Евгений Сартинов - Подрывник
— Девушка, вас как зовут? — спросил Колодников.
— Оля, — слегка озадачилась продавщица.
— А вы прежнюю продавщицу этого отдела хорошо знали?
— Наташку, что ли?
— Ну да.
— Да нет, я тут всего третий день работаю. Лорка с ней дружила, и Марина из обувного.
— А это где?
— Это на верху, на втором этаже, справа.
Они поднялись на второй этаж, там, где и размещался обувной отдел. Две продавщицы, пользуясь отсутствия посетителей, мило болтали о чём-то своём, женском. Девушки были одеты в одинаковые синие халаты, и, на груди, по последней моде, были прикреплены бендики с их именами. «Лариса» и «Марина» — такие надписи значились на них.
— Здравствуйте, Марина и Лариса, — весело обратился к ним Колодников.
— А откуда… — начала, было, Марина, но её подружка захохотала, и ткнула пальцем в её же бендик. Юрию показалось, что Марина была несколько разочарована в столь прозаическом подходе к знакомству.
— Вот именно, всё так просто. А, мы, девушки, из милиции. И зовут нас Андрей и Юра. Скажите, девушки, вы хорошо знали Наталью Соенко? — спросил Андрей.
— Почему знали, знаем. Это наша подруга, — заявила Марина.
— Вот как. А вы не подскажите тогда, у кого она гуляла на дне рождения три дня назад?
— У меня, — призналась Марина.
— Тогда вы должны помнить парня, который вечером ушёл с Натальей.
— Совсем нет. Я его тогда первый раз видела.
— Как это? — не понял Колодников.
— А он появился уже в самом конце. Кто его привёл, я даже и не знаю. И Наташка тут же его закадрила и уволокла к себе. А вам то он зачем нужен? Вы Наташку про него спрашивайте, чего нас то допрашивать.
Опера переглянулись.
— У ней уже ничего не спросишь, — ответил Колодников. — Она погибла вчера, вечером. Попала под машину.
В отличие от Астафьева, лучших подруг Натальи на слезы не пробило, хотя, обе и были в шоковом состоянии.
— Как погибла?
— Какой ужас!
— Вот же, вчера уходили все вместе!
— Кто её сбил? — лепетали они на два голоса.
— Ну, это неизвестно, кто сбил. Но нам нужно найти этого Лёшу, с которым она познакомилась именно у вас, Марина.
Тут Лариса что-то вспомнила, и сказав: — Я сейчас, — бросилась куда-то вглубь магазина. Вскоре она вернулась с дамской сумочкой. На ходу она достала цветастый фирменный пакет «Кодак-экспресса».
— Я вчера фотографии с того вечера сделала, может, он, этот Лёша, тут есть.
Она перебирала снимки, через плечо ей заглядывала Марина.
— Вот он! — в один голос воскликнули обе. Палец Ларисы указывал на светловолосого, полноватого парня в сером свитере. Фотография тут же перекочевала в руки Колодникова.
— А я его вспомнила! — сказала Лариса. — Его Вовка тогда привёл, это точно.
— Кто такой Вовка? — спросил Андрей.
— Вот он, на снимке, — она ткнула в другого человека, сидевшего в обнимку с блондином.
— Это мой одноклассник, — пояснила Марина. — Он, действительно позже всех пришёл.
— Как фамилия этого вашего одноклассника, и где он живёт?
— Коровкин его фамилия. Он на Ленина живёт, возле церкви. Дом, кажется, одиннадцать. Третий подъезд. А квартиру я не знаю. Я у него ни разу не была.
— Мы возьмём эту фотографию?
— Конечно.
— Мы вернём. Кстати, а вы вчера в одном автобусе с Натальей с работы ехали?
— Нет, мы сели на «восьмой», а ей на «первый» нужно было.
— Да, автобусов что-то долго не было, кошмар какой-то, — подтвердила Марина. — Мы уехали, а Наташка ещё оставалась.
— А сколько было времени?
— Полдесятого где-то.
"До Соцгорода минут десять езды на автобусе, — прикинул Колодников. — А нашли её в десять. Интересно".
— Ну что ж, спасибо, девушки. Вы нам очень помогли.
С этой традиционной фразой опера покинули магазин.
— Здорово ты их раскрутил, — сказал на улице уже Астафьев. — Круто. Спасибо тебе, Андрей Викторович.
— Не за что. Учись, пока я добрый. Ну, что, Юрий. Может, накатим по сто грамм за упокой ни в чём не повинной девушки? — и он показал рукой на неоновую вывеску ресторана «Парус».
— Давай, — согласился Юрий. — На сто грамм у меня деньги ещё есть.
Они поднялись на крыльцо ресторана, зашли в дверь. В ресторане было тепло, уютно. Стоя около барной стойки Астафьев переваривал первую рюмку водки. В это время рядом с ним опустилась на барную табуретку роскошная блондинка с высокомерно задранным носиком. Юрий подмигнул ей, та, вроде, немного удивилась.
Через полчаса две проходящих мимо ресторана девушки отпрыгнули в сторону, и на два голоса взвизгнули, когда прямо к их ногам с грохотом и звоном вывалилось огромное стекло витрины ресторана. Причиной этого происшествия был громоздкий стул, запущенный чей-то могучей рукой. Ещё через минуту из дверей ресторана стайкой ошпаренных тараканов брызнули несколько человек, торопливо загрузившихся в чёрный «Джип». Провожать их, с обломками стула в руке вышел габаритный парень двух метров роста. Это был коллега обоих оперов по третьему отделению милиции Павел Зудов. Из-за его могучей спины выглядывали Колодников и Астафьев.
— Выпили, называется, сто грамм, — пробормотал Колодников, языком ощупывая шатающийся зуб. При этом он левой рукой прижимал к глазу холодную монету.
— Да, влетит нам завтра, по полной программе, — согласился Паша Зудов.
Астафьев молчал, только несколько обиженно всхлипывал разбитым носом. Как всегда, он был в этом происшествии самым крайним.
ГЛАВА 9
В этот день Игорь поработал, как никогда прежде. Обои были доклеены, полы Игорь вымыл, и комната приняла тот самый вид, который старый скиталец для неё задумывал. Приняв ежедневную ванну, Кежа уже собирался лечь спать, когда раздался звонок в дверь.
— Вот, бл…! Кого это черти принесли? — пробормотал Игорь, и, надев трико, прошел в прихожую. Открыв дверь, Кежа увидел знакомую, перекошенную от заплывшего с его помощью глаза физиономию Пепла.
— О, давно не виделись. Целые сутки.
— Салютик, — приветствовал тот Игоря. — Слыш, Кежа, нашли мы тут одного сморчка, он кое-что знает про Лолку. Так что, гони пиво.
— Раз обещал, значит пиво счас будет.
— Пупок, иди сюда.
За спиной Пепла Кежа увидел державшегося в некотором отдалении своего второго знакомца — Жмуню. Но разбираться с этим своим обидчиком ему сейчас было некогда. Пепел подтолкнул к Игорю невысокого пацана на вид лет десяти, в изрядно вытертой и короткой куртейке и чёрной, вязаной шапочке. Шмыгая сопливым носом тот начал рассказывать.
— Я тогда со школы чапал, а впереди как раз Лолка чесала. Тут рядом с ней тормозит крутая тачка, её там кто-то позвал, ну… она подошла, что-то спросила, а из машины двое вышли, Лолку скрутили и сунули в машину.
— Это когда было? — поинтересовался Игорь.
— Да вот, дня три назад, — для подтверждения пацан обернулся к Пеплу. — Витек Хвылин на остановке в шестом ногу сломал как раз в тот день, ты же помнишь?
— Это когда он с автобуса на полном ходу спрыгнул?
— Ну да! Водила, козёл, останавливаться не стал, он и прыгнул.
— Да, как раз три дня назад, — подтвердил Пепел, — мы с ним втроём и ехали. Ну, где пиво то?
— Счас, подожди.
Кежа скрылся в квартире и вскоре вынес на площадку три бутылки пива и бутерброд с колбасой, который сразу сунул пацану. Пупок впился в него зубами с алчностью голодного Дракулы.
Кижаев машинально присел на корточки, вытащил сигареты, угостил всех своих гостей, включая малолетку.
— А что за машина была? — спросил он.
— Которая Лолку упаковала?
— Ну да.
— «Фольксваген», цвет "мокрый асфальт".
— Это не тот, что каждый день около блинки стоит? — спросил осмелевший Жмуня.
— Он, — подтвердил Пупок. — Такой у нас в городе один. Есть ещё синий. На нём ара какой-то ездит.
— А! Так это Валеры Сытина тачка! — в один голос воскликнули бывшие обидчики Кежи.
— Кто такой? — поинтересовался он.
— Сыч у него погоняло. Он из «бычков» Бизона, у Рашидова в ресторане раньше вышибалой работал. Он сейчас у Серёги первый корефан, — пояснил Пепел.
— Ну, а сам-то Серёга в этом деле закручен? — спросил Кежа.
— А как же! Лолка же ему при всех на дискотеке по харе съездила.
— Да ну! — удивился Кижаев. — Это за что же?
Парни переглянулись.
— А ты случаем, не в ментовке пашешь? — спросил Пепел.
— Нет, — отрезал Игорь и, вставая, добавил. — Я сам за себя.
Он сходил в квартиру, вынес ещё три бутылки пива.
— Так за что же Лолка съездила по харе своему бывшему дружку? — спросил Кежа, сделав большой глоток «Жигулёвского».
Рассказывать начал Пепел.
— Серёга в городе всегда в авторитетах ходил, ну, среди нас, пацанвы. Парень был свой в доску, особенно до армии, а за этот вот год прилично так скурвился. Все молчали, а Лолка ему в глаза все выдала, да ещё и горячую влепила.
