Пер Валё - Человек по имени Как-его-там
Это был дежурный, он звонил снизу.
— Тут пришел человек, который хочет сообщить о преступлении, — сказал дежурный, который, чувствовалось, находился в некотором замешательстве. — Отправить его к вам наверх или…
— Да, направьте его сюда, — немедленно ответил помощник инспектора Скакке.
Он положил трубку и вышел в коридор, чтобы встретить посетителя. При этом он размышлял над тем, что собирался сказать дежурный, когда он его перебил. Или? Возможно: «…или сказать ему, чтобы он обратился к настоящему полицейскому?» Скакке был невероятно чувствительным молодым человеком.
Его посетитель медленно и неуверенно поднимался по лестнице. Бенни Скакке распахнул перед ним застекленную дверь и невольно отшатнулся, почувствовав кислый запах пота, мочи и алкоголя. Он проводил мужчину в кабинет и предложил ему присесть в кресло у письменного стола. Мужчина подождал, пока Скакке сам сядет, и только потом опустился в кресло.
Скакке внимательно посмотрел на посетителя. Он выглядел лет на пятьдесят-пятьдесят пять, ростом был едва ли выше 150 сантиметров, очень худой, наверное, весил около 40 килограммов. У него были редкие светлые волосы и выцветшие голубые глаза. Красные прожилки покрывали его нос и щеки. Руки у него тряслись, в левый глаз дергался. Его коричневый костюм был весь в пятнах и лоснился, а вязаная жилетка, надетая под пиджак, была заштопана нитками другого цвета. От мужчины пахло алкоголем, однако он не выглядел пьяным.
— Итак, вы хотите кое о чем сообщить? О чем же?
Мужчина опустил взгляд на свои руки. В пальцах он нервно вертел сигаретный окурок.
— Можете курить, если хотите, — сказал Скакке, подвинув к посетителю коробок спичек.
Мужчина взял коробок, прикурил, хрипло закашлялся и поднял взгляд.
— Я убил свою жену, — выдавил он.
Бенни Скакке придвинул к себе блокнот и сказал, как ему казалось, спокойным и властным голосом:
— Понятно. Где именно?
Ему хотелось, чтобы Мартин Бек или Колльберг были сейчас здесь.
— Ударил по голове.
— Нет, я имею в виду, где она сейчас?
— А… Дома. Дансбаневеген, номер 11.
— Как ваша фамилия? — спросил Скакке.
— Готфридсон.
Скакке записал фамилию в блокнот, наклонился вперед и положил локти на стол.
— Вы можете рассказать мне, как это произошло?
Человек, которого звали Готфридсон, закусил нижнюю губу.
— Ну… — сказал он, — ну, я пришел домой, а она мне устроила скандал. Я устал и не мог ей ответить. Сказал, чтоб она заткнулась, а она еще больше разоралась. Тут у меня в голове все помутилось и я схватил ее за горло. Она стала меня пинать и кричать. Ну, в общем, я ударил ее по голове несколько раз. Она упала, а я испугался и хотел привести ее в чувство, но она неподвижно лежала на полу.
— Вы вызвали врача?
Мужчина покачал головой.
— Нет, — сказал он. — Я решил, что она уже мертвая, так что не было смысла вызывать врача. Он немного помолчал н добавил:
— Я не хотел причинить ей боль. Я просто рассердился. Она не должна была так вести себя со мной.
Бенни Скакке встал и снял свое пальто с вешалки у двери. Он не был уверен в том, что поступает правильно. Надев пальто, он сказал:
— Почему вы пришли сюда, а не в районный полицейский участок? Ведь он гораздо ближе.
Готфридсон встал и пожал плечами.
— Я подумал… подумал, что убийство…
Бенни Скакке открыл дверь.
— Будет лучше, если вы пойдете со мной, Готфридсон.
Через несколько минут они подъехали к дому, где жил Готфридсон. В машине он сидел молча, руки у него сильно тряслись. Они поднялись по лестнице, Скакке взял у него ключ и открыл входную дверь.
Они вошли в крошечную темную прихожую с тремя дверями, все они были закрыты. Скакке вопросительно поглядел на Готфридсона.
— Там, — сказал Готфридсон, показывая на дверь слева.
Скакке сделал три шага вперед и открыл дверь.
Комната оказалась пустой.
Мебель была обшарпанная и пыльная, но, судя по всему, все стояло на своих местах. Нигде никаких следов борьбы. Скакке обернулся и посмотрел на Готфридсона, который все еще стоял у входной двери.
— Здесь никого нет, — сказал он.
Готфридсон уставился на него широко раскрытыми глазами, потом медленно подошел к двери в комнату и вытянул вперед руку.
— Но ведь она лежала здесь, — сказал он.
Он в изумлении огляделся вокруг. Потом пересек прихожую н открыл кухонную дверь, Кухня тоже была пустой.
Третья дверь вела в ванную; и там не оказалось ничего примечательного.
Готфридсон запустил руку в свои редкие волосы.
— Как это? — произнес он. — Я же видел, что она лежала здесь.
— Да, — сказал Скакке. — Возможно, видели. Очевидно, она не была мертва. Кстати, а почему вы так решили?
— Я же видел, — ответил Готфридсон. — Она не двигалась и не дышала. К тому же она была холодная. Как покойник.
— Очевидно, она всего лишь выглядела мертвой.
Скакке пришло в голову, что мужчина его разыгрывает и просто-напросто придумал всю эту историю. Возможно, у него вообще нет жены. Хотя, впрочем, видно, что предполагаемая смерть жены, ее воскрешение и исчезновение привели его в состояние оцепенения. Скакке обследовал пол, где, по словам Готфридсона, лежала мертвая женщина. Ни следов крови, ни чего-либо еще ему обнаружить не удалось.
— Ну, ладно, — сказал Скакке. — Теперь ее здесь нет. Может быть, имеет смысл опросить соседей.
Готфридсон попытался его отговорить.
— Не стоит. Мы в плохих отношениях. К тому же они днем не бывают дома.
Он пошел в кухню и сел на табурет.
— Черт бы ее побрал, где же она? — воскликнул он.
В этот момент входная дверь открылась. В прихожую вошла маленькая толстая женщина. На ней были юбка с передником и джемпер, вокруг головы был повязан клетчатый шарф. В руке она держала хозяйственную сумку.
Скакке не знал, что сказать. Женщина тоже молчала. Она быстро прошла мимо него в кухню.
— А, мерзавец, ты уже вернулся?
Готфридсон уставился на нее и открыл рот, чтобы что-то ответить. Его жена с размаху швырнула сумку на кухонный стол.
— А это что за тип? Ты ведь знаешь, мне не нравится, когда ты приводишь сюда своих приятелей-алкоголиков. Твои дружки-пьяницы могут найти себе какое-нибудь другое место.
— Прошу прощения, — неуверенно начал Скакке. — Ваш муж подумал, что с вами произошел несчастный случай и…
— Несчастный случай. — Она фыркнула. — Несчастный случай, еще чего.
Она обернулась и враждебно посмотрела на Скакке.
— Я просто решила его немножко напугать. Пьянствует где-то несколько дней, потом заявляется домой в непотребном виде и начинает распускать руки. Нет уж, теперь с меня довольно.
Женщина размотала шарф. Никаких следов драки на ее лице не было, за исключением небольшой ссадины на скуле.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Скакке. — Вы не ранены?
— Фи! — скривилась она. — Когда он сбил меня с ног, я сделала вид, будто потеряла сознание.
Она повернулась к мужчине.
— Ну что, испугался?
Готфридсон в замешательстве посмотрел на Скакке и что-то пробормотал.
— Кстати, а вы кто такой? — спросила женщина.
Скакке перехватил взгляд Готфридсона и лаконично сказал: «Полиция».
— Полиция! — воскликнула фру Готфридсон.
Она уперлась руками в бедра и с угрожающим выражением лица наклонилась к мужу, который съежился на своей табуретке.
— Ты что, сдурел? — заорала она. — Привел сюда легавого? Зачем, я тебя спрашиваю?
Она выпрямилась и сердито поглядела на Скакке.
— А вы тоже хороши. Надо еще разобраться, что вы за полицейский. Врываетесь в квартиру к ни в чем не повинным людям. Разве вас не учили, что надо предъявлять полицейский значок, когда вы приходите к честным людям?
Скакке торопливо вынул из кармана свое удостоверение.
— А… помощник?
— Помощник инспектора, — сухо сообщил Скакке.
— А что, собственно, вы здесь ищете? Я не сделала ничего дурного и мой муж тоже.
Она встала рядышком с Готфридсоном и покровительственно положила руку ему на плечо.
— У него есть ордер или какой-нибудь другой документ, который дает ему право врываться в наш дом? — спросила она. — Он предъявил тебе что-нибудь?
Готфридсон покачал головой и ничего не ответил.
Скакке сделал шаг вперед и открыл рот, но его опередила фру Готфридсон.
— Ага, так значит, вы здесь незаконно. Меня так и подмывает пожаловаться на вас за вторжение в мою квартиру. А теперь убирайтесь, пока я добрая.
Скакке посмотрел на мужчину, который упорно глядел в пол. Потом пожал плечами, повернулся к этой парочке спиной и с чуточку испорченным настроением возвратился в Южное управление.
Мартин Бек и Колльберг все еще не вернулись с Кунгсхольмсгатан. Они сидели в кабинете Меландера и снова прослушивали пленку с записью допроса Мальма, на этот раз в присутствии Хаммара, который заглянул к ним, чтобы поинтересоваться, удалось ли им еще что-нибудь выяснить.
