Джек Хиггинс - Любовник Дождя
— И заплатили за это пять фунтов?
— Вообще-то, десять. Я был заинтересован в том, чтобы немедленно проверить свою идею на практике. А девушка оказалась под рукой.
— Ну и как? — поинтересовался Мэллори.
— Я еще не принял окончательного решения. А что намерены делать вы?
— Будем продолжать расследование. И не исключено, что нам придется опять вас побеспокоить.
— Да ради Бога! Я всегда к вашим услугам.
Ник и Мэллори направились к выходу, но, прежде чем открыть им дверь, Фолкнер вдруг спросил:
— А кстати, господин инспектор, что с ее парнем? Кажется, его зовут Гарольд или что-то в этом роде…
Мэллори остановился.
— Не понимаю, о чем вы.
Фолкнер усмехнулся.
— Думаю, будет лучше, если мы проясним ситуацию. Видите ли, он заявился в ту самую минуту, когда мы уходили из «Королевского Герба», и принялся качать права. В итоге дошло до небольшой стычки. Так, ничего особенного, но, похоже, он был зол на Грэйс куда больше, чем на меня.
— Вот как? — заметил Мэллори. — Мы примем это к сведению.
Когда Мэллори вышел, Ник хотел последовать за ним, но Фолкнер тронул его за рукав.
— Еще пару слов по личному делу, сержант. На будущее держитесь подальше от моей невесты. И благодарите Бога, что вы, легавые, при исполнении двадцать четыре часа в сутки, не то я объяснился бы с вами иначе!
Однако Ник не дал ему себя спровоцировать.
— Спокойной ночи, господин Фолкнер, — бросил он холодно и вышел.
Скульптор захлопнул дверь. Когда раздражение улеглось, он вернулся к своему этюднику и снял лист бумаги, под которым был эскиз, изображавший группу из четырех фигур.
Фолкнер взял карандаш и решительными движениями принялся набрасывать пятую.
8
Вечеринка близилась к концу, и гости уже разошлись. Остались только Джек Морган и Фрэнк Марлоу, которые сидели у бара вместе с Джоан и ее теткой за последним бокалом.
Когда раздался звонок в дверь, Джоан вздрогнула:
— Кто бы это мог быть?
— Не иначе как Бруно вернулся, чтобы просить у тебя прощения, — кисло заметила Мэри Бересфорд.
— Это уже не поможет… теперь точно, нет. — Джоан нервно переплела пальцы. — Пусть подождет.
Позвонили еще раз, и Фрэнк Марлоу сделал попытку подняться.
— Возможно, будет лучше, если открою я.
Однако Джоан его удержала.
— Не нужно, я сама.
Она открыла дверь и увидела стоящего на пороге Ника Миллера.
— Ах, это ты… — пробормотала она растерянно.
— Я могу войти?
— Конечно… — Джоан заколебалась. — Только почти все уже разошлись. Мы как раз собирались выпить по последней и распрощаться. Присоединяйся.
— Думаю, не стоит, я здесь по службе.
Она вся напряглась.
— Что-нибудь с Бруно?
Ник быстро покачал головой.
— Нет. Я с ним только что разговаривал. Сегодня здесь была девушка, Грэйс Паккард. Это он ее привел?
К ним подошел Джек Морган.
— Да, но она давно ушла. Послушай, Ник, а в чем, собственно, дело?
— Как я уже сказал, я только что разговаривал с Фолкнером. Так вот, Грэйс была у него в мастерской и ушла около половины одиннадцатого. А четверть часа спустя ее обнаружил дежурный полисмен в паре кварталов оттуда.
Мэри Бересфорд издала сдавленный вскрик, а Марлоу прошептал:
— Она мертва?
— Да. Ее убили. У нее сломаны шейные позвонки — вероятно, в результате сильного удара, нанесенного сзади.
— Дождевой Любовник! — выдохнула Мэри Бересфорд.
— Возможно. Убийцы такого типа обычно действуют по определенному шаблону. Убийство Грэйс Паккард по некоторым аспектам напоминает последнее преступление Дождевого Любовника. — Ник повернулся к Моргану: — Вы были здесь все это время?
— Да, с тех самых пор, как пришел в половине девятого или около того.
— Я могу это подтвердить, — быстро добавила Джоан. — Мы все можем.
— Минуточку, — вмешался Марлоу. — Мы должны рассматривать ваш визит как официальный?
— Это лишь предварительный опрос. — Ник подошел к Джоан. — Я узнал от твоего жениха, что он здесь долго не задержался. Довольно странно, если учесть, что сегодня твой день рождения…
— Бруно сам устанавливает для себя правила приличия, — ответила она спокойно.
Но тут встряла Мэри Бересфорд.
— Бога ради, Джоан! Сколько можно его выгораживать! Он не задержался, поскольку его выставили.
— Вот как? Почему же?
— Да ведь вы были здесь и сами все видели. Этот хам подцепил в баре какую-то девицу и притащил сюда специально, чтобы испортить прием!
— Тетя, прошу тебя… — начала Джоан.
— Это правда! — Глаза старой леди сверкнули гневом. — А потом он напился и принялся крушить мебель.
Джек Морган указал на обломки деревянной колоды, лежащей на стойке бара.
— Последнее достижение Бруно.
— Каратэ?
— Да. А теперь представь, что он угостил бы так кого-нибудь в челюсть.
Ник, сам имевший коричневый пояс, мог точно сказать, чем бы это закончилось. Он перевел взгляд на украшенное синяком лицо Фрэнка Марлоу.
— А это тоже его работа?
— Послушайте, — раздраженно начал Марлоу. — Не знаю, к чему вы клоните, однако если думаете, что я подам на него жалобу, то ошибаетесь. Да, мы немного повздорили, но это обычная вещь, когда имеешь дело с Бруно.
Ник кивнул.
— А потом он ушел вместе с Грэйс Паккард. Наверняка, это было тебе неприятно, Джоан.
— Один Бог знает, сколько ей пришлось от него вытерпеть! — воскликнула Мэри Бересфорд. — Так вы говорите, что он привел эту особу к себе домой?
— Да, но она пробыла у него не больше десяти минут. Об этом свидетельствует время, когда было обнаружено тело. Фолкнер утверждает, что заплатил ей десять фунтов за то, что она ему позировала. Как по-вашему, это правда?
Фрэнк Марлоу хрипло рассмеялся.
— Да! И в этом весь Бруно. Он обожает подобные штучки.
Джоан была очень бледна, но голос ее прозвучал спокойно:
— Ведь я говорила тебе, что к нему неприменимы обычные нормы и правила.
— Бруно сейчас работает над исключительно трудным проектом, — вмешался Джек Морган. — Самым важным из того, что он до сих пор создал. Когда он только начинал работу, предполагалось, что скульптура будет всего одна, но теперь композиция разрослась до четырех фигур. И сегодня Бруно пришла идея добавить для равновесия еще пятую.
Ник кивнул.
— Да, он говорил.
— Тогда к чему эти вопросы? — резко бросила Джоан.
Ник удивленно сдвинул брови.
— Прости?..
— Должна ли я сделать вывод, что мой жених у вас на подозрении?
— Это всего лишь формальность, Джоан. Но ее необходимо соблюсти. Думаю, ты и сама понимаешь.
— Отнюдь, — ответила она холодно. — Зато я знаю другое: я приняла тебя в этом доме как гостя, потому что считала другом. А ты использовал меня для своих полицейских махинаций.
Ник почувствовал острый прилив раздражения.
— Это неправда. И если уж на то пошло, ты пригласила меня совсем по иной причине. Мой брат занимает влиятельный пост на телевидении. А ты боялась, что под конец сезона студия не продлит контракт на съемки твоего сериала.
— Да как вы смеете! — прошипела Мэри Бересфорд. — Я подам жалобу вашему начальству!
— Это как вам угодно, мэм. — Ник улыбнулся и взял сигару из стоящей на столе шкатулки. — Возможно, вам будет небезынтересно узнать, что мое годичное жалованье сержанта полиции, вкупе с некоторыми специальными выплатами, составляет тысячу триста восемьдесят два фунта. И с этой суммы я исправно плачу налоги, сознание чего дает мне чудесное чувство независимости. Особенно, когда приходится общаться с людьми, подобными вам. — Он повернулся к Джоан Хартманн. — Нравится это тебе или нет, но я обязан довести до твоего сведения некоторые неприятные факты. Грэйс Паккард была убита через час после того, как ушла отсюда вместе с твоим женихом. И не надо разыгрывать простушку или оскорбленную невинность. Его показания необходимы для следствия.
— Погодите, — вмешался Джек Морган. — Я — адвокат Бруно Фолкнера. Почему вы допрашивали его в мое отсутствие?
— Об этом спросите у него самого. Разумеется, мы не отказали бы ему в праве воспользоваться услугами адвоката. — Ник повернулся и пошел к двери. — Вероятно, по долгу службы, нам придется увидеться опять, мисс Хартманн, — заявил он уже с порога официальным тоном. — Так что буду весьма признателен, если смогу связаться с вами в ближайшие дни.
— Но у мисс Хартманн завтра важная деловая встреча в Лондоне! — воскликнул Фрэнк Марлоу.
— Что ж, не могу запретить ей ехать в Лондон. Однако, будет очень жаль, если в ее отсутствие господину Фолкнеру вдруг понадобится помощь. — И Ник вышел, закрыв за собой дверь. Что ж, по крайней мере, ему удалось сбить с них спесь.
После ухода Ника на несколько минут воцарилось напряженное молчание. Первым его нарушил Фрэнк Марлоу.
