Андрей Кивинов - Работа с риском (сборник)
Вячеслав Андреевич хищно, по-жегловски улыбнулся.
– А мне нечего бояться! Меня незаконно обыскали. В суде не прокатит!
– Не сверкай эрудицией, Галина Михайловна. Все прокатит, ибо прав победитель. Как говорят спортсмены – счет на табло. И не нужен тебе никакой суд. Поэтому предлагаю деловой разговор, пока милиция не приехала.
– Пять штук сверху хватит?
– Ну что ты все на деньги переводишь? Я ж не гаишник, а человек с понятиями.
– А чего надо-то?.. – Галина Красная растерянно захлопала глазами, возможно, предполагая, что ее попросят об интимной услуге. А что еще можно попросить у женщины, кроме денег?
– Да, в общем-то, как всегда… Шепчешь, кто еще из пингвиновской команды бомбит в «Планете» и других заведениях розничной торговли. Мы возвращаем набор на прилавок и расходимся с миром.
– Вам только шепни, потом не отвяжешься…
Судя по интонации, Галина Михайловна когда-то состояла на негласной связи у правоохранительных органов. Причем явно не по собственной инициативе.
– А как иначе? Ждать, пока рамочка зазвенит? Так рамочка на честных людей рассчитана, которые действительно заплатить забыли…
Галина Михайловна секунд пять что-то прикидывала в уме:
– Вы чего, меня пасли?
– Ну а с чего бы ты зазвенела? – признался Чернаков, прикидывая, что эти слова к делу не подошьешь. – Подсказали добрые люди. А теперь ты подскажи. Будет не так обидно.
– Не знаю я никого… Пингвин какой-то… А страуса вам не надо?
Чернаков на положительный ответ не очень-то и рассчитывал. Дамочка не из той породы. Но оно и лучше. Хуже, если бы она с собачьей преданностью в очах принялась бы диктовать фамилии или клички несуществующих людей. Проверяй потом…
Вячеслав Андреевич про себя улыбнулся, вспомнив, как по молодости лет решил вербануть засиженную уголовницу, попавшуюся на краже банки огурцов и бутылки из магазина самообслуживания. Молодой опер, нагруженный советами старших товарищей, предложил обоюдовыгодный вариант. Типа, сдавай кого-нибудь, а с магазином мы вопрос решим. Она и сдала. Сразу, без раздумий. В такой-то такой-то квартире живет страшный человек. Заманивает малолеток, насилует, истязает, короче, ведет себя некультурно и в чем-то даже преступно. Потом запугивает детишек до смерти, поэтому заявлений от них нет. «А ты-то откуда знаешь?» – «Так я с этим маньяком водку пила… Бегите быстрее, он сейчас как раз за очередной жертвой пошел!.. Поймаете, премию получите, а то и чин новый…» Чернаков побежал. Не за премией и не за чином, конечно. Проявить себя хотелось. Вот он, молодой, – только пришел и сразу маньяка повязал по оперативной информации!..
И нет чтобы завербованную воровку в камеру посадить, пока тему не проверит. Так нет же – отпустил на радостях. Да еще червонец на бутылку дал. Потом взял двух студентов-внештатников – и бегом в засаду, не предупредив начальство и коллег. Сами, сами гада возьмем!
Сам-сам-универсам…
Притаились на лестничной площадке. И действительно, минут через пятнадцать подходят к дверям дедок потрепанный и девчушка лет двенадцати с ранцем за спиной.
– Ты же обещал «киндер-сюрприз»!
– Будешь себя хорошо вести, куплю.
Нормальный разговор. Если в нормальных условиях. Но у нас-то ненормальные. У нас педофил проклятый. «Киндером» заманивает, сволочь старая…
Дверь оказалась хлипкая. Вылетела с третьего удара. Можно было, конечно, позвонить, вдруг бы сам открыл, но тогда бы терялся эффект внезапности. Деда с порога лицом к стене. «Молись, сволочь похотливая!» Кулак на пенсионера все-таки не поднялся. И, слава Богу. Потому что дед оказался не педофильным. А даже наоборот – бывшим районным прокурором. Почетным и заслуженным «прорабом» – прокурорским работником. Внучку из школы забирал. И нарвался на жестокую засаду. В итоге молодому оперативнику вместо премии – «неполное служебное», тут вариант с «оказанием сопротивления работнику милиции» не прокатывал.
Чернаков, естественно, кинулся воровку искать. И здесь облом. Она не только бывшего прокурора оклеветала, но еще и собственную фамилию и адрес из головы выдумала…
Возглавив службу безопасности «Планеты», Вячеслав Андреевич не отказался от старого, проверенного метода, хотя по закону его мог применять только сотрудник государственной силовой структуры. Но закон светлому делу не помеха. Без «стука», этого позорного наследия тоталитарного строя, в демократическом тоже, в общем-то, делать нечего. Правильно он сказал – рамки для честных, но рассеянных. Вербовал Вячеслав Андреевич не только пойманных на контроле, от них-то как раз мало толку. Гораздо больше от своих, магазинных тружеников. Естественно, вербовка была французской системы – без всяких бумаг. Немецкую, с оформлением контрактов и письменных доносов, Чернаков отверг. Еще всплывет где-нибудь.
– Дело твое, Галя… Новый год в тюрьме – это очень романтично. Ну, ты знаешь…
«Лучше Новый год на нарах, чем дома у Пингвина на пере», – прочитал он в ее обиженных глазках.
Что ж, вольному воля – он быстро составил акт, вызвал охранников и велел дожидаться милиции, которая обещала приехать за «показателем». В конце года показатели особенно важны и полезны.
Потом Чернаков сходил за долговязым продавцом, показал ему задержанную – не она ли накануне купила перфоратор? Продавец не узнал. Чернаков на это и не рассчитывал, вряд ли вчерашняя «бригада» придет бомбить сегодня. У них там тоже посменная вахта, чтобы не примелькаться.
Вернулся в кабинет, к компьютеру.
«С Пингвином надо что-то решать. Может, правда в лес вывезти да пальцы переломать, как Стас Доценко советует?.. Мораль ему читать бесполезно: воровал и будет воровать. Причем, гад, не сам. Достойную смену подготовил. Если косяком пойдут, никакие детективы не помогут…»
Он набрал номер трубки старшего смены, бывшего следователя следственного управления ГУВД, любившего с гордостью повторять: «За свою жизнь я предъявил более двухсот обвинений и ни разу не слышал упрека, что у меня плохой почерк!»
– Павел Владимирович, максимум внимания. В магазине пингвиновская команда. Предупредите продавцов.
– Хорошо, Вячеслав Андреевич.
«Начинаем нашу дискотеку! Воруют все!!!»
Не закончив с «бумагооборотом», Чернаков переключился на камеры слежения.
* * *Юля позвонила на мобильник без четверти два.
– Привет… У меня обед через полчаса. Увидимся?
Чернаков посмотрел на перекидной календарь. Через полчаса у него встреча с подрядчиком – инженером из фирмы, устанавливающей охранные системы. Надо заблокировать один из коридоров. Но с Юлей он не общался «живьем» уже три дня, только по телефону. Поэтому подрядчику придется подождать.
– Конечно… Где всегда.
– До встречи. Целую.
У нее был скользящий график, соответственно, обеденный перерыв мог начаться и в полдень, и в четыре вечера. Вячеслав Андреевич обедал, когда сочтет нужным, поэтому легко подстраивался под Юлю. Он не пользовался услугами корпоративного кафе для персонала, предлагавшего устриц, омаров, французский паштет «фуа-гра», кроликов в молоке и, конечно же, фирменное блюдо – китайскую лапшу быстрого приготовления, наиболее популярную в народе. Точнее, поначалу пользовался, но впоследствии присмотрел недорогое и уютное кафе в паре кварталов от «Планеты». Как постоянному клиенту хозяин предоставил ему приличную скидку. А теперь, когда в его жизни появилась Юля, кафе играло и роль явочного места.
Разумеется, Юля не состояла на оперативной связи у начальника службы безопасности супермаркета. И вообще не имела отношения к охранным структурам. Но она, выражаясь протокольным языком, имела доступ к его телу. И душе. И, соответственно, наоборот: Чернаков имел доступ к ее душе и телу.
Доступ открылся в августе, когда законная супруга Вячеслава Андреевича Ирина, преподаватель философии в пединституте, уехала в Кисловодск, в санаторий МВД по путевке, добытой мужем. Но эти события не были связаны между собой. Познакомься Чернаков с Юлей, например, в мае, ничего не изменилось бы.
В общем-то, все вышло спонтанно и как-то буднично. Жизнь начальника охраны катилась по накатанной, отношения с женой давно превратились в формальные, но менять что-либо Вячеслав Андреевич не собирался. Менять по-серьезному. Связи типа «мы вчера с пацанами расслабля-бля-лись» не в счет, хотя их и было-то всего… Перемены влекут за собой множество проблем, а проблем любой нормальный человек избегает. Пусть все остается как есть. По крайней мере в глазах окружающих. Образцовая семья, взрослая дочь, стабильность… О том, что жизнь – не показательное выступление фигуриста, думать не хотелось. Все в порядке, все хорошо. Как у всех. Неси свой крест и не дергайся… Так положено. Ходи на юбилеи к друзьям и родственникам, встречай очередной Новый год, копи деньги на отпуск.
В душе Вячеслав Андреевич завидовал Толику Бушуеву, который постоянно названивал по мобильнику жене и шептался с ней, словно они познакомились неделю назад, а с каждой получки покупал букет в киоске «Планеты». Чернаков не шептался и не покупал. Не ломал голову, что подарить супруге на очередной день рождения. Не хотелось ломать. Дарил первый подвернувшийся парфюм в подарочной обертке. Жена, кстати, тоже давно не ломала. И тоже не порывалась что-то менять… Что касается супружеского долга, то однажды они как-то одновременно решили, что никто никому ничего не должен. Спали пока на одной кровати, но давно уже именно спали. В смысле ночевки.
