Тень олигарха - Бахарева Ксения Васильевна
— Слушаюсь…
Известие о совершенном первом заказном убийстве на территории суверенной Беларуси моментально расползлось, пополнилось слухами и привело к огромному общественному резонансу. Ведущие обозреватели газет и телевидения страны начали смаковать и обгладывать с придыханием и великим удовольствием лакомую косточку горячей новости, накидывая всевозможные версии, как будто именно они в силу своих прямых обязанностей занялись собственным расследованием. И все же в этих пространных рассуждениях воды было больше, нежели непосредственного профессионального разбора, ибо конкретной и достоверной информации журналисты не могли иметь априори.
Несмотря на неоспоримый факт, что на раскрытие преступления брошены были лучшие силы оперативных служб Министерства внутренних дел страны, Городского управления внутренних дел и работников прокуратуры, все расследование сосредоточилось в руках опытного капитана Денисова (разумеется, не в единственном числе, в помощники ему было назначено несколько специалистов из вышеупомянутых ведомств). Как начальник оперативно-следственной группы капитан собрал экстренное совещание, дабы представить тех и познакомиться с теми, с кем отныне придется распутывать клубок, и распределить роли в предстоящем расследовании.
— Лисовский был застрелен из винтовки «Крико-матч-600». Она изготовлена баварской фирмой «Кригенскортефюрт», а оптический прицел — концерном «Шмидт и Бендер». Данный тип оружия делают на заказ малыми партиями, ружье попало из Мюнхена через Таллин в Минск, — первый делом сообщил Денисов итоги проведенной криминалистом Дедуком экспертизы и тут же уточнил: — По некоторым оценкам снайперская винтовка не из дешевых. Каким же образом охотничий спортивный карабин, произведенный в Германии, попал в Таллин?
— Из Штутгарта его отправили в Финляндию в охотничье общество, а далее продали в Эстонию в полувоенизированную эстонскую организацию… — тут же торопливо добавил Макаров.
— Занятно, — неожиданно перебил оперативника темноволосый человек среднего роста, периодически легкими поглаживаниями тщательно скрывавший зияющую лысину. — Ведь можно было убийство совершить безо всякого выстрела. Александр Лисовский жил в доме на окраине леса. Охраной пользовался не всегда, с легкостью можно было организовать там несчастный случай. Или отравление… ядом… Никто бы и не понял, что человек умер насильственной смертью…
— Вы, наверное, лейтенант Фадеев? — догадался капитан Денисов, глядя на вверенный ему список недавно образованной следственно-оперативной группы.
— Старший лейтенант Фадеев. — Человек в неуклюжем костюме с трепетом подскочил со стула, машинально приклеивая ладонь к взмокшему виску.
— В этом случае заказное убийство совершено в центре города как устрашающий фактор: мол, имеем дело с серьезными людьми. Сам факт того, что намеренно было оставлено редкое для Беларуси дорогостоящее оружие, говорит о том, что исполнители тщательно готовились и в это преступление кто-то вложил серьезные деньги, — продолжил размышления вслух Денисов, пристально вглядываясь в лица вверенных ему помощников в расследовании, и подытожил: — Итак, на поверхности несколько версий. Прежде всего, личная жизнь жертвы. Это вам, старший лейтенант Фадеев. Изучить взаимоотношения в семье, достаточно ли прочные, конфликтные ситуации…
— Есть! Поговаривали, что у Александра Лисовского была любовница, которой он уделял очень много внимания, — замирая от восторга, безо всякой робости и подобострастия тут же заметил Фадеев.
— Однако, вы подготовились… — Денисов непроизвольно брезгливо поморщился, ибо ненавидел, когда кто-то влезает в грязное белье со своими тараканами, и продолжил: — Уделить внимание гражданской панихиде, похоронам. Поскольку убийство носит заказной характер, мало вероятности, что там можно выйти на след заказчика, и все же… отработать надо. Впрочем, я бы приоритет отдал версии, связанной с коммерческой деятельностью жертвы и его работой в должности председателя правления «БелпрофБанка». Макаров, это на твоей совести. И стажера возьми в помощники.
Макаров утвердительно кивнул.
— Александр Лисовский был деятельным человеком, умел наладить связи, прошел серьезный путь от руководителя автоколонны до мэра города N. Умел поддерживать отношения с высокопоставленными лицами — как в правительстве, так и в других сферах. Поэтому личность известная. — Добившись, что публика внемлет озвученной эксклюзивной информации, старший лейтенант Фадеев оставил в своей манере рабское подражание и, вальяжно развалившись на мягком стуле с подлокотниками и загадочно подняв указательный палец вверх, закурил.
— Если вы так хорошо осведомлены, вам и карты в руки… Пообщайтесь с семьей, коллегами убитого — посмотрим, куда ниточка приведет. И не медлите!
— Уж будьте уверены, доведу дело до суда! — медлительно сказал Фадеев, на что все присутствующие в зале заседаний коллеги многозначительно посмотрели друг на друга.
Служебный долг
Май, 1993 год, город N
Степан Фадеев, разумеется, на допрос мог вызвать свидетелей по порученному ему делу повесткой, но уж хотелось выслужиться перед новым начальством, показать себя во всей красе с точки зрения оперативности и анализа, и потому он первым делом отправился к вдове убитого. За свои неполные сорок лет Фадеев так и не смог преуспеть в карьере. За что только ни брался он в правоохранительной системе, но каждый раз натыкался на непреодолимую стену, о чем размышлял многократно, то и дело мучаясь от бессонницы, однако понять, в чем причина его неудач, не мог определенно. Каждый раз ему казалось: вот он, шанс показать себя, выслужиться, чтобы его заметили, наградили, продвинули и, наконец, поручили ему какое-нибудь непростое глобальное дело или, наоборот, вначале поручили, продвинули, да и заметили потом. Впрочем, неважно, в какой последовательности — главное, чтоб наградили. Почему Фадееву было важно именно последнее, понять можно.
С детских лет, обделенный вниманием отца, коего он в глаза не видел, и вечно работающей матери, будущий милиционер в душе оставался недолюбленным озлобленным мальчиком и сильно страдал оттого, что никому не был нужен. Нет, мать его по-своему, разумеется, любила, но выказывать свои чувства не умела, поскольку в бытность главенствования коммунистической партии в стране было принято эти чувства скрывать напрочь, а женщине, которая невесть откуда и от кого принесла в подоле, и подавно. В небольшой белорусской деревне, где провел свое непростое детство Степан, его иначе как байстрюком не называли, дружить с ним никто не спешил, отмахиваясь каждый раз, как от назойливой навозной мухи. Слегка повзрослев, парень выспросил у родительницы историю про родного отца и где его искать, но тут оказалось, что тот молдаванин исчез сразу, как только узнал, что обрюхатил несчастную, и поминай как звали.
В конце концов жажда мести невидимому отцу и всем односельчанам огулом двинула бедолагу в город, поначалу в школу милиции, ведь больше никуда не брали, а затем и в академию по случайно выбранному профилю. Звезд с неба там Фадеев не хватал, старательно кропал заметки в «Милицейский вестник», в котором после многочисленных редакторских правок нет-нет, да и появлялась его фамилия в самом конце небольшой публикации. Вскоре, вопреки ожиданиям, его упорная настойчивость дала первый результат: он осмелел, нахватавшись популистских лозунгов о том, как легко можно побороть преступность там, где ее отродясь не бывало. Таким образом, воодушевленному активному сельскому парню дорога открылась везде, ибо с давних времен в этих местах интеллигенцию не ценили, продвигая в руководящие массы истинного колхозника или зомбированного гегемона.
Дверь большого дома из слегка потрескавшегося красного кирпича на окраине провинциального городка отворила, наспех завязывая черный траурный платок, исхудавшая женщина средних лет.
— Вам кого?
— Татьяна Лисовская?
