Альберт Баантьер - НИДЕРЛАНДСКИЙ И БЕЛЬГИЙСКИЙ ДЕТЕКТИВ
Де Кок расхохотался.
— Ну, танка нам не дадут. Это средство передвижения нам не по карману. Полиции приходится экономить.
Фледдер потянул носом воздух.
— А раз так, да здравствует преступность!
— Аминь!
Они проехали по Рейнстраат, пересекли великолепный Утрехтский мост через реку Амстел и остановились возле дома, который значился под номером два.
— А он знает, что мы приедем? — спросил Фледдер. — Может, мы ехали напрасно?
— Знает. Ян Вестернинг об этом позаботился. Он сейчас должен быть дома, ему пока рано выходить на работу — домашний врач сказал, что он должен пару дней отдохнуть.
— А чем вызваны эти неожиданные боли в желудке?
— Это пока не удалось установить, тут могут быть разные причины. Интересно, сможет ли он что-нибудь вспомнить?
Фледдер передернул плечами.
— Многого я от этой встречи не жду. По словам буфетчика, старая седая дама, которая находилась в купе с Сюзеттой де Турне, села в поезд в Утрехте.
— Ты хочешь сказать, что кондуктор, у которого начались боли в желудке, к этому моменту уже покинул поезд?
Фледдер кивнул.
— Так что он о ней ничего не сможет рассказать.
— Скорее всего, так.
Некоторое время они молчали. Старый инспектор надвинул шляпу на лоб и незаметно задремал под урчание мотора. Проснулся он, когда они проезжали Маарсен.
— Мне снилось, что мы в раю, — с блаженной улыбкой сообщил он.
Фледдер ухмыльнулся.
— Ну и как там?
— Прекрасно! Я расследовал какое-то важное дело.
— И я тоже?
Де Кок кивнул.
— В качестве ангела-хранителя третьего класса.
Фледдер хихикнул.
— А у меня есть надежда на повышение?
Де Кок похлопал его по плечу и пошутил:
— Сие мне неизвестно — в этот момент я проснулся.
Старый инспектор снова сдвинул шляпу на затылок и огляделся.
— По-моему, мы едем в нужном направлении. Ты хоть немного знаешь Утрехт? Я постоянно путаюсь здесь.
— А куда нам надо?
Де Кок вытащил свою записную книжку.
— Кондуктор Корнелис де Йонге, — прочитал он громко, — проживает по адресу: Утрехт-Восточный, Люнеттен, Гаастерланд, триста одиннадцать.
Фледдер внимательно слушал.
— Возле узловой станции нужно свернуть налево.
Де Кок сунул записную книжку обратно в нагрудный карман и рассеянно огляделся по сторонам.
— Ты почему-то еще ничего не рассказал мне о вскрытии, — заметил он.
Фледдер неопределенно махнул рукой.
— Ничего интересного, — пробормотал он. — Старый доктор Конингс оказался прав. Сломано несколько хрящиков в трахее. Я такого при удушении раньше не встречал. Может быть, это потому, что у нее очень длинная шея? Доктор Рюстлоос тоже обратил на это внимание.
— Изнасилование?
Фледдер опустил голову.
— Нет.
Де Кок улыбнулся.
— Итак, Пит, или Питер де Бур отпадает!
— По-моему, вы делаете поспешное заключение, — проворчал Фледдер.
Старый инспектор пропустил это замечание мимо ушей.
— А ты позаботился о токсикологическом исследовании?
Фледдер кивнул.
— Все материалы для анализа уже отправлены в криминалистическую лабораторию.
— Грязь под ногтями?
Фледдер покачал головой.
— Не было.
— Как, совсем? — удивился де Кок.
— Я, во всяком случае, ничего не обнаружил, — сказал Фледдер, как бы извиняясь. — У нее были очень красивые ногти, длинные, красивой формы, покрытые перламутрово-розовым лаком.
— И никаких надломов или царапин?
— Нет.
Де Кок сжал губы.
— Знаешь, что это значит?
Фледдер словно нехотя кивнул.
— Это значит, что Сюзетта де Турне не оказывала ни малейшего сопротивления убийце.
Фледдер припарковал свой «фольксваген» у станции Утрехт-Люнеттен. Выйдя из машины, де Кок с трудом распрямил занемевшую спину. Фледдер закрыл машину ключом и они поплелись к Гаастерланду.
— Удивительная сушь, — сказал Фледдер, взглянув на безоблачное небо.
Де Кок шутливо толкнул его в бок.
— Не забудь напомнить мне купить цветочки.
Фледдер недоуменно посмотрел на него.
— Цве-то-чки?
— Да.
— Для кого?
— Для Луизы де Колиньи. После визита к кондуктору мы отправимся в Академическую больницу. Кажется, это где-то в центре города, возле Катарайнесингел. Мне хочется поподробнее расспросить ее о покушении.
Они остановились возле дома номер триста одиннадцать. Де Кок нажал на кнопку рядом со скромной пластинкой с надписью «К. де Йонге».
Спустя несколько секунд дверь отворилась. Они поднялись по ступенькам на первый этаж, где их встретила молодая женщина.
— Уголовный розыск? — спросила она с певучим утрехтским выговором. — Из Амстердама?
Инспектор вежливо приподнял шляпу и поклонился.
— Да, мы из Амстердама. Моя фамилия де Кок. Ко-о-ок. — Он с улыбкой повернулся к своему помощнику. — А это — надежда Нидерландов, мой талантливый молодой коллега Фледдер.
Женщина засмеялась и отступила в сторону.
— Входите.
Она провела их в уютную гостиную. На широком диване сидел молодой человек лет тридцати в темно-синем домашнем халате. Рядом с ним на диване лежала собака непонятной породы. Молодой человек встал им навстречу и пожал обоим руки.
— Мне звонили из уголовного розыска железной дороги и предупредили, что вы придете. — Он указал на кресла со светло-коричневой обивкой. — Садитесь, пожалуйста.
Де Кок уселся напротив хозяина, положив свою шляпу на ковер рядом с креслом.
— Как вы себя чувствуете? — осведомился он.
— Значительно лучше. Еще день-два посижу дома и снова на работу.
— Вы, конечно, слышали об убийстве в вашем поезде? — без лишних слов приступил к делу де Кок.
— Да. Красивая девушка. И такой красивый вельветовый брючный костюм был на ней. Роскошные белокурые волосы… — Он даже причмокнул. — Красивое дитя.
— Вы с ней разговаривали?
Корнелис де Йонге покачал головой.
— Я только проверил ее билет и убедился, что она едет до Амстердама.
— Когда это было?
— Когда я проверил ее билет?
— Да.
— Сразу же, как только мы отъехали от Неймегена. Я проверяю купе первого класса в первую очередь.
— А потом?
— А потом я еще несколько раз проходил мимо купе и видел ее. Но в купе уже не заходил. Там больше никого не было, она ехала в купе одна.
— А вы не заметили там элегантную седовласую даму, одетую в темно-коричневый костюм из плотного твида и бежевую блузку с воланами?
Корнелис де Йонге задумался.
— Возможно, — сказал он осторожно, — эта дама и была в поезде, но я при всем желании не могу ее вспомнить. — Он помолчал. — Видите ли, на таких, как эта красивая блондинка из купе первого класса, редкий мужчина не обратит внимания.
Де Кок невольно покосился на молодую женщину, присевшую на стул возле окна.
— Когда у вас начались боли в желудке?
Корнелис де Йонге нахмурился.
— Перед самым Утрехтом. — Он прижал правую руку к желудку: — Я думал, мне конец. Я едва смог на Центральном вокзале в Утрехте сесть в такси и добраться до дома.
Молодая женщина поднялась со своего места и подошла поближе.
— Он был похож на привидение. Я тут же вызвала врача.
Де Кок снова обратился к мужчине:
— Вы что-нибудь ели… пили?
Корнелис де Йонге на секунду закрыл глаза.
— Только стаканчик кофе. Мне сразу не понравился вкус, какой-то необычный.
— И все-таки вы его выпили?
— Да.
— А кто дал вам кофе?
— Пит.
Де Кок чуть не подпрыгнул в своем кресле.
— Пит? — громко переспросил он.
Корнелис де Йонге кивнул.
— Да, буфетчик, когда я стоял в коридоре около купе первого класса.
8
Фледдер завел свой старый «фольксваген» и быстро отъехал от станции Утрехт-Люнеттен, кровь прилила у него к щекам от возбуждения.
— О цветочках придется забыть, — торопливо сказал он.
Де Кок искоса следил за ним с усмешкой.
— Почему же это?
— Неужели вы по-прежнему хотите ехать в больницу?
Де Кок кивнул.
— Я считаю, что Луиза де Колиньи все еще в опасности. Так как покушение на нее провалилось, можно ждать новой попытки. Девушка не может избавиться от тревоги даже в больнице.
Лицо Фледдера стало необычайно грустным.
— А я думал, что мы немедленно помчимся назад, в Амстердам.
— И что ты собираешься там предпринять?
Фледдер, оторвав руки от баранки, поднял их вверх.
— Арестовать буфетчика, конечно! — воскликнул он. — Что же еще?
Де Кок, ничего не ответив, потер ладонью лоб и откинулся на спинку сиденья. Этот верзила Пит де Бур не шел у него из головы. Перед глазами стояло бледное лицо буфетчика со светлыми усиками — лицо возможного убийцы.
