Современный зарубежный детектив-4. Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Барнс Дженнифер Линн

Мы с Сётаро еще несколько раз попробовали починить плиту. Чем были заняты в это время остальные, я понятия не имел. Ранее, около семи, в столовую заходили Ядзаки, взяли консервов, после чего, как обычно, больше не показывались. К девяти часам мы с Сётаро окончательно сдались и тоже отправились к себе. В коридоре я заметил, что у комнаты 108 стояли Хана и Саяка, которая передавала первой какой-то темный предмет. Что это могло быть? Платок? Прежде чем мы приблизились, они уже разошлись. Я не придал этому значения: если что, спрошу у них завтра.

Вернувшись в комнату, я вставил в одно ухо наушник и принялся рассеянно слушать музыку. Сётаро, как и утром, уселся на матрасе, подняв колени, с какой-то книгой – судя по обложке, про заграничные путешествия.

С момента убийства прошло уже два дня. До предполагаемого дедлайна оставалось всего пять.

Вода приближалась, а мы убивали время за смартфонами и книгами. Мне никогда не доводилось жить такой странной жизнью – да и вряд ли доведется.

– Ты правда не знаешь, кто убийца? – в тысяча первый раз спросил я.

– Понятия не имею, – ответил Сётаро с неизменным хладнокровием.

Никаких улик у нас не было, а одними только умозаключениями решить эту задачу вряд ли возможно. Но почему мы тогда сидим здесь и бездельничаем, как дома воскресным вечером? Чего ждем?

Сётаро попытался меня успокоить:

– Прямо сейчас мы сделать ничего не можем. Лучше не паниковать, а попытаться расслабиться.

– Но ведь время может закончиться, а мы так и не узнаем, кто убийца. Разве нет?

– Может быть. Тогда и будем думать, что делать. Сейчас в этом никакого смысла нет. Мы все равно не найдем такого решения, которое всех устроит. – Он бросил свою книгу на матрас, хорошенько потянулся и вновь принял прежнюю позу. – А Хана-тян и Саяка-тян, значит, решили в разных комнатах ночевать, да?

– Да, точно.

Я уже успел рассказать ему о том, как встретил Саяку в коридоре. Маи с Рюхэем поругались и разошлись еще вчера – так что, кроме нас с Сётаро и семьи Ядзаки, все теперь жили в одиночестве.

– Но Хана-тян и Саяка-тян ведь не ссорились, правильно?

– Не ссорились. Просто вчера вечером им было некомфортно, и они решили, что лучше по отдельности. В общем-то, я их понимаю. Так и бывает обычно…

– Может, они начали подозревать друг друга? И каждая думает, что вторая – убийца?

– Кто его знает… Но вряд ли. Разве что подсознательно.

Если спросить самих девушек, то Хана и Саяка, скорее всего, подозревали в первую очередь тех, кого хуже остальных знали: – семью Ядзаки. Друг друга они заподозрили бы, скорее всего, в последнюю очередь – они ведь и после убийства продолжали тесно общаться. В общем-то, это и правда было безопасно: даже если предположить, что одна из них – преступница, вряд ли она стала бы лишать жизни соседку по комнате, тогда ее бы сразу раскрыли. Убийца ведь тоже осознает опасность и не хочет себя выдавать.

И все равно – даже понимая это, они наверняка не могли полностью избавиться от мысли: а вдруг?.. Мне кажется, я неплохо понимал, что они чувствовали, решив с утра разойтись.

Сётаро, которому я изложил все эти соображения, кивнул. Но его, похоже, тревожило другое.

– Меня не то чтобы удивляет их поведение, – сказал он. – И твое объяснение, скорее всего, правильное. Но дело тут в другом. Представь, что мы сейчас не в этом бункере, а в какой-нибудь горной хижине в снежный буран. Спасатели смогут добраться только через неделю. И вдруг одного из нас задушили. Вот ты, Сюити, что бы стал делать?

– Хм… Ну, я бы предложил всем собраться в одном месте, чтобы каждый был под присмотром.

– Совершенно верно. Это самое разумное решение. Разделиться на две группы и спать по очереди. В туалет ходить строго по одиночке. И никаких возражений. Если соблюдать эти меры, все будут в безопасности. Но мы делаем ровно наоборот. Если и собираемся, то совсем ненадолго, и даже те, кто жил вместе, специально расходятся по разным комнатам и проводят время в одиночестве. А это что значит? Что мы упрощаем задачу преступнику, если он захочет убить кого-нибудь еще, – вздохнул Сётаро.

Не то чтобы мне подобные мысли совсем не приходили в голову, но контраст между серьезностью темы и равнодушным тоном, которым он все это сказал, сперва сбил меня с толку.

– То есть ты считаешь, что убийством Юи дело не ограничится?

– Этого я не говорил. Я не знаю. Вообще, если рассуждать здраво, преступник, наоборот, больше никого убивать не должен.

Казалось бы, да. Ведь если убийцу вычислят, то его ждет страшная смерть в подземелье – так? Допустим, в первый раз ему удалось замести следы. Но зачем идти на риск повторно? Именно поэтому мы, наверное, и опасаемся друг друга…

– Тогда в чем дело?

– Смотри. Мы находимся в крайне необычных обстоятельствах. И вот среди нас есть убийца. Никто, однако же, не пытается предотвратить новое преступление. Наоборот – мы как будто делаем все, чтобы облегчить убийце работу.

То есть что получается? Маи и Рюхэй, Хана и Саяка – все они решили разойтись по разным комнатам, чтобы убили кого-нибудь еще? Это, наверное, преувеличение? Не может же быть, чтобы они именно об этом думали… И все-таки, положа руку на сердце, я не мог отрицать: мы все втайне испытываем нетерпение – все желаем, чтобы что-нибудь произошло.

– Не знаю, прав я или нет, но сдается мне, что где-то в глубине души мы предпочли бы, чтобы кого-то еще убили, лишь бы узнать, кто это сделает. Все лучше, чем оказаться перед необходимостью оставить кого-то в подземелье, не выяснив, кто преступник.

Здесь, в подземном бункере, нас поджидало нечто более страшное, чем смерть от рук убийцы. Можно ли тревожиться, что тебя задушат, когда альтернатива – захлебнуться в медленно прибывающей воде?

– И что же нам делать?

– Ничего. Как будто у нас есть выбор! Даже если мы решим совсем забыть про мораль и скажем: «Эй, убийца, дай нам подсказку – убей кого-нибудь еще!», он все равно не согласится нам помочь.

Это уж точно.

И все же – ведь убийство Юи было внезапным и совершенно невообразимым в наших обстоятельствах. Откуда же мы знаем, что подобного не случится во второй раз?

Идти по этой дорожке рассуждений становилось все тяжелее: на меня постепенно накатывало осознание, что я и сам ожидаю следующего убийства.

Но кто станет жертвой? Кого бы я хотел видеть мертвым?

Сётаро кинул на меня веселый взгляд:

– По крайней мере, можешь не беспокоиться, что окажешься следующим. Я же рядом. Хотя не знаю, удача это или нет. Тебе бы поспать. Ты ведь прошлой ночью так толком и не уснул, да?

Он был прав.

Я вставил в правое ухо второй наушник, вытянулся на матрасе и закрыл глаза. Действительно, можно было не бояться хотя бы того, что меня убьют ночью, потому что рядом находился Сётаро.

Несмотря на тревогу, которую я ощущал каждой клеточкой своего тела, меня постепенно потянуло в сон.

Глава третья.

Отрезанная голова

Когда я проснулся, на часах было семь утра. Шел третий день нашего заточения.

В наушниках у меня с вечера продолжала играть музыка. Вынув их, я встряхнул головой – голос певицы примерно моего возраста застрял в ушах, как серные пробки. Музыка, которой я пытался отвлечься, с утра невыносимо раздражала. К моему удивлению, спал я очень крепко – и тем не менее совершенно не чувствовал себя отдохнувшим.

– С добрым утром, – бросил, не глядя на меня, Сётаро. Он, похоже, бодрствовал уже давно.

– Угу… Как там вода? Ты ходил смотреть?

– Да, все как я рассчитывал. К полудню начнет заливать минус второй этаж.

Срок неумолимо приближался.

– Значит, времени все меньше… Больше ничего не случилось?

– Понятия не имею. Я только проверил уровень воды. Других новостей не знаю. Давай для начала позавтракаем.

Аппетита у меня не было совершенно, но и в одиночестве оставаться не хотелось, поэтому я быстро собрался и последовал за Сётаро.