Николай Леонов - Превосходство Гурова (сборник)
– Да, я поздно ложусь, – подтвердила горничная.
– Это во сколько же?
– Ну, когда в двенадцать, а когда и позже…
– Значит, в одиннадцать часов ты не спишь?
– Нет, в одиннадцать никогда не ложусь.
– Значит, в прошлый вторник, когда были похищены деньги и ценные бумаги из сейфа, ты в одиннадцать часов еще не спала, – заключил Гуров. – Тогда расскажи мне, где ты была и что делала. Скажем, начиная с восьми часов.
– В восемь я прислуживала за ужином. Ужинали в тот вечер долго, подавали десерт, так что закончили где-то часов в девять или около девяти. Ну, я убрала со стола, снесла все на кухню… Потом, когда Андрей вынул посуду из мойки, я вытерла, расставила все по местам… Ну, еще везде прибралась, бутылки обратно в бар поставила и пошла спать.
– Сколько же времени тогда было?
– Около половины одиннадцатого.
– Прямо-таки сразу спать пошла? – уточнил Гуров.
– Ну да, легла и заснула, – ответила девушка с самым невинным видом, глядя на сыщика. – Ну, может, еще час телевизор посмотрела…
– То есть уснула ты около половины двенадцатого?
– Да, так и было.
– И больше не просыпалась?
– Нет, не просыпалась.
– И ничего не слышала?
– Нет, не слышала.
– Ну, просто замечательно! – иронически воскликнул Гуров. – Спала сном младенца, ничего не видела, ничего не знает и вообще тут ни при чем! Однако не сходится у тебя, Настенька! Не слепляется! Дело в том, что тебя саму и видели, и слышали после двенадцати часов!
– Кто это меня видел? – возмутилась горничная. – Неправда это!
Гуров встал, шагнул к двери и предложил Насте:
– Пойдем! Я тебе покажу, кто тебя видел.
– Куда идти, зачем? – Девушка вся сжалась и не высказывала ни малейшего желания вставать. – Вы так скажите.
– Что ж, можно и так сказать, – согласился Гуров, снова садясь на стул. – У вас в гостиной установлены камеры видеонаблюдения. И вот на них отчетливо видно, как ты проходишь через гостиную и поднимаешься на второй этаж. Что ты там делаешь, куда направляешься, камеры не фиксируют. Но тут мне пришли на помощь другие люди, живущие в доме, и рассказали, кого ты навещаешь. Ну, так что, будешь рассказывать, или везти тебя в город, в отделение полиции, и там будем вести допрос, протокол составлять?
Настя еще сильнее сжалась, закрыла лицо руками и так сидела несколько минут, ничего не отвечая. Гуров ее не торопил – он понимал, что шок от разоблачения слишком силен и девушка должна немного успокоиться. Наконец Настя отняла руки от лица (Гуров отметил, что слез на нем не было), села прямо и, глядя в сторону, произнесла:
– Да, вы правы, я не спала. И в ту ночь не спала, и раньше. Я потому и не высыпаюсь… К Кириллу Максимовичу я ходила.
– И давно эти ваши встречи начались?
– Давно. Как только я сюда поступила, так и начались. Да он когда меня только на работу принимал, сразу дал понять…
– И ты согласилась?
– А куда деваться? Деньги хорошие платят… И потом, мужчина он видный… И вообще его пожалеть надо! – неожиданно заявила Настя.
– Интересная мысль! За что же его надо жалеть? Господин Разумовский вроде не бедствует. Уж скорее его жену, Елену Сергеевну, стоит пожалеть.
– А ее вот как раз не стоит! – решительно проговорила Настя. – Холодная она! И к мужу равнодушная! Не удовлетворяет она его, вот что! Поэтому он ко мне и прилип. Я-то сделаю все, что надо, он у меня по полной программе получает. Он ведь ее, Елену, за что брал? За молодость, за красоту. Думал, будет ему страстная жена. А она оказалась холодная, как ледышка!
– Это он сам тебе говорил?
– Ну да. Он мне все и объяснил. Жаловался на нее. Себя ругал – зачем только завещание на нее переделал. Ну, он потом другое составил, где меня тоже вписал.
– Так он тебя вписал в завещание? – удивился Гуров. – И много там тебе перепадет?
– Ой, что же я! – спохватилась девушка. – Это же секрет, Кирилл Максимович не велел…
– Все, выболтала ты свой секрет. Давай говори: много хозяин тебе отписал?
– Много… Столько же, сколько Даше и Денису…
– А они об этом знают?
– Нет, откуда?!
– Не знаю, откуда, но только в этом доме никакие секреты не держатся, – заметил Гуров. – Ладно, теперь вот что расскажи: вы где с хозяином встречаетесь – в спальне?
– Когда в спальне, а когда в кабинете. Как ему захочется.
– Вот как? Интересно. Значит, ты знаешь, где в кабинете находится сейф.
Лев нарочно сформулировал свою фразу не как вопрос, а как утверждение, не требующее доказательств. И угадал – Настя согласно кивнула, но тут же спохватилась:
– Почему вы так говорите? Ничего я не знаю!
– Знаешь, знаешь! – уверенно сказал Гуров. – Я тебе больше скажу: ты и шифр знаешь, которым сейф открывается.
– Не знаю я никакого шифра! – воскликнула Настя. – Что вы выдумываете? Хотите на меня эту кражу повесить? Ничего у вас не выйдет! Не брала я этих денег! Слышите, не брала!
– А кто же тогда их взял? – задал Гуров вопрос, который по очереди задавал всем обитателям усадьбы.
– Точно не знаю, – ответила Настя, – но думаю, что кто-то один из двух: или повар Андрюшка, или эта стерва Наталья Михайловна.
– Почему ты так считаешь?
– А они оба вечно ходят везде, все высматривают. А Андрюшка, кроме того, к хозяйке в обожатели записался, – высказав это заключение, Настя хихикнула. – Вечно с ней встретиться норовит, только и слышишь: «Доброе утро, Елена Сергеевна», «Спокойной ночи, Елена Сергеевна»… Наверное, рассчитывает, что она его приголубит. А она на него плевать хотела! Она вон к Денису прикипела, карга старая! Все вокруг него крутится.
– Да, много ты сделала наблюдений, пока пыль вытирала да горшки подчищала, – заметил Гуров, вставая. – Ладно, пока у меня к тебе вопросов больше нет. Но, думаю, они еще будут. Так что я не прощаюсь.
Глава 11
Обед в этот день прошел в молчании. Разумовский-старший и Крячко были еще в городе, так что за столом находились только Гуров в компании с Дашей и Денисом. Брат с сестрой помалкивали, будто сговорились. Повар Андрей, подавая блюда на стол, и Настя, находившаяся в столовой, посматривали на сыщика, словно ждали от него чего-то, но он их ни о чем не спрашивал.
После обеда Гуров решил закончить изучение дома. Побывал в библиотеке, примыкавшей к гостиной, а также в бильярдной – она находилась рядом с сауной. Кроме того, он решил заполнить пробел, остававшийся в его общении с обитателями дома, и побеседовать с садовником Петром Кривулиным.
Садовника Лев обнаружил там, где ему и полагалось быть – в парке. Вооружившись тяпкой, тот пропалывал кусты роз. На вид садовнику было около шестидесяти, он выглядел намного старше своей жены Натальи. Гуров обратил внимание, что Кривулин прихрамывает на правую ногу.
Сыщик представился, извинился, что отрывает садовника от дела, и спросил, где он был в злополучный вторник, что делал и во сколько лег спать. Сразу обнаружилось, что Петр Кривулин – человек не говорливый. Ответы давались ему с большим трудом и были предельно короткими. Он сообщил, что в тот день занимался тем же, чем и всегда, – ухаживал за растениями.
– А где именно вы работали?
– Да вот тут, – ответил садовник. – А еще в аллее. Дичок там полез. Корчевать надо.
– А вблизи от дома были?
– От дома? – начал вспоминать Кривулин. – Был и возле дома.
– Это где же?
– А вот там, где петуньи с ипомеей, – и Петр показал рукой, где именно находился. – Тоже грядку чистил.
– Когда это было – до ужина или после?
– На грядке-то? После. Темнеть уже начало.
– А вы в доме ничего необычного не заметили? – спросил Гуров. – Ведь с той стороны хорошо видны окна нескольких спален и кабинета.
– А чего мне замечать? Я по окнам не смотрю, некогда. Я в землю больше смотрю.
Однако Гуров отметил, что при этой тираде садовник несколько замялся и ответил не сразу.
– Хорошо, а спать вы когда легли? – продолжил он свои расспросы.
– Спать-то? Да как обычно, дела переделал и лег. И Наталья тогда же легла.
– А ночью ничего не слышали?
– А чего мне слушать? На то охранники есть – пусть они и слушают, – ответил неразговорчивый садовник. – Нет, я ничего не слышал.
– Скажите, Петр… а по отчеству вас, кстати, как?
– Алексеем отца звали, Алексеич я.
– Скажите, Петр Алексеевич, а после того, как стало известно о пропаже, вы в парке ничего необычного не видели?
– Это чего же? – не понял Кривулин.
– Скажем, человека, который бы что-то закапывал, – объяснил Гуров. И вновь ему показалось, что садовник на секунду замялся, прежде чем ответить:
– Чего это кто-то тут копать будет? Копать – это мое дело.
– Значит, никто здесь ничего не копал? – настаивал Лев.
– Нет, я такого не видел.
– А вот я слышал, что вы, Петр Алексеевич, что-то вывозили из усадьбы.
– Вывозил? Когда же я это вывозил? – удивился садовник.
– Да вот вчера кто-то, кажется, Елена Сергеевна, говорила, что вы новую клумбу создали, и образовалось много мусора, вот вы его и вывозили, – напомнил Гуров.
