Владимир Колычев - Кровавые подснежники
Кристина пугливо шарахнулась назад.
– Знаешь?! – заорал он, шагнув за ней.
– Лёня, не надо… – в ужасе пробормотала она.
– Что – не надо?
Он протянул руку, чтобы схватить ее за горло, но Кристина успела отшагнуть. Она повернулась к нему спиной, как будто хотела убежать, но Леонид нагнал ее, рукой обхватил шею.
– Ну что, Дездемона, приехала? Будешь подыхать, тварь, без молитвы…
– Не надо… – прохрипела она.
– Надо, сука, надо!
– Одинцов… Он тебя посадит…
Никиткин ослабил хватку. Только Одинцова ему сейчас не хватало. Хоть и не высокого мнения он был об этом опере, но лучше с ним не связываться.
– А при чем здесь Одинцов?
– Он все знает!
– Что знает?
– Ну, про… – Кристина осеклась. – Ну, знает!
– Ты правильно все поняла, правильно! Я про твоего «трахаря» спрашиваю!.. Это Одинцов?!
Кровь ударила в голову, и Никиткин снова стал душить жену.
– Нет! Его убили!
– Кого убили?
Кристина пыталась ответить, но не могла – так сильно он пережал ей горло. Пришлось ослабить хватку.
– Гену… Гену убили… – с жадностью хватая воздух, проговорила она.
– Какого, на хрен, Гену?
– Нефелина.
– Нефелина?
– Я с ним… Одинцов знает…
– Что Одинцов знает? То, что ты с Нефелиным была?
– Э-э… Нет!.. – спохватилась Кристина. – Одинцов думает, что ты Нефелина убил.
– Что?!
Никиткин с силой оттолкнул жену, и она с грохотом перелетала через кресло, перевернув его.
– Что там Одинцов думает?
– Ты Нефелина убил, – хныкающим голосом сказала она, скручиваясь на полу калачиком.
– Я?! Ты что, совсем трахнутая?
– Одинцов так думает. Он в аэропорту меня ждал. Меня на личный досмотр повели, а он меня там ждал… Чтобы Гарик не видел…
– Зачем Одинцов к тебе подъехал?
– Я же говорю, он думает, что ты Нефелина убил.
– За что? За то, что он тебя трахал? – истошно спросил Никиткин.
Она вдруг резко поднялась и вытянулась перед ним в полный рост.
– Да, я изменяла тебе!.. И ты мне изменял! С этой стервой Лизой!
Кристина не успела договорить. Леонид, не выдержав, ударил ее раскрытой ладонью по лицу наотмашь. Она попыталась удержаться на ногах, но ее занесло в сторону, и она упала на бок.
– Ты хоть понимаешь, что с тобой будет? – зло бросил он.
Она кивнула, не поднимая головы.
– Я же тебя, тварь, в землю!..
Кристина снова кивнула. Да, она действительно все понимала. И боялась. Очень боялась. И этот ее страх успокаивающе подействовал на его нервы.
– Значит, Одинцов тебя допрашивал?
– Допрашивал.
– Ты спала с Нефелиным, и Одинцов об этом знает.
– Знает.
– Я не знаю, а он знает!
– Он думает, что ты знаешь, поэтому и убил его.
– А я не знал… У меня рога на всю голову, а я не знаю! Тварь!.. Шлюха!.. Мразь!..
Никиткин снова набросился на жену и избивал ее до тех пор, пока не выбился из сил. Кристина лежала на полу без движения.
Он озадаченно поскреб пальцами затылок. Похоже, перестарался. Что, если она уже и не живая? Как-то надо будет вывезти труп, избавиться от него. Люди у него, конечно, для этого есть, но процедура сама по себе неприятная. А жалость… Этого не было. Как можно было жалеть ту, которая так долго и нагло его обманывала? Она предала любовь. Она предала доверие. Он-то думал, что Кристина безгрешна… И еще думал, что умеет разбираться в людях…
Изменила жена, предала. Обидно. А спала она с человеком, смерть которого Леонид собирался использовать в своих целях. Нефелин был для него существом неодушевленным, а оно вон как все оказалось. Вдвойне обидно. И даже втройне.
Леонид отправился на кухню, где в специальном контейнере на стене находилась домашняя аптечка. Взял склянку с нашатырем. Если Кристина жива, он приведет ее в чувство. Если нет, вызовет похоронную команду…
Но начальника охраны звать не пришлось, и Кристину в чувство приводить – тоже, сама очнулась. Когда Никиткин зашел в холл, она пыталась подняться с пола. Лицо разбито в кровь, внутренности отбиты…
– Выжила, сука? – как-то без особой злости спросил он.
Она ничего не сказала. Забралась на диван, легла, свернулась калачиком.
– А ведь я тебе доверял. Сегодня домой приехал, хотел тебя дождаться. Открываю почту, а там порно. И моя жена в главной роли…
Кристина дернулась, открыла глаза, потрясенно посмотрела на него.
– Ты с каким-то хреном там…
– Сегодня?
– Сегодня. Любительское порно… Кто там с тобой, Нефелин?
Кристина подавленно кивнула.
– А почему ты в этом так уверена? Может, это кто-то другой? Сколько их у тебя было?
– Не было у меня никого… И с Нефелиным бы не было, если бы не Лиза…
– А что Лиза? Может, и не было ничего?
– Он фотографии мне показал. Ты с ней в постели был…
– В постели?! С ней?! И как он мог нас сфотографировать?
– Не знаю.
– И где эти фотографии?
– Он мне их не отдавал…
Выходит, Нефелин заснял их в доме у Лизы. Но как он туда проник? Да какая теперь разница, как?
– Ты хоть понимаешь, что ты натворила? – заорал Леонид и с угрожающим видом шагнул к ней.
С ужасом глядя на него, Кристина вытянула руку, как будто это могло спасти ее от расправы, и пробормотала:
– Ты меня убьешь…
– А ты этого не заслужила?
– Одинцов будет меня искать!
– Да плевать мне на твоего Одинцова!
Кристина сокрушенно вздохнула. Если это действительно так, то спасения нет. Как будто только один Одинцов и мог ее защитить.
– Значит, я Нефелина убил? – процедил Леонид.
– Это Одинцов так думает, – кивнула Кристина.
– А я бы его убил… Я бы точно его убил! И его, и тебя! Но меня опередили! Лукоморские клоуны меня опередили!
Никиткин задумался. Действительно, по этому делу есть обвиняемые – некто Вербинский и Фомин. Они во всем признались, им предъявили обвинение, их ждет суд… И чего это Одинцову не сидится? Зачем он под Леонида роет? Уж не потому ли, что ему сделали предложение, от которого он не отказался? Хотя бы из вредности… Так бы Никиткин и подумал, если бы не факт, который он сегодня получил по электронной почте. Нефелин действительно был любовником Кристины, и Леонид имел все основания, чтобы его убить. Возможно, это какая-то подстава. И что, если это ответный ход со стороны Лукомора?
Леонид понял, что ему нужно срочно встретиться с Одинцовым.
Глава 15
Разворошил осиное гнездо – жди беды. А именно это Максим сегодня и сделал. Сама по себе Кристина Никиткина не опасна, но ее муж способен на смертельный укус.
Мало того, что Максим наехал на Кристину Георгиевну, он еще и попытался завербовать ее. Никиткин может узнать об этом. Хорошо, если ему хватит благоразумия спустить этот ход на тормозах. Но что, если он ответит ударом на удар? Или подставу какую-нибудь организует, или киллера наймет?..
Впрочем, опасность Максиму грозила и со стороны Лукомора. И еще он мог нарваться на бандитскую пулю в обычной ситуации, на задержании, например. На него также могли точить ножи уголовники, которым он в свое время выписал направление в места не столь отдаленные… Много у него врагов, поэтому нужно держать ушки на макушке, а пистолет – на боевом взводе. И кобуру на фиксатор ставить не надо: ствол должен выниматься легко и быстро…
Максим достал из пистолета обойму, передернул затвор и на лету поймал выброшенный патрон. Доснарядил магазин, вставил его на место и снова загнал патрон в ствол. Вложил пистолет в кобуру, оправил полы куртки. Все, можно идти домой…
Он уже покидал кабинет, когда на столе зазвонил телефон, напрямую соединенный с дежурной частью. Одинцов снял трубку и узнал, что к нему на прием пожаловал гражданин Никиткин. Оса прилетела. Из осиного гнезда. Но будет ли она жалить?
Он мог бы послать Фраера далеко и лесом, но тогда не узнает, зачем тот к нему пожаловал. Что-то серьезное стряслось, если Никиткин сам пришел к нему… Нет, это будет большой и даже непростительной глупостью – отказать ему во встрече на своей территории.
Максим велел пропустить Никиткина, снял куртку, сел за стол. Чайник включать не стал. Не тот это гость, которого встречают хлебом-солью.
Фраер вошел в кабинет с хозяйским видом. Важный, напыщенный, деловой. И все-таки в его поведении Максим уловил растерянность и нервозность. Не по себе Леониду Афанасьевичу.
– Я избил свою жену, – сказал он, усаживаясь.
Максим вопросительно повел бровью. Вряд ли это явка с повинной. Но какой смысл начинать разговор с такого предисловия?
– Заявления с ее стороны не будет, и не жди! – отчеканил Никиткин.
– С тобой все в порядке? – язвительно глянул на него Максим.
Фраер обращался к нему на «ты», он просто обязан был ответить ему тем же. Тем более это не официальный разговор.
– Не совсем… – кинул на него враждебный взгляд Никиткин. – Как могу быть в порядке, если я избил свою жену?
– За что?
– За измену… А знаешь, как я узнал об измене? – Фраер смотрел на Одинцова пристально, с затаенным подвохом.
