Хеннинг Манкелль - Пятая женщина
— Нужно спешить. Чем быстрее мы убедимся, что эти два дела не связаны между собой, тем лучше.
Он торопился и хотел уже встать из-за стола, но она остановила его вопросом:
— Кто способен на такое?
Валландер опустился на стул. Перед его глазами снова возникли окровавленные колья. Страшная картина.
— Не знаю, — сказал он. — Это убийство так изощренно, что я не могу найти для него нормальных объяснений. Если вообще убийство можно объяснить.
— Можно, — уверенно ответила Анн-Бритт. — У нас у всех бывали в жизни минуты, когда мы в ярости желали чьей-нибудь смерти. А у некоторых людей отсутствуют естественные тормоза. И они убивают.
— Меня пугает продуманность этого преступления, — продолжал Валландер. — Человек, совершивший его, не пожалел времени. Он до мелочей был знаком с привычками Хольгера Эриксона. Похоже, он хорошо изучил его.
— А может, зацепка именно здесь? — предположила Анн-Бритт. — Судя по всему, Хольгер Эриксон ни с кем близко не дружил. И все же убийца был где-то рядом с ним. Хотя бы в какой-то момент. Во всяком случае, он побывал у канавы. Подпилил доски. Он должен был прийти и уйти. А значит, его могли видеть. Или заметить машину, не принадлежащую никому из местных. Люди замечают такие вещи. Сельские жители все равно, что птицы или звери в лесу. Наблюдают за нами, а мы их не видим.
Валландер задумчиво кивал. Он думал о чем-то своем.
— Мы поговорим позже, — сказал он. — Сейчас я еду в цветочный.
— А я пока поищу то, что вы просили, — ответила Анн-Бритт.
Они расстались у дверей столовой. Уже на выходе Валландера окликнула Эбба и сказала, что звонил его отец.
— Позвоню ему попозже, — отмахнулся Валландер. — Сейчас не могу.
— Как ужасно то, что случилось, — сказала Эбба. И Валландеру показалось, что она соболезнует ему лично.
— Я как-то покупала у него машину, — продолжала она. — «Вольво», PV 444.
Валландер не сразу понял, что она говорит о Хольгере Эриксоне.
— Ты водишь машину? — удивился он. — Я даже не знал, что у тебя есть права.
— Уже ровно тридцать девять лет, — ответила Эбба. — И PV мой пока цел.
Валландер вспомнил этот старенький, но ухоженный PV — он часто видел его на стоянке возле полицейского участка, но никогда не задумывался, чей он.
— Надеюсь, сделка была выгодной? — спросил Валландер.
— Для Хольгера Эриксона, — жестко ответила Эбба. — Он содрал с меня слишком много за такую машину. Но поскольку все эти годы я поддерживала ее в хорошем состоянии, можно считать, что в конце концов, в выигрыше осталась я. Теперь у меня машина-ветеран.
— Я должен идти, — сказал Валландер. — Прокатишь как-нибудь на своем PV?
— Не забудь позвонить отцу, — напомнила Эбба.
Валландер резко остановился и задумался. Потом решился.
— Позвони ты ему, — попросил он Эббу. — Не в службу, а в дружбу. Объясни, чем я сейчас занят. Скажи, что я позвоню ему, как только освобожусь. Надеюсь, у него ничего не стряслось?
— Он хотел поговорить об Италии.
Валландер кивнул.
— Мы поговорим об Италии. Но потом. Передай ему это.
Валландер сразу поехал на Вестра Вальгатан. Кое-как припарковал машину, наполовину заняв узкий тротуар, и вошел в магазин. Там были покупатели. Валландер подал Ванье Андерсон знак, что может подождать. Минут через десять магазин опустел. Ванья Андерсон быстро написала объявление, прикрепила его на стекло входной двери и заперла магазин. Они обогнули дом и зашли в тесный офис. От резкого цветочного запаха у Валландера слегка кружилась голова. Писать ему, как всегда, было не на чем. Поэтому он придвинул к себе пачку карточек для букетов и стал делать заметки у них на обороте. На стене висели часы. Они показывали без пяти одиннадцать.
— Давайте начнем по порядку, — сказал Валландер. — Итак, вы позвонили в туристическое бюро. Почему вы это сделали?
По лицу Ваньи он видел, что она растеряна и обеспокоена. На столе лежал выпуск газеты «Истад Аллеханда» с большой статьей об убийстве Хольгера Эриксона. «Хорошо хоть она пока не знает, и надеюсь не узнает о наших опасениях по поводу возможной связи между Хольгером Эриксоном и Ёстой Рунфельдтом», — подумал Валландер.
— Перед отъездом Ёста написал, когда его ждать обратно. А я куда-то засунула этот листочек. Сколько ни искала, не смогла найти. Позвонила в турбюро. А там сказали, что Ёста должен был улететь двадцать третьего, но так и не приехал в «Каструп».
— Как называется турбюро?
— «Экзотические путешествия». Оно находится в Мальмё.
— С кем вы разговаривали?
— С Анитой Лагергрен.
Валландер записал.
— Во сколько вы звонили?
Она назвала время.
— Что еще сказала Анита Лагергрен?
— Ёста никуда не уехал. Он не проходил регистрацию в «Каструпе». Ему позвонили домой, но никто не ответил. И самолет улетел без него.
— Какие-нибудь еще действия они предпринимали?
— Анита Лагергрен сказала, что они послали письмо, в нем говорилось, что деньги за поездку Ёсте возвращены не будут.
Ванья явно хотела что-то добавить, но осеклась.
— Есть что-нибудь еще? — мягко спросил Валландер.
— Эта поездка стоила огромных денег, — сказала она. — Анита Лагергрен назвала сумму.
— Сколько?
— 30 000 крон. За четырнадцать дней.
Да, действительно. Сумма огромная. Сам Валландер никогда в жизни не потратил бы таких денег на поездку. Неделя в Риме обошлась им с отцом в треть этой суммы.
— Очень странно, — вдруг сказала она. — На Ёсту совершенно не похоже.
Валландер старался понять ход ее мыслей.
— Как долго вы работаете у него?
— Почти одиннадцать лет.
— Нравится вам работа?
— Ёста хороший человек. Он действительно любит цветы. И не только орхидеи.
— Мы поговорим о них чуть позже. Как бы вы его охарактеризовали?
Она задумалась.
— Обычный хороший человек. Немного со странностями. Нелюдим.
Валландер с раздражением подумал, что это описание вполне могло подойти для Хольгера Эриксона. Разве что «хорошим» его вряд ли можно было назвать.
— У него есть жена?
— Он вдовец.
— Дети?
— Двое. У них семьи и собственные дети. Никто из них не живет в Сконе.
— Сколько лет Ёсте Рунфельдту?
— Сорок девять.
Валландер заглянул в свои записи.
— Вдовец, — повторил он. — По-видимому, жена умерла довольно молодой. Произошел несчастный случай?
— Точно не знаю. Ёста никогда не рассказывал. Кажется, она утонула.
Валландер не стал вдаваться в подробности. В свое время они проверят эту информацию. Если потребуется. Валландер все еще надеялся, что в этом не будет необходимости.
Он отложил ручку. Запах цветов одурманивал.
— Разговор с туристической фирмой, — начал Валландер, — наверняка заставил вас задуматься о двух вещах. Во-первых, почему он не поехал в Африку. Во-вторых, где он сейчас, если не в Найроби.
Она кивнула. И Валландер вдруг увидел на ее глазах слезы.
— С ним что-то случилось, — сказала она. — После разговора с турбюро я пошла к нему домой. Это здесь, неподалеку. Он оставил мне ключ. И просил поливать цветы. За время его отсутствия я была там два раза. Вынимала почту и складывала к нему на стол. Вот и теперь я снова пошла туда. Но дома его нет. И в последние дни не было.
— Откуда вы знаете?
— Я бы заметила по вещам.
— Что, по-вашему, могло случиться?
— Не знаю. Он так ждал этой поездки. Зимой собирался закончить книгу об орхидеях.
Валландер чувствовал, что его беспокойство растет, где-то внутри уже сработал механизм, предупреждающий об опасности. Этот неслышный сигнал тревоги Валландеру был хорошо знаком.
Он собрал карточки, на которых делал заметки.
— Мне нужно побывать у Рунфельдта дома. А вы открывайте магазин. Я уверен, все образуется.
Ванья жадно вглядывалась в лицо Валландера, ища подтверждения только что сказанным словам. Но выражение его лица вряд ли могло ее утешить.
Она дала ему ключи от квартиры. Ёста жил на той же улице, через квартал от магазина, если идти в сторону центра.
— Когда закончу, верну вам ключи, — сказал Валландер.
Выйдя из цветочного, Валландер увидел, как какая-то пожилая пара с трудом пробирается мимо его машины, занимающей полтротуара. Взгляды их, обращенные к Валландеру, говорили красноречивее всяких слов. Но он притворился, что не понимает, и поспешил прочь.
Квартира Ёсты Рунфельдта находилась на втором этаже дома, построенного, как предположил Валландер, в самом начале века. Можно было подняться на лифте. Но Валландер пошел пешком. Несколько лет назад он собирался меняться в такой же дом. Но теперь отказался от этой идеи. Уж если менять квартиру на Мариагатан, так на дом с садом. И жить там с Байбой. И, может быть, с собакой. Валландер отпер дверь и вошел. Сколько раз уже он вот так вступал на чужую территорию, заходил в жилье незнакомых людей. Остановившись у дверей, Валландер замер. Каждая квартира имеет свой характер. За долгие годы работы в полиции Валландер научился видеть, как характер хозяев отражается в облике их жилища. Он медленно обошел квартиру. Первые шаги часто бывали самыми важными. Первое впечатление. К нему он потом снова и снова будет мысленно возвращаться. Здесь жил человек по имени Ёста Рунфельдт, который однажды ранним утром не появился там, где его ждали — в аэропорту «Каструп». Валландер вспомнил слова Ваньи о том, что Ёста с нетерпением ждал этой поездки. Тревога Валландера вспыхнула с новой силой.
