один из последних динозавров старого преступного мира, как назвал его Сергей Сергеич. О Мастере Семен был еще немало наслышан в лагерях, где отсиживал срок.
- Михаил Алексеевич? - сказал Семен.
- Ну? - только и произнес Мастер.
- Я по тому письму. Из Москвы.
Мастер должен сказать или «да», или «нет», как и было оговорено в этом письме. Если «да», значит Мастер клюнул на удочку и склонен приехать в Москву. «Его бы только заманить сюда, - говаривал Учитель, - а тут он никуда не денется».
Но Мастер не сказал ни того, ни другого. Он лишь посмотрел на Семена чуть попристальней прежнего, пожевал губами, повернулся и пошел. Нет, он не уходил от Семена. В тяжелом повороте плеча и на широкой сильной спине Мастера как бы было начертано убеждение в том, что Семен все равно следом побежит как собачка. А рот открыть он даже не удосужился.
Семену все это не понравилось. Он уважал право сильных людей, но Мастер попирал всякое достоинство. Однако пришлось себя смирить. Иначе его не заманишь в Москву, этого типа.
- У него тяжелый характер. Он грубый и надменный человек. И будь с ним деликатен, - попросил Сергей Сергеич, точно в воду глядя.
И Семен, смирив себя, пошел следом за ним.
Так они дошагали до ларька. Здесь Мастер встал, оставив место у окна, в котором торчала продавщица. Это как бы означало новое немое распоряжение - платить.
- По сто пятьдесят и пиво, - сказал Семен, подойдя.
- Водка после десяти. Сколько ходють и все как маленькие, - отрубила продавщица и начала перекладывать товар с полки на полку.
- Такая красивая и добрая, - завел было Семен, испытывая на лесть.
Теперь для него как бы стало делом чести заставить ее уступить. Вдобавок что-то в горле запершило, и стаканчик был бы в самый раз. Но то, что он сказал, на продавщицу не подействовало. Она давно тут закалилась в таких вот перепалках. Тогда Семен ей кое-что приготовил, но не успел промолвить.
- Ну-ка, дочка, по сто пятьдесят. Если просим, - сказал негромко и спокойно Мастер.
Продавщица так и завертелась под его тяжелым взглядом, будто он ее пришпилил иглой, было завела свое про инспекцию, которая тут как тут всегда, стоит нарушить. Но Мастер молчал, даже не снисходя до следующего слова, и она сияла с полки бутылку.
- Только уж вы пейте, как нарзан, - сказала она, сдирая этикетку своим багровым маникюром.
- За встречу, - предложил Семен и потянулся к Мастеру стаканом, предлагая чокнуться и наладить свойские отношения.
Но Мастер будто бы и не заметил - вылил водку в себя одним махом и дыхнул. «Ну ладно, сочтемся в Москве», - подумал Семен, утешаясь этим авансом.
- Ну, так что же? - спросил он, выпив свое.
Мастер прихлебывал пиво и смотрел на Семена, не мигая.
И что у него там, в глазах, узнать было невозможно.
- Пора бы и сказать, что и как порешили, - произнес Семен, еле сдерживая нетерпение.
- Чего спешить, - только и вымолвил Мастер.
Он был Мастер, отхлебывал пиво и изучал Семена не таясь. Такие сразу не клюют, понятно. Сергей Сергеич учитывал все. И то, что Мастер будет очень осторожен. И как бы его не спугнуть. Сергей Сергеич строго наказывал поэтому всегда держать лицо честным и открытым. И Семен старался усердно, с него едва не градом лил пот от усилий. А этот хам строил из себя черт знает что.
- Может, это все подстроено? А? - произнес, усмехаясь, Мастер, но даже губы не разнял, не соизволил.
Это было самое скользкое место в миссии Семена, поверит Мастер или нет.
- Ладно. На остальное посмотрим в Москве, - сказал Мастер, опуская пустую кружку.
Семен вздохнул и расправил плечи, будто вышел на свободный путь из какого-то завала.
Они стояли около пустых бочек из-под пива, по соседству компания парней в заляпанных известкой комбинезонах драла под пиво сушеную тарань.
- Тогда уж покатим сегодня. Таков был в письме уговор. Я уж и билетики купил, - сказал Семен, стараясь наконец-таки взять вожжи всей этой истории.
Теперь-то он приструнит Мастера, как бы его там ни расписывали, ему на это ровным счетом наплевать. Но Мастер неожиданно легко уступил.
- Сегодня так сегодня. Раз уж и билеты есть, - сказал он и, однако не расставаясь со своей противной интонацией, добавил: - Ну-ка.
А Семен, выходит, должен догадываться сам, дескать, речь идет о тех же билетах. Стараясь напомнить на этот раз о своей полной независимости, он лез в карман лениво и как бы размышляя, стоит ли билеты доставать или надо подумать еще.
Но старания были впустую. Мастер ждал, не выказывая нетерпения. В глазах его стоял все тот же ровный, холодный свет. Он взял билет и, не глядя, сунул в карман.
- Увидимся в купе, - сказал Мастер, повернулся и пошел, прямо так и пошел, больше ничего не говоря. И здесь Семен отклонился от доверенной роли.
- До вечера, - ответил Семен и направился в противоположную сторону.
Это вместо того, чтобы держать Мастера под неусыпным присмотром. По роли ему отводились следующие слова:
- Это не выйдет. Чур-чуры. Бросать одинокого человека в чужом городе? И скучно, и не по себе, и так далее.
В общем что-нибудь в этаком роде. Но Семен был сыт его обществом по горло. Он привозит Мастера в Москву, и взятки гладки. А там уж дело самого Учителя со всей его мудреной психологией.
У Семена сложился свой план. Он быстренько завернул за угол и выглянул оттуда. Мастер уходил торопливой, несвойственной ему походкой. Семен вышел из-за угла и пошел незаметно за Мастером, едва не касаясь заборов плечом. Если Мастер и отправится к тем, кого они опасались с Учителем, так сделает это сейчас же.
Мастер шел да шел себе и неожиданно юркнул в чей-то двор, ни с того ни с сего взял да канул. Он проверялся - в этом не было сомнений. Семен прилип к стене. Место было очень неудобное. Он стоял здесь на виду, словно голый. Глянь Мастер в эту сторону, и дело будет дрянь. Попробуй тогда разуверь.
Но Мастер не выходил, пропал, да и только. Семен подошел и заглянул осторожненько в открытые ворота. Вернее, от них остались ржавые скобы, а перед Семеном зиял пустырь, типичный сквозной проход - «сквозняк», по терминологии, которую Учитель запретил.
Семен присвистнул, сунул руки в карманы, прошел по кривой дорожке мимо битого кирпича, смятых обручей и очутился на улице, на которой только что был. Вот и угол, из-за него он следил за Мастером. Тут он присвистнул опять. Мастер исчез, выходит, за его спиной, ищи-свищи его в незнакомом-то городе.
Он побрел наугад и долго колесил по ближним улицам, поглядывая по дворам. То, что Мастер где-то уже далеко, он понимал и делал это все только потому, что надо было что-то делать В голове нарастало решение бежать подальше от этого города У кожи его появилось ощущение чьего-то прилипшего взгляда.
Семен стал внимателен к тому, что происходило за его спиной. Но пока в поле зрения не попадало ничего такого, что подтвердило бы его опасения.
Постепенно он вышел ближе к центру города. Здесь уже стояли крупноблочные дома в пять этажей, стали попадаться магазины и киоски, и это облегчало положение человека, шедшего по пятам. Семен был почти уверен, что слышит его дыхание. И было такое чувство, словно тебя опутали невидимой веревкой.
Семен выбирал людные места, стараясь замешаться в толпе. Но ощущение чужого пристального ока его не оставляло по-прежнему. Кто-то неотвязчивый тянулся за ним как хвост. Так он набрел на рыночную площадь, где еще вдобавок разместилась автобусная станция и народ кишел по-муравьиному. Здесь Семен начал крутиться, стараясь застигнуть врасплох того, кто шел следом. В его глазах замелькали лица, и одно вдруг оказалось похожим на Сергея Сергеича. Помешкав, Семен поспешил к нему, прокладывая дорогу в толчее, но похожее лицо исчезло. Зато Семен увидел Мастера.
Тот нерасчетливо открылся, обходя группу школьников, и Семен заметил его. Их глаза встретились. Мастер придержал шаг, выигрывая время, и, видно что-то придумав, быстро пошел на сближение. Его неподвижное лицо точно всколыхнулось. По лицу заходили живые тени.
- Интересно, думаю, куда он отправится, голуба, - сказал он, подходя. И необычайно словоохотливо.
Выходит, он следил с первого шага. Выходит, тоже проверял, ходил как тень. Получается так, что они ходили друг за другом, точно на карусели.
- А он-то ходит-бродит пока. Ты понимаешь, о чем это я, парень? - сказал Мастер и хлопнул Семена по плечу с каким-то неестественным оживлением.
- Но мы договорились. Вечером в купе, - ответил Семен.
- Что было, то было, - согласился Мастер, - но потом я подумал: нечего ему болтаться. Посидим у меня до отъезда. Чаю попьем, потолкуем. Я говорю вразумительно, а?
Такое уж никак не устраивало Семена. Его единственным желанием было сохранить свои ноги свободными, пока продлится эта канитель. Поэтому он сказал:
