Фридрих Незнанский - Ночной снайпер
— Если бы я был следователем, я бы сказал, что это еще ни о чем не говорит… — пожал плечами Игорь. — Извините, но вы насмотрелись латиноамериканских сериалов. Их тайная связь еще не означает, что они решили от него избавиться.
— Да, но я только что от вас услышала, что она уже знала о гибели Сережи! Да она закатила при мне такую истерику, такой рев, когда по телевизору показали мертвого Сережу, будто только что об этом услышала! А она, оказывается, все уже знала и была там? Вы не ошиблись? Ах ты сука! Теперь вы убедились в моей правоте?
Игорь ничего не ответил, только испытующе смотрел на нее. А она даже вскочила с места.
— Молчите? Вот видите? Почему она мне врала? Теперь понимаете? А еще защищаете их!
Она буквально сияла, словно уже видела ненавистную невестку на скамье подсудимых.
— Во-первых, сядьте. Я ничего такого не говорил и никого не защищаю, — негромко сказал Игорь. — Я не прокурор. Говорю только то, что видел и слышал. Во-вторых…
— Ну-ну, — сощурилась она, наклонившись к нему через стол и почти вывалив свою переспелую грудь из низкого декольте. — А в третьих, самое главное, да?
— Пожалуй. Только что убили еще одного, уже третьего помощника депутата Кольчугина, Афанасьева. Может быть, слышали? Вряд ли вдова вашего брата и его охранник приложили к этому руку.
— Этого, Афанасьева? Он сидел в тюрьме, если не ошибаюсь? Где, между нами говоря, самое место вашему любимому депутату.
— Еще раз. Я не веду расследование! Вам нужно обратиться с этой информацией к старшему следователю по особо важным делам Генпрокуратуры Турецкому Александру Борисовичу.
Она села, разочарованно глядя на него.
— Но они могли этого Афанасьева специально заказать! — воскликнула она. — Чтобы увести следствие на ложную тропу, мол, всех помощников так или иначе убивают! Чтобы они подумали так, как вы только что сказали. Разве не может быть?
Игорь молча пожал плечами, выразительно посмотрев на часы.
— Хотите сказать, что ничего о ней не напишете? — спросила она дрогнувшим голосом.
— О ком — о ней? — не понял Игорь.
— Как о ком? — Она выпрямилась. — О Тамарке! О том, что она со своим любовником задумала и сделала, чтобы завладеть имуществом мужа! И для того, чтобы отвлечь следствие, они поубивали и других помощников Кольчугина… Нет, вы представьте, эта сучка сказала мне, что никакого завещания нет, и потому все перейдет к ней!
Беда с этими любительницами сериалов, подумал Игорь. С другой стороны, действительно странно, зачем тем было разыгрывать перед ней какой-то дурной спектакль?..
— Ваш брат погиб совсем молодым, — сказал Игорь. — Ему было всего-то двадцать семь лет. В его годы я тоже не задумывался о таких вещах, как завещание. И сейчас не задумываюсь, если честно.
— А вам сколько? — неожиданно поинтересовалась она.
— Мне?.. Тридцать четыре. А что? Это важно?
— Женаты?
— Второй раз, первая жена погибла, осталась дочь. Я удовлетворил ваше любопытство?
— Все сходится. — Она кивнула, давя остаток сигареты в пепельнице. — Вы же — Стрелец, я уже говорила… Я так и думала. И заранее все знала! Вы все делаете из чувства противоречия. Например, вам наверняка говорили: не пишите про Сережку, а вы написали! Теперь я говорю: напишите про Тамарку, она же сука, каких мало!
Она выкрикнула это, потом зажала себе рот рукой, испуганно глядя на хозяина кабинета. Игорь осуждающе покачал головой.
— Да ладно вам, — сказала она извиняющимся тоном. — Наверняка вы здесь еще не такое видели и слышали…
— Да уж, — согласился Игорь. — Чего только не видел и не слышал. Так что вы еще хотели сказать?
— То самое… А когда я прошу написать про то, чем она занимается, вы отказываетесь! Что смотрите, скажете — не так?
— Еще раз… Я могу писать только по материалам дела, а не по чьим-то рассказам и предположениям, какими бы правдивыми и оригинальными они ни показались.
— Вы хотите сказать, что сначала их должны осудить — Тамарку и ее хахаля? — перебила она.
— Не обязательно, — терпеливо сказал Игорь, уже открыто взглянув на часы. — Могу писать о каком-то деле и до суда, чтобы привлечь к нему внимание общественности. Но я должен быть в этом уверен…
— Так вы не верите мне?.. — горестно сказала она. — Вот тут я в вас обманулась, если честно. Хоть вы и Стрелец.
— Другое дело, если следователь Турецкий, у которого есть возможности для выяснения, сбора и идентификации доказательств, подтвердит вашу версию, — вздохнул Игорь. — Обратитесь к нему. Я его хорошо знаю. Мало того, я сам ему расскажу про ваш визит. Вам дать его телефон?
— А он кто? — спросила она.
— Следователь Генпрокуратуры по особо важным делам, вы не слушаете… — поднял глаза к потолку Игорь.
— Да нет, он тоже Стрелец или Овен? — нетерпеливо спросила она.
Когда она вышла, Игорь набрал на сотовом номер Турецкого.
— Это опять я. Тут у меня была сестра Артемова… Рассказала кое-что о его жене и охраннике, с которым, помнишь, она уехала с места гибели мужа? Я ее направил к тебе.
— Что-нибудь интересное? — недовольно спросил Турецкий. — Наверняка обвинила вдову, что та сама заказала своего мужа, чтобы вместе с любовником завладеть его имуществом.
— Как в воду, — признался Игорь. — Но я бы на твоем месте с ней пообщался.
— Неужто дал мой телефон? — уже сердито спросил Турецкий. — Старичок, я тебя сколько раз просил: сначала согласовываешь со мной, потом уже с моего разрешения… Ладно, черт с тобой, будут новости, звони.
Турецкий отключил трубку и уставился на стоявшего перед ним участкового Емельянова — полного, краснощекого, потеющего, с несколько выпученными глазами. Он постоянно снимал фуражку, чтобы вытереть под ней платком пот, потом снова ее надевал.
— Да снимите вы ее! — не выдержал Турецкий. — Я вам не генерал на плацу… И сядьте. Расслабьтесь, наконец. Еще раз, чтобы не забыть… Что вы установили?
Они находились в кабинете отсутствующего начальника местного отделения милиции — Турецкий, медэксперт Володя Бугаев, дознаватель здешнего отделения Тихомиров, ведущий свои записи, а также участковый Емельянов, тоже потеющий от напряжения и перед столь известным следователем.
— Ничего, — пожал тот плечами. — Обошли все дома и квартиры возле школы. — Никто ничего не видел и не слышал.
— Все-таки, может, были граждане, которые не спали в ту ночь? — спросил Турецкий. — Или таких на вашем участке нет? Все спят после отбоя?
— Были, — кивнул Емельянов. — Такие всегда есть.
И громко вздохнул, как если бы сам не спал по ночам.
— Ну и?.. И что они показали?
— Что они покажут?.. — пожал плечами Емельянов. — У окна не сидели. А которые сидели, ничего подозрительного в два ночи не заметили.
— Ну, это мы сами будем судить — подозрительно или нет, — поморщился Турецкий. — Что они вообще увидели в такое-то время, когда все должны бы спать, вы спросили? Какие-то люди, машины…
— Ничего, вот только бабка у Зиновьевых, та каждую ночь у окна сидит, говорит, будто видела, вроде милицейский «уазик» с синими фонарями проезжал и остановился возле школы… А больше она его не видела. Патруль, наверно… И еще охранник магазина недалеко от школы вроде слышал шум мотора, примерно в то же время. А может, говорит, и приснилось.
— Выстрела они случайно не слышали?
— Откуда? Она глуха как пробка, еле докричался… А он спросонья не помнит ничего.
Турецкий кивнул. Похоже, тянем пустышку, подумал он. Один свидетель только видел, другой — только слышал.
— Вы свободны, — сказал он участковому. — И все-таки… Если что-то еще узнаете или услышите… Осведомители, кстати, ваши, если они у вас есть, ничего не говорят?
— Они-то есть, только что они скажут, — развел руками участковый. — Это ж профессионалы работали… Откуда у нас таким стрелкам взяться? Я всех пересмотрел на своем участке, кто прежде служил или воевал… Снайперов в помине нету.
— Хорошо, — кивнул Турецкий. — Спасибо, вы свободны… Все-таки проверьте на всякий случай, что за милицейский «уазик» проезжал в это время, — сказал он дознавателю, когда участковый вышел. — Это же ваш участок. Есть, наверно, график милицейского патрулирования, маршруты следования, или был вызов?..
— Уже проверяли по нашему отделению, — поднял голову от бумаг дознаватель Тихомиров, молодой парень, видно недавно переведенный с оперативной работы. — Никаких вызовов у нас не было, дежурный наряд с машиной в это время был на месте. Вполне могла проехать какая-то другая машина.
— Ладно, попробуем сами узнать… — сказал Турецкий. — Если только машина найдется, позвоните мне, а сами посмотрите пол в кабине. Вдруг найдутся отпечатки обуви, тогда их сравним с теми, что были в вестибюле и на лестнице в школе…
