Исторический криминальный детектив. Компиляция. Книги 1-58 (СИ) - Шарапов Валерий

— Я бывал здесь год назад. За садами широкое поле, за ним Кунцево и огромный дачный массив, — торопливо доложил Егоров.

— Думаю, он шел в сады, — заявил Бойко.

— Почему ты так думаешь?

— Если бы держал путь в Кунцево, то шел бы нормальной дорогой, а не через поле.

Теперь засомневался Иван.

— Поди разбери его мысли, — сказал он. — А вдруг решил путь сократить и пошел напрямки?

Посовещавшись, опера решили брать молодого бандита здесь, в садах, ибо велика была вероятность вообще потерять его в зарослях и в переулках Мазилово. Егоров остался контролировать восточный край сада. Бойко добежал до северной оконечности, граничившей с оврагом и задами сельской улицы. Автомобиль со Старцевым остановился у ее дальнего края, за которым и в самом деле начиналось широкое поле. А вторая машина с Баранцом и Горшеней рванула назад за вооруженной подмогой.

Операция стартовала спустя десять минут. Сотрудники столичного уголовного розыска действовали быстро и решительно, почти как на фронте. Старцев уступил свое место в машине молодому Баранцу и приказал ему совместно с водителем держать южную границу садов. Бойко по-прежнему контролировал северную. Горшеня с водителем второго автомобиля отрезали от чистого поля дальний край. А Иван, Василий и пятеро бойцов НКВД растянутой цепью двинулись с востока на запад.

Ширина садового угодья была относительно небольшой, метров сто двадцать — сто сорок. Так что между звеньями цепи и заяц не проскочил бы. Оружие у всех было наготове, шли тихо, прислушивались к каждому шороху. За деревьями давно никто не ухаживал, поэтому местами попадались завалы из сухого валежника. Приходилось задерживаться и аккуратно их обследовать.

Они прошли треть сада, добрались до середины. Никого. Только молодая зеленая трава по-над прошлогодней листвой, между деревьев одуванчики, лопухи.

Чуть дальше середки Старцев замедлился, приметил какие-то пятна, темнеющие в траве далеко впереди. На равном расстоянии друг от друга будто торчали короткие пеньки от срубленных яблонь. Но нет, яблони были целы и прекрасно соседствовали с этими странными пеньками.

Опираясь на трость, Иван сделал еще несколько шагов, приблизился к непонятным объектам. Он сжал правой ладонью рукоятку пистолета и остановился. Картинка из абстрактных природных мазков при помощи давних фронтовых образов вдруг сложилась и стала понятной.

Пеньками были люди, лежащие в траве. Каждый из них держал в руках ствол и выбирал цель в цепи, приближавшейся к ним.

— Ложись! — рявкнул Старцев, присел на колено, вскинул пистолет и первым пальнул по одному из пеньков.

Попал или нет, он не видел. Иван ужом прополз несколько метров вперед и в сторону, как когда-то учил его Васильков в разведроте, остановился, посмотрел по сторонам, бросил взгляд назад.

Началась перестрелка. Тут и там тявкали одиночные выстрелы, коротко били автоматы. Те сотрудники милиции, которые сразу исполнили команду Ивана, осваивались на позиции, отвечали бандитам огнем. Кто не услышал или запоздал с исполнением, стонали и катались по траве, получив ранения.

Сводному отряду Старцева противостояла хорошо вооруженная группа численностью не менее десяти человек. Засаду бандиты организовали грамотно. Они заранее выбрали позицию для каждого бойца, заманили милиционеров, подпустили на удобную дистанцию. Правда, не учли того момента, что Иван Харитонович успел повоевать во фронтовой разведке и таких засад повидал немало. Потому и узрел ее раньше, чем рассчитывали бандиты.

Стрелял Иван из пистолета отменно, но ему приходилось экономить боеприпасы. Небольшой запасец у него имелся. В боковом кармане пиджака он всегда таскал второй снаряженный магазин и старый табачный кисет с россыпью из двух-трех десятков патронов. Но кто ведал, надолго ли затянется эта заваруха?

«Хоть бы молодежь догадалась подойти на шумок и поддержать с разных сторон, — подумал он, выцеливая гаденыша, садившего короткими очередями из немецкого автомата.

Два его выстрела то ли достигли цели, то ли заставили бандита прижаться к земле.

Слева застонал боец НКВД.

— Вася, ты как? — крикнул Старцев.

— Нормально. Ты знаешь, Ваня, о чем я подумал? — спросил Егоров, поменяв позицию.

— Ну?

Вася выстрелил раз, другой, снова откатился на метр в сторону и сказал:

— Надо бы у нашего начальства радиостанции попросить. Пару штук. Как считаешь?

— Дельная мысль. Попросим. Если живы-здоровы останемся. Глянь, что там с бойцом.

Перестрелка закончилась так же неожиданно, как и началась. К месту, где щелкали одиночные выстрелы и трещали очереди, подтянулись молодые оперативники и водители автомобилей. Все они были вооружены лишь пистолетами, но даже этого хватило, чтобы банда осознала опасность окружения. Огрызаясь огнем, уголовники начали отходить на север, в сторону оврага. Их выстрелы отдалялись и скоро стихли совсем.

Старцев нащупал трость, лежавшую рядом, поднялся, оценил обстановку. Рядовой боец был убит. Капитан НКВД тяжело ранен в шею. Бойко зацепило в руку, а одного из водителей по касательной шарахнуло по голове. Как минимум двое нуждались в срочной медицинской помощи.

— Решайся, Ваня! — Василий теребил его за плечо. — Надо сейчас же добить этих скотов!

— Отставить! — с тяжелым сердцем скомандовал Старцев. — Они лучше нас знают эти места и наверняка подготовили запасную позицию. Сейчас сгоряча двинем за ними, нарвемся в овраге на очередную засаду и все там останемся. Так что на сегодня все. Отбой.

Легковушки проехали меж деревьев к месту перестрелки. Пока бойцы НКВД занимались убитым и своим раненым офицером, оперативники перевязали руку Бойко, голову водителя. После этого они принялись осматривать позиции, оставленные бандитами.

— Нашел много стреляных гильз и два свежих окурка! — крикнул Баранец.

— И здесь гильзы и несколько пятен крови, — вторил ему Горшеня.

Егоров отозвался с другого места:

— И на этой позиции все залито кровью. Похоже, хорошо кого-то продырявили.

— Значит, как минимум двоих мы подстрелили, — заключил Старцев.

Он был подавлен и расстроен. Вроде бы все рассчитали до последней мелочи, готовились захлопнуть ловушку. И вдруг так бездарно угодили в силки, расставленные бандитами.

— Но каков главарь, а? Это ж надо, как все тонко продумал! — негромко, с раздражением сказал Василий, шурша спичками в коробке. — Курить будешь?

Проницательный Егоров словно читал мысли Старцева, который только что удивлялся бандитскому замыслу. Выходило, что и женщин в кассе налетчики оставили в живых лишь для того, чтобы те обрисовали оперативникам внешность юнца с больным зубом. В общем, вся затея с многодневной работой группы полетела в тартарары.

— В машине покурю. Поехали в управление, — сказал Иван. — Вдруг от Сани какая весточка подоспела? У нас теперь вся надежда только на него.

Всю дорогу до Петровки Старцев подавленно молчал. По приезде в управление ему предстояло подняться к Урусову и доложить ему об итогах операции. А они были таковы, что хоть траурную музыку заказывай. Убитый боец НКВД, тяжело раненый капитан, двое легких. И ускользнувшая банда, главарь которой с удивительной легкостью заманил в засаду одну из лучших оперативно-розыскных групп МУРа.

Однако насчет Сани Иван как в воду глядел. Горькую пилюлю, полученную от неуловимой и наглой банды, подсластил Костя Ким, коего оперативники обнаружили, вернувшись в управление. Тот как ни в чем не бывало сидел за своим столом и гонял чаи с ржаными сухарями.

— Костя! — Старцев обомлел. — Ну, наконец-то!

Пару дней назад Ефим Баранец встречался с Костей, получил от него кое-какие сведения, касавшиеся Василькова, внедренного в ресторан. Но Иван был искренне рад увидеть Кима лично, ведь он наверняка появился неспроста.

Оперативники обступили юного коллегу. Тот заметил перевязанную руку Бойко и принялся расспрашивать, что да как.

— Нет-нет! Давай сначала о Василькове! — потребовал Старцев.