Эрл Гарднер - Дело нервного соучастника
Мейсон припарковал машину, они с Докси вышли наружу.
— Ты можешь обождать здесь, Делла, — осторожно проговорил Мейсон.
— Мы скоро вернемся, мисс Стрит, — ободряюще сказал Докси.
— Мы можем зайти в дом? — спросил Мейсон.
— Можем, если там Дэдди Латтс. Дверь заперта, но у него есть ключ. Докси попробовал дверь. — Она не заперта. Скорее.
— Какое грязное место, — отметил Мейсон.
— Выезжая, люди знали, что дом собираются сносить, — пояснил Докси. Вот они и оставили после себя весь этот хлам.
— Лучше позовите Латтса, — сказал Мейсон, — пусть он спустится.
— Ему это может не понравиться. Существуют определенные правила в отношениях с зятем, — усмехнулся Докси. — Я пойду наверх и посмотрю, что он делает.
— Здесь довольно темно, хотя на улице светло, — заметил Мейсон. — Будьте осторожны.
— Мне видно, — сказал Докси, начиная подниматься по ступенькам. Внезапно он остановился в середине второго пролета.
— Что случилось? — спросил Мейсон.
— Идите… идите сюда, — прохрипел Докси сдавленным голосом.
— Что случилось?
— Поднимитесь скорее.
Мейсон взобрался по ступенькам. Докси склонился над телом Латтса.
— Господи! — воскликнул Мейсон. — Он лежит головой вниз… почему? Сердечный приступ? Он долго здесь, как вы думаете?
Докси чиркнул спичкой и, прикрывая глаза от света, сказал:
— Посмотрите, у него из раны на груди течет кровь.
— Попробуйте его пульс, — посоветовал Мейсон. Докси наклонился и сказал после паузы:
— Думаю, он мертв. Тело начало остывать. Чувствуется, что он, вы знаете… мертвый.
— Ясно, — констатировал Мейсон. — Нам нужно сообщить в полицию.
— Может, перенести его… чтобы голова не…
— Не трогайте тело, — предупредил Мейсон. — Вызываем полицию.
— О, Боже мой! — воскликнул Докси. — Какая дьявольская неприятность. Что мне теперь делать? Как мне сказать Джорджиане? Мы возьмем его машину. Вы поведете вашу, а я — его и…
— Вы оставите все в точности так, как есть, — сказал Мейсон. — Не трогайте ничего. Я останусь здесь и буду следить, чтобы ничего не случилось, а вы возьмете мою машину и съездите до ближайшего телефонного автомата, чтобы позвонить в полицию.
— Я останусь, а вы поедете…
— Только не я, — отрезал Мейсон, — полиции не понравится, если я сообщу, что обнаружил труп.
— Да, но мы были вместе, — сказал Докси. — Я хочу, чтобы вы засвидетельствовали…
— О, конечно, — проговорил Мейсон. — Я буду свидетелем вместе с вами, но именно вы его обнаружили, поэтому вы должны сообщить в полицию.
— Вы хотите обождать здесь?
— Я буду ждать прямо здесь. Объясните мисс Стрит, что произошел несчастный случай.
— Она может посидеть в его машине и… Мейсон покачал головой:
— Полиции это не понравится. Они захотят обследовать его машину, снять отпечатки пальцев. Поезжайте и вызовите полицию. Я подожду.
— Ладно, — сказал Докси. — В какой отдел мне звонить?
— Просто скажите тому, кто возьмет трубку, что вы хотите сообщить об убийстве, — посоветовал Мейсон. — И объясните им, что вы торопитесь. Они вас соединят.
— Ладно, — повторил Докси.
— Я… вы думаете, следует сказать Джорджиане?
— Я пока не уверен, — сказал Мейсон.
Докси сбежал вниз по ступенькам. Через короткое время машина завелась, а затем тронулась и покатилась по склону. Мейсон стал в дверях.
Прошло почти десять минут, когда Мейсон услышал звук сирены приближающейся полицейской машины, которая следовала за автомобилем Докси. Адвокат вышел из дверей.
Докси припарковал машину Мейсона у края дороги. Полицейская машина затормозила. Один из офицеров подошел к Мейсону.
— Привет, мистер Мейсон. Как вы попали в это дело?
— Я никуда не попал, — ответил Мейсон. — Я просто сторожил, пока вы ехали.
— Я не это имел в виду.
— Ну а я, — парировал Мейсон, — имел в виду именно это.
Офицер резко глянул на Мейсона, затем взял фонарь и зашел в дом. Другой полицейский остановился у дверей, осматривая место.
— Да, это убийство! — крикнул первый полицейский из дома.
Мейсон услышал, как полицейский в машине устанавливает радиосвязь.
— Вы не могли бы мне сказать, что вам известно об этом? — обратился первый полицейский к Мейсону, выходя из дома.
— Спросите его, — сказал Мейсон, показывая большим пальцем на Докси. Он родственник того человека. И он нашел тело.
— Я ничего не трогал, — начал Докси. — Я хотел положить его ровно, но мистер Мейсон посоветовал оставить все, как есть.
— Правильно. Он ваш родственник?
— Тесть.
— Сколько ему лет?
— Примерно пятьдесят четыре — пятьдесят пять.
— Где он жил?
— С нами.
— Откуда вы узнали, что он здесь?
— Я не знал. Я приехал сюда по другому поводу и увидел его машину.
Полицейские продолжали задавать Докси различные вопросы, пока на склоне не показалась машина из отдела по убийствам.
— Так, так, так, — проговорил сержант Голкомб. — Вы посмотрите, кто здесь! Посмотрите, кто обнаружил тело!
— Не я, — сказал Мейсон.
— А как вы здесь оказались?
— Осматривал земельный участок.
— И для вас это было большой неожиданностью? — заключил сержант Голкомб.
— Верно.
— Вам нужно, — сказал Голкомб, — носить с собой печать или карманный проигрыватель, чтобы ставить эту пластинку снова и снова. Это сбережет ваши голосовые связки.
— Вы бы лучше зашли и осмотрели все, поговорили бы с тем человеком. Он был первым, кто обнаружил тело, — ответил Мейсон.
— Да, знаю. — В тоне сержанта Голкомба сквозила насмешка. — Это вы устроили немного по-другому.
Мейсон отошел к своей машине, открыл дверь и забрался внутрь.
— Нужны какие-нибудь заметки? — спросила Делла Стрит.
— Нет, пока нет. Докси звонил жене?
— Нет, он звонил в полицию. Они ему сказали, чтобы он обождал у телефонной будки, а они пришлют через пять минут машину с радиосвязью.
— Хорошая работа, — ответил Мейсон.
Сержант Голкомб и два детектива из отдела по убийствам зашли в дом, оставив одного из полицейских у дверей.
Через некоторое время Голкомб вышел, коротко переговорил с офицерами и подошел к Мейсону.
— Что вы обнаружили? — спросил Мейсон.
— Как вы здесь оказались, Мейсон?
— Я представляю клиента.
— Какого?
Мейсон пожал плечами.
— Мы все равно узнаем.
— Давайте. Это прямая ваша обязанность и привилегия. Моя же обязанность — защищать клиента.
— Для чего вы сюда приехали?
— Если конкретно, — ответил Мейсон, — то я приехал, чтобы осмотреть границы участка. Вас этот ответ удовлетворяет?
Сержант Голкомб на мгновение задержал на нем взгляд и сказал:- Нет.
— Поехали, Докси, — сказал Мейсон. — Они получили от нас все, что им было нужно.
— Я не так уверен, — повернулся к ним сержант Голкомб.
— А я уверен, — возразил ему Мейсон. — Вы ведь больше не будете задавать вопросы?
— Они могут возникнуть позже.
— Тогда свяжитесь со мной позже, — с достоинством парировал Мейсон. Докси, вы едете?
Докси с тревогой посмотрел на офицеров и пробормотал:
— Да… я думаю. — И сел в машину к Мейсону.
— Я отвезу вас домой, — сказал Мейсон, трогаясь с места, — и вы сможете сообщить новость жене лично. Это лучше, чем пытаться сделать это по телефону.
Докси кивнул, шмыгнул носом и украдкой вытер уголки глаз.
— Я был бы лжецом, сказав вам, что с Дэдди Латтсом было легко ужиться. Но я им очень восхищался и… Бедняга.
— Это не было самоубийством? — спросил Мейсон.
— Боже, нет. Во всяком случае, я так думаю. Он был не в очень хорошем расположении духа, пока вы не купили его акции. А потом он… потом он стал обдумывать, как получить новые акции вместо тех, что он продал вам, и при этом еще иметь навар. От этого у него повысилось настроение.
— После того как он все обдумал, — предположил Мейсон, — ему могла прийти мысль, что лучше бы он оставил все как было.
— Только не Дэдди Латтс. Он совершенно не мог понять, зачем вам акции компании. И чем больше он думал, тем больше волновался. Он в душе — игрок. Подобная ситуация была как раз для него. Когда я говорю, что он был взволнован, я не имею в виду то, о чем вы склонны думать. Я хочу сказать, что он боялся чего-то скрытого, чего он не мог разгадать. Вы меня понимаете? Он не мог… ну, он готов был действовать в любую минуту.
— Что с его счетами? — спросил Мейсон. — Он мог оказаться без денег или что-то в этом роде?
— Все, кроме этого! Откуда, ведь он миллионер. Он держал карты у самой груди, но у него было много фишек.
— Ну, — сказал Мейсон, — примите мои соболезнования. И скажите об этом своей жене как можно деликатнее. Она любила отца?
