Николай Леонов - Козырные валеты
Генерал Кулагин едва вернулся от Орлова в свой кабинет, как ему доложили, что мать и младшая дочь Чекиных исчезли. Все, Лев Иванович, дружба кончилась, каждая служба занимается своим делом. Ольга наверняка передала своего продавца кому-то на связь. Отец отпадает, остается сестра Елена, девица взбалмошная, с авантюрными наклонностями. Через нее мы без труда выйдем на наркопродавца. «Наружку» генерал приказал сменить, предупредив, если кто засветится, может сразу подавать рапорт на увольнение.
Но и Гуров разгадал ход своего бывшего приятеля мгновенно. Он попросил в МУРе десять лучших оперативников, провел инструктаж:
– Господа офицеры, я поручаю вам работу хуже некуда. Для выполнения ее требуются два качества: осторожность и терпение. Орденов не будет, о неприятностях я не говорю.
Наши коллеги сейчас начнут искать связь дочери Чекина вне ее обычного круга, а вращается девица в кругах полусвета, подозреваю, употребляет слабый наркотик, у них это модно. Даю два дня подобрать гардероб, одна одежда для работы под продавца наркотиков. Где вы добудете золотые перстни и цепи, не знаю, но они необходимы. Некоторых гостей будут сопровождать охранники, они же водители. Здесь одежда стандартная, чем больше вы будете походить на «топтуна», тем лучше.
Самое сложное, я запрещаю вам кого-либо сопровождать, только устанавливать и фотографировать, следовать за любым объектом не разрешается.
– Лев Иванович, если не следить, значит, ничего не знать, – сказал один из оперов.
– Верно, – согласился Гуров. – Придется терпеть. Пройдет несколько дней, и противник убедится, что «наружка» отсутствует. И если кто-либо из охраны или человек под видом охранника расслабится, ему надоест рядиться в «цвет» гостя, то продавец наверняка стационарное место передачи обозначит. Нас интересует не сам наркотик, а личность продавца. Если он связан с покупателем, то, безусловно, связан с поставщиком. Именно он нам и необходим.
– Лев Иванович, задумано красиво, но результата не даст. Если не двигаться с места, не следить, ничего не узнаешь, – сказал другой опер.
– А я считаю, что пятьдесят на пятьдесят, – ответил Гуров. – И хоть один даст слабину. Повторяю. Два дня на подбор одежды, два-три дня на установление мест, где Елена Сотина бывает. Сутки на определение стационарного места наблюдения. Никого из старых слуг не менять, засекут влет.
– Ну, Лева, ты и придумал, – сказал совершенно седой оперативник. – Ты сам-то хоть что-нибудь из заданного мог бы выполнить?
– Не знаю, Семен, – ответил Гуров. – Я бы старался.
Признание Гурова, что задание практически невыполнимо, удивительно, но подхлестнуло людей. Да Гуров еще сказал:
– Ребята, если не вы, то кто? – и добавил, что отчитываться в работе ежедневно не обязательно. А в случае малейшего сомнения, так в любое время суток звонить по сотовому, он будет включен днем и ночью. – И помните. Неплохо, если вы сами установите торговца, но лучше, если его установит ФСБ, а через него выйдете и вы.
Повезло только в одном. Елена Сотина была консервативна, посещала в основном казино на Кутузовском, где на втором этаже ресторан, сцена для артистов и желающих танцевать. Пила девчонка умеренно, танцевала здорово и до упада. Нет, проглядывал еще один положительный момент: компания, которую возглавляла Елена, состояла из пяти-шести парней да двух девчонок. Они всегда сидели отдельно, контактов с окружающими не поддерживали. Водилы-охранники тоже сидели вместе, неподалеку от хозяев. Крайне редко кто-либо из подруг Елены танцевал с кем-нибудь из посторонних.
Внешне работа походила на развлечение. Оперативники быстро разобрались, что посетители делятся примерно на четыре категории. Проститутки и «быки», которые пасли проституток либо кого-то охраняли. Это, можно сказать, народ «служивый», они приходили сюда работать, а не отдыхать. И «гости», девочки копировали кинозвезд и фотомоделей, мужчины – сам черт не разберет, каждой твари по паре. Ни фигуры, ни одежды, ни стати и умения себя держать у них не наблюдалось. В основном толклись у игровых столов, передавали крупье и друг другу фишки или пачки долларов, на лицах томилась скука.
Оперативники попытались обзавестись партнершами, но из этого ничего не вышло, стоило проявить к девушке интерес, подходил парень и называл сумму, неподъемную для офицерского жалованья.
На второй-третий день оперативники заскучали, лицо Станислава стало злым, слова короткими. Он сам вел непосредственное наблюдение за Еленой, выяснил, что у нее есть два стойких поклонника и подруга. Наблюдая за последней, Станислав заметил у девушки изящное портмоне, с которым она во время танцев не расстается. Станислав посоветовался с Гришей Котовым и предложил ему пригласить девушку на танец и попытаться оставить ее портмоне на столике. Номер не прошел изначально, девица танцевать не пошла.
Утром об этом доложили Гурову.
– И много, и ничего, – философски изрек командир. – Что наркотик находится у девчонки, придумано неплохо. А они часто ходят в туалет? А служба обращает на нее внимание?
– Не разберешь там, Лева. Ничего не разберешь, – зло ответил Станислав.
– Я тебе много раз говорил, следует не смотреть, а понимать. Что пьют?
– Шампанское. Кто-то пьет виски, – Станислав смешался.
– Какого черта вы там пять дней делаете?
– Лев Иванович, мы там учимся вежливости, – ответил Станислав.
– Ну извини!
– Свои люди, – ответил Станислав.
– Вечером я иду с вами, – вымолвил Гуров и поперхнулся.
– Спасибо, хотя не барское это дело.
Сидевшие за ничейным столом Котов и Нестеренко разом заявили:
– Напрасно.
– Почему? – возмутился Гуров.
– В зале четыре сотрудника ФСБ, вас могут опознать, – ответил Котов.
– Лев Иванович должен появиться, когда у нас хоть что-то будет в наличии, – добавил Нестеренко. – А иметь четыре пары глаз или пять – это не предлог, а несдержанность.
– Молодежь балуется какой-то слабенькой ерундой, но тяжелый наркотик там должен быть, – решительно сказал Станислав. – Нам необходим человек, поставляющий героин. И этот человек в Москве, и клубы уже подтравлены, и мы поставщика должны найти.
– Тебе не мешают, действуй, – огрызнулся Гуров.
– Ты не кидайся на нас, посмотрись в зеркало. Только ты, Лева! Только ты! И никуда ты не пойдешь, потребуется, запрем в кабинете.
Зазвонил телефон, Станислав демонстративно отвернулся, Гуров снял трубку.
– Лев Иванович? – произнес взволнованный женский голос. – Говорит вдова полковника Веткина.
– Здравствуйте, – Гуров забыл имя-отчество вдовы убитого. – Что-нибудь случилось?
– Помните, вы мне говорили, что к бумагам Якова никого не подпускать, а если что, звонить вам.
– Да-да, все верно, – Гурову было чертовски неудобно, что он забыл имя-отчество вдовы. – А были какие-то попытки?
– Сегодня позвонил заместитель покойного мужа, они жили как кот с собакой, и таким елейным голосом убеждает меня, мол, в рабочем столе полковника Веткина остался служебный блокнот начальника, а он к завтрашнему дню нужен генералу. Уж так я этого подкаблучника не любила и сейчас, чую, врет, окаянный. И никаких служебных бумаг муж дома сроду не держал. Я к нему в стол не лазила, так знаю. Ну, я этому петушку и говорю, мол, сейчас из дома уезжаю, вернусь только к вечеру.
– Все правильно, Рита Ивановна, – Гуров вспомнил неожиданно имя Веткиной, так как всегда удивлялся, что полковник звал жену Туля, сокращая ласковое Ритуля.
Гуров осмотрел свое «подразделение», спросил:
– Кто проводил обыск в квартире покойного?
– Было поручено мне, что-то срочное подвернулось, и я перепоручил Сатину из третьего отдела МУРа, – ответил Нестеренко.
Гуров не ответил, вновь позвонил на квартиру Веткина, сказал:
– Рита Ивановна, я к вам выезжаю, дверь открывать только мне. Вы меня в лицо знаете?
– Конечно, Лев Иванович, мы же с вами танцевали на новогоднем балу.
– Да-да, извините. Значит, я еду.
Вышли вчетвером, немного помолчали, наконец Станислав сказал:
– Уперлись в этого Сотина, глаза застит.
«Мерседес» Крячко загнали во двор, на четвертый этаж поднялись бегом.
– Никто не знает, как выглядит заместитель Веткина?
– Подполковник, всегда в форме, сильно полноватый, толстый, можно сказать, розовощекий, непременно улыбается, – ответил Котов.
– Ладно, сначала войдем. – Гуров нажал на кнопку звонка, и, хотя ни о каких условных сигналах не договаривались, сыщик дал один длинный звонок и три коротких и встал напротив «глазка».
Дверь открыли быстро, хозяйка ласково улыбнулась.
– Здравствуйте, Лев Иванович, заходите, господа-товарищи.
– Обувь снять. Станислав, найти щетку или тряпку и в туалете ботинки тщательно протереть.
– Рита, – переходя на «ты», сказал Гуров, – мы с тобой идем на кухню чай пить, а молодые люди тут обождут. Забыл. На листке плотной бумаги напиши записку: «Буду от 6 до 7 вечера. Туля». Я верно запомнил?
