Александра Маринина - Не мешайте палачу
– У вас барские замашки, – заметил Павел, с неодобрением глядя на очередной яркий пакетик с орехами, перекочевавший с полки в корзинку.
– Ничего подобного, – возразила она. – Просто я ленива от природы и поэтому предусмотрительна. Кто знает, сколько времени мы проторчим в этом городе, пока не улетим в Екатеринбург. Не ходить же в магазин каждый раз, когда мы захотим есть. Вы какой сыр предпочитаете, сливочный, с креветками или с ветчиной?
– Все равно.
– Но у них же совсем разный вкус. Неужели вам безразлично?
– Абсолютно. Я вообще сыр не люблю, так что ориентируйтесь на свой вкус.
– Ладно. А что вы любите? Не стесняйтесь, Павел, мой клиент от этого не обеднеет.
– Ничего. Мне все равно.
– Да ну вас, ей-Богу, никакого удовольствия ходить с вами по магазинам, – фыркнула Настя. – Нельзя быть таким занудой. Надо получать удовольствие от жизни, а вы лишаете себя маленьких земных радостей в виде вкусной еды. У вас всегда такое похоронное настроение?
– Оставьте в покое мое настроение, сделайте одолжение.
– Ладно. Тогда по крайней мере посмотрите, где там наши любезные друзья. Должна же от вас быть хоть какая-то польза.
Они уже стояли в очереди к кассе, и Настя видела впереди, у входа, Юру Короткова. Волчья шапка попалась ей на глаза только при выходе из гостиницы, а парочку из «Волги» она вообще не заметила. Куда они делись, интересно?
– Все на месте, – сообщил ей Сауляк. – Берут с вас дурной пример, тоже едой запасаются.
– А поклонник?
– Уже отоварился и ждет на улице.
– Может, пригласим его пообедать с нами? Все-таки развлечение.
– Послушайте, перестаньте меня истязать вашим стремлением к веселью. Вы на работе – вот и работайте. Я лично ничего забавного не вижу.
– Значит, вы еще не боялись как следует.
– Что вы имеете в виду? – нахмурился Сауляк.
В этот момент стоящая впереди них женщина забрала у кассира сдачу и отошла. Настала их очередь платить, и Настя решила не отвечать. Если ему действительно интересно, что она имела в виду, то он обязательно об этом спросит. Наступит на горло своим идиотским принципам, а заведет разговор первым. Ничего, она его дожмет.
Содержимое зеленой пластмассовой корзинки потянуло на изрядную сумму, и она с усмешкой подумала, что на свою зарплату никогда не позволяла себе покупать такие дорогие продукты, которых, в сущности, хватило бы только на обед и ужин. На такую сумму, которую она выложила сейчас, они с Лешей жили неделю.
По дороге из магазина обратно в гостиницу им попался газетный киоск. Павел слегка замедлил шаг, и Настя сообразила, что он хочет купить газеты, но не может заставить себя попросить у нее денег. Сам-то он без гроша. На принятие решения у нее были буквально доли секунды. Проявить благородство и не заставлять его унижаться? Или сделать вид, что не заметила, чтобы он почувствовал свою зависимость от нее? Как правильно поступить, чтобы не сдать одним махом с таким трудом завоеванные позиции?
– Что, Павел Дмитриевич, в вас проснулась тяга к печатному слову? – насмешливо спросила она, перекладывая сумку из одной руки в другую. – Я куплю вам газеты просто из принципа. Может быть, в них найдется рубрика «Как себя вести», и из нее вы с удивлением узнаете, что сумку с продуктами у дамы полагается забирать и нести ее самостоятельно. Вас этому никогда не учили?
Павел молча забрал у нее сумку, при этом губы его сжались еще крепче и превратились в узкую полоску. Настя купила несколько газет, как центральных, так и местных, и тоненькую книжечку с кроссвордами.
– Если вы будете продолжать строить из себя вселенскую скорбь и великого молчальника, я по крайней мере кроссворды поразгадываю. Вы кто по образованию? – спросила она, запихивая газеты в сумку.
– Технарь, – коротко ответил он.
– Прелестно. Будете помогать отгадывать слова, которых я не знаю.
– А у вас какое образование?
– Университет, физмат.
– Да что вы? Там открыли актерское отделение?
– По-моему, пока нет. Откуда такой вопрос?
– Вы же говорили, что вы актриса.
– Да что вы? – передразнила его Настя, весело улыбаясь. – А мне кажется, что ничего подобного я не говорила. Вам показалось.
Его лицо вмиг застыло, глаза на секунду закрылись, словно он пытался стряхнуть с себя наваждение, справиться с собой. «Разозлился, – подумала она. – Это хорошо. Пусть считает меня дурой, самое главное, чтобы он не понимал меня. Если он будет считать меня дурой, то обязательно захочет понять, что у меня в голове. Почему вчера я говорила одно, а сегодня – совсем другое? Просто вру и не запоминаю, вопреки старой истине о том, что у лжеца должна быть хорошая память? Или плету какую-то каверзу? Он должен хотя бы заинтересоваться мной. Нормальное человеческое любопытство, не ограниченное страхом перед возможными препятствиями. Страх перед неудачей может заставить его забыть о любознательности. Ведь он азарта начисто лишен. Если страха не будет, если я в его глазах ничего сложного не представляю, ему обязательно захочется разобрать механизм, чтобы посмотреть, как он устроен. Вот на этом любопытстве я тебя и зацеплю, «и никуды ты, милок, не денисси», как говорилось в одном известном телесериале. Кажется, это был «Вечный зов»…»
Придя в номер, Настя сразу включила кипятильник, чтобы сделать кофе, и занялась обедом. На этот раз Сауляк не говорил, что не голоден, и от еды не отказывался, но она видела, что ему кусок в горло не лезет. Неужели у него совсем нет аппетита? Странно как-то. Может, у него болит что-нибудь, желудок, например, или печень?
– Павел Дмитриевич, у вас проблемы со здоровьем? – спросила она, с удовольствием поедая салат с креветками и грибами. – Вы что-то совсем плохо едите.
– У меня все в порядке.
«Как же, все у тебя в порядке, – мысленно прокомментировала Настя. За последние сутки она уже привыкла вести с Павлом такие молчаливые беседы. – То-то ты вчера дверь не запер, когда ванну принимал. Типичное поведение сердечника, который боится, что в горячей воде ему может стать плохо. Я и сама никогда не запираюсь в ванной, мало ли что – крикну, Лешка прибежит. А то пока он дверь ломать будет, глядишь, и опоздает. Может, конечно, ты и не сердечник, но какая-то хворь у тебя точно есть. Не хочешь говорить? Супермена из себя строишь? Ну строй, строй».
После обеда она улеглась на кровать, подложила под спину подушку и занялась разгадыванием кроссвордов. В комнате повисла тишина, нарушаемая только шелестом газетных страниц – Павел изучал прессу.
– Если у вас тяга к политическим новостям, можете включить телевизор, – сказала Настя, не отрываясь от кроссворда. – Вы мне не помешаете.
– Вы очень любезны, – ответил Сауляк спокойно, но в его голосе она уловила едва заметный сарказм. Хорошо, значит, он просыпается от своей спячки, уже появились эмоции.
Телевизор он включил спустя минут пятнадцать, когда началась информационная программа по каналу ОРТ. Ничего интересного там не сказали, было воскресенье – день не особо богатый на сенсации и политические скандалы. Павел пощелкал переключателем и нашел местный канал, по которому шла какая-то публицистическая передача. Ведущий пытался разжечь дискуссию между двумя приглашенными чиновниками, один из которых был представителем мэрии, а другой – из городской Думы. Но дискуссии не получалось, оба говорили об одном и том же и во всем друг с другом соглашались. Речь шла о том, в какой мере городские власти должны отвечать за деятельность органов управления и их руководителей. Ведущий лез из кожи вон, вероятно, ему покоя не давали лавры известного тележурналиста, на передаче у которого два крупных политика чуть не подрались. Отчаявшись расшевелить гостей собственными усилиями, ведущий достал козырную карту, решив, по-видимому, что в положении обороняющихся они поведут себя более агрессивно.
– Как вам известно, – начал он, обращаясь к зрителям, – в нашем городе уже два года существует объединение родителей, чьи дети стали жертвой кровавого маньяка, который до сих пор не разоблачен и не привлечен к ответственности за свои злодеяния. Объединение охватывает матерей и отцов не только из нашего города, но и из некоторых соседних городов, где орудовал преступник. И у этих людей существует совершенно определенная точка зрения на меру ответственности муниципальных властей за состояние борьбы с преступностью. Давайте посмотрим запись.
На экране появилась панорама какого-то конференц-зала, камера приблизилась к сидящим и стала по очереди показывать участников собрания. Все лица были молодыми, не старше сорока лет, и на каждом из них лежала печать одержимости.
– Сегодня эти люди собрались вместе не для того, чтобы заклеймить бездействие правоохранительных органов, – говорил голос за кадром. – Они больше не надеются на органы внутренних дел и прокуратуру и хотят сделать все возможное для того, чтобы постигшая их трагедия больше не повторилась, чтобы предотвратить новые жертвы, сберечь жизни наших маленьких сограждан. Сегодня здесь идет обсуждение вопроса о сборе средств на подготовку и издание брошюры «Как помочь ребенку не стать жертвой преступления». Инициативная группа заключила договор с известным специалистом в области преступлений против детей, и он готов поделиться своими знаниями и дать полезные советы и рекомендации как родителям, так и самим детям…
