Луиза Пенни - Убийственно тихая жизнь
– Я думал приготовить для вас сюрприз, – сказал Бен и подошел обнять Клару. – Мясо в остром соусе.
– Это моя любимая еда, когда мне плохо.
– Я никогда прежде не готовил, но у меня сохранились кулинарные книги моей матушки, и я нашел этот рецепт в «Радостях кулинарии». Джейн это не вернет, но немного облегчит боль утраты.
Клара посмотрела на огромную кулинарную книгу, раскрытую на кухонном столе, и почувствовала отвращение. Причиной его был этот дом. Место, где жила Тиммер. Дом, который отвергал любовь и смех, привлекая змей и мышей. Она не хотела иметь с ним ничего общего и теперь поняла, что ее отвращение распространяется и на предметы, которые в нем находятся.
– Бен, Бен, ты ведь тоже любил Джейн. И ты ее нашел. Представляю, какой это был ужас.
– Да уж.
Он вкратце рассказал, как это было, не отваживаясь смотреть на Питера и Клару, словно был в чем-то виноват. При этом он помешивал мясо в кастрюле, а Клара, слушая Бена, открывала банки с приправами. Потом она дала открывашку Питеру и вынуждена была сесть. Она живо представляла все то, что рассказывал Бен. Но она все ждала, что Джейн встанет. Когда Бен закончил, Клара извинилась и прошла в гостиную.
Она подложила поленце в камин, слушая тихий разговор Питера и Бена. Слов было не разобрать – лишь дружеские интонации. На нее снова нахлынула волна скорби. Она потеряла друга, с которым могла болтать часами. Человека, с которым они умели утешать друг друга. И она чувствовала кое-что еще, укол зависти: вот у Питера ведь остался Бен. Питер в любое время может прийти к нему, а ее лучшего друга больше нет. Клара знала, что это невыразимо гадкие и эгоистичные мысли, но отделаться от них не могла. Она глубоко вздохнула, вдыхая разные успокаивающие ароматы – чеснока, лука, мяса… Вероятно, Нелли недавно делала здесь уборку, потому что чувствовался и запах щелочи. Чистоты. Кларе стало получше. Она знала, что Бен – и ее друг, не только Питера. Она знала, что не одна, если только она сама не выберет одиночество. И еще она знала, что Дейзи пересилит тушеный чеснок и запах псины вскоре восторжествует.
Когда появились Питер, Клара и Бен, Святой Томас заполнялся народом. Дождь уже начался, так что на улице никто не задерживался. Крохотная парковка у церкви была переполнена, и Общественная улица, огибающая деревенский луг, тоже была забита машинами. В церкви было тепло и тесно. Здесь пахло влажной шерстью и землей, нанесенной на обуви. Клара, Бен и Питер втиснулись внутрь и расположились вдоль задней стены. Клара почувствовала, что в спину ей давят какие-то маленькие выпуклости. Она повернулась и увидела, что опирается на пробковую доску, на которую вешаются объявления. Извещения о полугодовых чаепитиях и распродажах поделок, о встречах девочек-скаутов, о тренировках у Ханны по четвергам и понедельникам, о встрече членов бридж-клуба по средам в семь тридцать и старые пожелтевшие сообщения о «новых» церковных часах, висящие с тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года.
– Меня зовут Арман Гамаш.
Человек крупного сложения встал перед собравшимися. Сегодня он был одет в твидовый пиджак и серые шерстяные брюки, на оксфордской рубашке – простой и изящный бордовый галстук. Шляпу он снял, и Клара увидела, что он лысеет, но не пытается это скрыть. Волосы у него начали седеть, а усы были аккуратно подстрижены. Он производил впечатление сельского джентльмена. Это был человек, который привык нести на своих плечах ответственность и делал это хорошо. В церкви тут же воцарилась тишина, если не считать незатихающего кашля где-то в задних рядах.
– Я старший инспектор отдела по расследованию убийств Квебекской полиции.
В помещении поднялся гул, и Гамаш дождался, когда снова станет тихо.
– Это мой заместитель Жан Ги Бовуар.
Бовуар вышел вперед и поклонился.
– Здесь находятся и другие полицейские из моего отдела. Я полагаю, вы их видите.
Он не сказал, что бо́льшая часть его людей сейчас работают в клубе любителей стрельбы из лука – переворачивают там все вверх дном.
Клара вдруг подумала, что человек, который убил Джейн, возможно, находится здесь, в Святом Томасе. Она оглядела собравшихся, увидела Нелли с ее мужем Уэйном, Мирну и Рут, Оливье и Габри. В ряду за ними сидели Мэтью и Сюзанна Крофт. А Филиппа не было.
– Мы считаем, что Джейн Нил погибла вследствие несчастного случая, но с повинной пока никто не явился. – Гамаш помолчал, и Клара обратила внимание, каким он может быть спокойным и сосредоточенным. Своими умными глазами он обвел собравшихся, а затем продолжил: – Если это был несчастный случай и виновник находится здесь, то я хочу, чтобы он знал вот что.
Клара и не предполагала, что в церкви может стать еще тише, однако именно это и произошло. Даже кашель прекратился – любопытство чудесным образом исцелило его.
– Наверное, когда вы поняли, что произошло, вас охватил ужас. Но вы должны встать и признаться. Чем дольше вы будете отмалчиваться, тем хуже. Для нас, для общества и для вас.
Старший инспектор Гамаш замолчал и снова оглядел собравшихся неторопливым взглядом. Каждому, на ком он задержался, показалось, что Гамаш заглянул ему в душу. Собравшиеся ждали. Было какое-то ощущение, представление, что вот сейчас виновник встанет и признается.
Клара поймала взгляд Йоланды Фонтейн, которая едва заметно улыбнулась ей. Андре, костлявый муж Йоланды, тоже приехал. Он чистил ногти и время от времени отгрызал кусочек. Их удивительно непривлекательный сын Бернар, ссутулившись, сидел на скамье мрачный, с раскрытым ртом. Вид у него был скучающий, и он время от времени закидывал в рот горсть конфет и корчил рожи своим приятелям.
Никто не шевельнулся.
– Мы вас найдем. Непременно. – Гамаш глубоко вздохнул, словно меняя тему. – Мы ведем следствие так, как если бы это было преднамеренное убийство, хотя и сомневаемся в этом. Здесь у меня предварительный отчет коронера. – Он раскрыл наладонник. – В нем подтверждается, что Джейн Нил умерла между шестью тридцатью и семью часами вчерашнего утра. Орудием убийства, судя по всему, был лук.
Это вызвало гул в церкви.
– Я говорю «судя по всему», потому что оружие не было найдено. И в этом-то и состоит проблема. Это аргумент против того, что убийство было случайным. И в сочетании с тем фактом, что никто пока не взял на себя ответственность, это объясняет, почему мы должны относиться к этому с подозрением.
Гамаш помолчал и оглядел собравшихся в церкви. На него смотрело множество благонамеренных лиц, хотя на некоторых из них читалось нетерпение. «Они и понятия не имеют, что с ними произошло», – подумал Гамаш.
– И вот как это начинается. Вы повсюду будете видеть нас. Мы станем задавать вопросы, проверять ваши биографии, разговаривать – не только с вами, но и с вашими соседями, нанимателями, членами семьи и друзьями.
Снова гул. На сей раз с оттенком враждебности. Гамаш был уверен, что с левой стороны до него донеслось слово «фашист». Он посмотрел туда и увидел Рут Зардо.
– Вы не напрашивались на это, но оно пришло к вам. Джейн Нил убита, и нам всем нужно разобраться с этим. Мы должны делать нашу работу, а вы – помогать нам, а это значит соглашаться на то, с чем вы не согласились бы в обычной ситуации. Такова жизнь. И я прошу у вас извинения за это. Но факты от этого не меняются.
Гул стих, и кое-кто даже согласно закивал.
– У нас у всех есть тайны, и, прежде чем все это закончится, я буду знать большинство ваших тайн. Если они не имеют отношения к делу, то умрут вместе со мной. Но я их узнаю. По большей части во второй половине дня я буду сидеть в бистро мистера Брюле, просматривать записки. Приглашаю вас присоединиться ко мне – выпьем кофе и поговорим.
Гамаш знал: преступление – вещь, по сути, человеческая. Причина и следствие. И он не знал другого способа обнаружить преступника – только завязать знакомства со всеми, кто так или иначе мог иметь отношение к случившемуся. Поговорить в кафе – самое приятное и обезоруживающее, что можно было придумать.
– Есть вопросы?
– Нам грозит опасность? – спросила Ханна Парра, избранный член местного самоуправления.
Гамаш ожидал этого трудного вопроса, – трудного потому, что они не знали, несчастный ли это случай или умышленное убийство.
– Я так не думаю. Следует ли вам запирать двери на ночь? Всегда. Следует ли вам проявлять осторожность, когда вы отправляетесь прогуляться по лесу или по дороге? Да. Должны ли вы делать все это?
Он помолчал, увидев озабоченность на всех лицах.
– Ты запер дверь прошлой ночью? – спросила Клара у Питера.
Питер кивнул, и Клара с облегчением пожала ему руку.
– А ты? – спросила она у Бена.
Тот отрицательно покачал головой:
– Нет, но сегодня непременно запру.
– Это вы сами должны решать, – продолжил Гамаш. – По моему опыту, после подобных происшествий люди становятся более осторожными, но уже примерно через неделю возвращаются к привычному образу жизни. Некоторые осторожничают в течение всей последующей жизни, другие – нет. Большинство выбирают нечто среднее. Нет какого-то правильного или лучшего способа поведения. Откровенно говоря, я бы пока проявлял осторожность, однако для паники нет ни малейшего повода. – Он улыбнулся и добавил: – Но вы на паникеров не похожи.
