Джон Вердон - Зажмурься покрепче
— Струнный квартет вместо традиционного диджея? — удивился Гурни.
— В Тэмбери свои традиции, — ответил Хардвик и принялся перематывать разговор Эштона с музыкантами, а затем живописные панорамы и суету официантов, которые раскладывали на скатертях тарелки и столовые приборы. Дальше мелькнули две стройные официантки, расставляющие бутылки и бокалы, потом крупные планы красных и белых петуний, свисающих из каменных ваз.
— Это ровно четыре месяца назад? — спросил Гурни.
Хардвик кивнул.
— Второе воскресенье мая. Идеальный денек для свадьбы. Весна цветет и пахнет, легкий ветерок, птички вьют гнездышки, голуби воркуют, мурмурмур…
Гурни почувствовал, как от этого безжалостного сарказма у него оголяются нервы.
Когда Хардвик наконец закончил перематывать пленку и запись пошла с обычной скоростью, в кадре оказался увитый плющом навес, служивший входом на газон. По траве прогуливалось несколько гостей, а фоном звучало жизнерадостное барокко.
По мере того как новоприбывшие парами проходили под навесом, Хардвик называл имена, водя пальцем по мятому списку.
— Начальник полиции Тэмбери Берт Лунтц с супругой… Президент Дартвелльского колледжа с мужем… Литагент Эштона с мужем… Президент Общества британского наследия Тэмбери с женой… Конгрессвумен Лиз Лафтон с супругом… Филантроп Ангус Бойд со своим юным… э-э-э… как бы его назвать… сам он называет его ассистентом. А это редактор журнала «Международная клиническая психология» с женой… Вице-губернатор с женой… Декан медицинского…
— Постой, — перебил его Гурни. — Они там все такие?
— С громкими званиями, связями и неприличным долларовым амбре? О, да. Президенты компаний, крупные политики, главреды важных изданий… там даже один епископ.
Поток привилегированных и успешных еще минут десять продолжал вливаться в сад Скотта Эштона. Никто не выглядел недовольным приглашением, однако и радостным видом никто не выделялся.
— Все, почти все пришли, — сказал Хардвик. — Это уже родители невесты, всемирно известный нейрохирург Уитроу Перри и Вэл Перри — трофейная, так сказать, жена.
Доктору на вид было чуть за шестьдесят. Надменно изогнутые пухлые губы, внимательный взгляд и двойной подбородок любителя хорошо поесть. Он двигался удивительно ловко, как тренер по фехтованию, к которому Гурни и Мадлен ходили первую пару лет совместной жизни, еще надеясь найти совместное увлечение.
Вэл Перри на экране была похожа на актрису, выряженную для роли Клеопатры. Она излучала удовлетворенность, которой Гурни утром за ней не заметил.
— А вот теперь, — оживился Хардвик, — жених и пока еще не безголовая невеста.
— Господи, — пробормотал Гурни. Иногда бесчувственность Хардвика казалась ему не результатом защитного цинизма, а признаком настоящей психопатии. Впрочем, сейчас было неподходящее время, чтобы… чтобы что? Сообщить Хардвику, что он больной кретин? Гурни сделал глубокий вдох и продолжил смотреть видео. Доктор Скотт Эштон и Джиллиан Эштон с улыбкой надвигались на камеру. Аплодисменты, крики «браво!» и торжественное крещендо на фоне. Гурни потрясенно уставился на невесту.
— Ты чего? — удивился Хардвик.
— Я ее как-то по-другому себе представлял.
— А как ты ее представлял?
— Ну, после рассказов ее матери сложно было ожидать, что она выглядит как модель с обложки журнала для невест.
Хардвик скептически сощурился на ослепительную красавицу в белоснежном шелковом платье до пят. В скромном вырезе поблескивало ожерелье из крохотных стразов, руки в белых перчатках сжимали букет нежнейших чайных розочек. Золотистые волосы были собраны в затейливую прическу, увенчанную сверкающей диадемой. Миндалевидные глаза были самую малость подведены, а помада на идеальной формы губах как бы невзначай сочеталась с букетом.
Хардвик пожал плечами:
— У них так принято.
Гурни был всерьез озадачен подчеркнуто классическим образом Джиллиан.
— Натурально, это у них в генах, — продолжил Хардвик.
— Может быть, — неуверенно отозвался Гурни.
Хардвик снова стал перематывать запись, пока невеста с женихом продвигались сквозь толпу, оркестранты выразительно музицировали, а официанты лавировали между гостями с шампанским и тарелками.
— Так, давай-ка сразу к делу, — прокомментировал Хардвик, — к главному, так сказать, событию.
— Ты про убийство?
— Ну, там еще кое-что интересное было до и после.
Через несколько секунд перемотки в кадре оказалась троица людей, беседующих поодаль. Отдельные слова были различимы, но основную часть разговора поглотил шум других голосов и Вивальди.
Хардвик достал из кармана еще один сложенный лист, развернул его и протянул Гурни, который сразу по формату понял, что это транскрипт аудиозаписи.
— Ты пока смотри видеоряд и внимательно слушай саундтрек, — сказал Хардвик. — Я скажу, с какого места надо подсматривать в транскрипт, потому что в записи может быть плохо слышно. Лицом к тебе — начальник полиции Лунтц с женой Кэрол, а спиной стоит Эштон.
Лунтцы держали высокие коктейльные бокалы с ломтиками лайма. Начальник полиции свободной рукой также держал тарелку с канапе. Что пил Эштон — было не видно, а говорила в основном миссис Лунтц.
— Да-да-да… прекрасный день… в прогнозе обещали, и я подумала… цветы… Именно ради этого времени года стоило поселиться в Катскиллах… Музыку подобрали идеально… ни одного комара! Они на высоте не живут, слава богу, а то я помню комаров в Лонг-Айленде… И клещей тоже нет, слава богу… заболела боррелиозом, это такой кошмар… ошиблись диагнозом… все время тошнило, жуткие боли, она была в отчаянии, думала руки на себя наложить…
Гурни вопросительно поднял бровь, глядя на Хардвика, надеясь получить объяснение значимости этой сцены, но тут голос миссис Лунтц впервые заглушил голос начальника полиции.
— Кэрол, в самом деле, нашла время поговорить о клещах! Сегодня же праздник! Правильно я говорю, доктор?
Хардвик ткнул пальцем в верхнюю строчку транскрипта, который Гурни держал на коленях.
Гурни посмотрел на него и понял, что напечатанный текст действительно помогает разобрать невнятные обрывки диалога из записи.
СКОТТ ЭШТОН: …да, я очень счастлив, очень.
КЭРОЛ ЛУНТЦ: Я как раз говорила, что все сложилось идеально — ни насекомых, ни дождя, никаких проблем! И такое прекрасное общество, музыка что надо, столько красивых мужчин…
ЛУНТЦ: Как поживает ваш мексиканский гений?
СКОТТ ЭШТОН: Понятия не имею. Иногда он какой-то…
КЭРОЛ ЛУНТЦ: А то ходят странные слухи… даже не знаю, передавать ли вам, вообще-то я не люблю сплетничать…
СКОТТ ЭШТОН: У Гектора сложный период, он сейчас сам не свой. Конечно, это заметно окружающим. Если вас беспокоит что-то конкретное, пожалуйста, расскажите.
КЭРОЛ ЛУНТЦ: Да я сама-то ничего не видела… так, люди поговаривают всякое. Вообще-то я слухи стараюсь игнорировать…
СКОТТ ЭШТОН: О, простите, я отлучусь. Джиллиан зовет.
Хардвик нажал на паузу.
— Заметил? Вон там, в левой части кадра?
На экране виднелась Джиллиан, которая действительно смотрела на Эштона, подняв руку с золотыми часиками на запястье и многозначительно указывая на них пальцем. Хардвик снял запись с паузы, и Эштон отправился сквозь толпу гостей к Джиллиан. Лунтцы между тем продолжили разговор, и на этот раз большую часть было слышно и без транскрипта.
ЛУНТЦ: Ты что, хочешь ему про Кики Мюллер рассказать?
КЭРОЛ ЛУНТЦ: По-моему, он имеет право знать.
ЛУНТЦ: Но ты же понятия не имеешь, откуда растут ноги у этой сплетни.
КЭРОЛ ЛУНТЦ: Я думаю, что это не просто сплетня.
ЛУНТЦ: В том-то и дело, что ты ничего не знаешь, а только «думаешь».
КЭРОЛ ЛУНТЦ: Если бы под твоей крышей жил какой-то тип, который пользуется твоей добротой, ест за твоим столом и тайком трахает соседскую жену, ты бы предпочел не знать?
ЛУНТЦ: Я повторяю: ты ничего не знаешь наверняка.
КЭРОЛ ЛУНТЦ: «Наверняка» — это как? С фотодоказательствами?
ЛУНТЦ: Ну, например.
КЭРОЛ ЛУНТЦ: Берт, не морочь мне голову. Если бы ты услышал, что грязный мексикашка, которого ты пригрел, кувыркается в постели с женой Чарли Максона, ты бы что — пошел искать фотодоказательства?
ЛУНТЦ: Кэрол, черт тебя дери…
КЭРОЛ ЛУНТЦ: Не богохульствуй, Берт, я тебя сколько раз просила…
ЛУНТЦ: Ладно, не богохульствую. Но и ты меня послушай. Ты сейчас всерьез говоришь о чем-то, что услышала неизвестно от кого, кто, в свою очередь, тоже услышал неизвестно от кого, и он, в свою очередь…
КЭРОЛ ЛУНТЦ: Твой сарказм тоже неуместен.
Оба замолчали. Спустя минуту-другую начальник полиции наконец исхитрился и отправил в рот канапе с тарелки, поддев его ножкой бокала. Его супруга скривилась, отвернулась и опустошила свой бокал, а затем принялась притопывать ногой под ритм музыки, доносившейся из мини-Парфенона. Лицо ее приобрело выражение жадной заинтересованности, словно она выискивала взглядом в толпе какую-нибудь знаменитость. Когда рядом оказался официант с подносом, она заменила пустой бокал на полный. Начальник полиции наблюдал за ней с недовольно поджатыми губами.
