Эд Лейси - Блестящий шанс. Охота обреченного волка. Блондинка в бегах
Обзор книги Эд Лейси - Блестящий шанс. Охота обреченного волка. Блондинка в бегах
Эд Лейси
Блестящий шанс. Охота обреченного волка. Блондинка в бегах
Блестящий шанс
1. Сегодня
Я спустил пары в Бингстоне. Это небольшой городишко с двухтысячным населением в Южном Огайо: понять, что к чему, здесь можно минуты за три. Я же меньше чем за минуту выяснил то, что мне нужно было выяснить, а именно, что напрасно сюда приехал.
Главная улица тут была явно более оживленной, чем ей полагалось быть, потому что с окрестных ферм в город привозили кучу товаров. Я припарковался около большой аптеки — она же универсам — и вошел внутрь. Немногочисленные покупатели уставились на меня так, словно я вылез из летающей тарелки. К этому я уже привык: хотя мой «ягуар» бегает по дорогам Америки уже лет восемь и приобрел я его всего за шесть сотен, он, как и любая иностранная тачка, всегда вызывает нездоровый интерес у праздных зевак. Но сейчас это привело меня буквально в бешенство, так как постороннее внимание как раз-то нужно мне было меньше всего.
Мое появление в магазине произвело форменную сенсацию — вся деловая активность вмиг замерла. Толстый хмырь у прилавка с прохладительными напитками вытаращился на меня, не веря своим глазам. Парень, пожирающий гамбургер у стойки, развернулся на сто восемьдесят градусов и тоже сделал большие глаза. Аптекарь в этот момент принимал от старого негра-почтальона газеты, и оба изобразили немую сцену. В магазине было полно всякой всячины — куда больше, чем в простом универмаге. Я обратил внимание на телефон-автомат и бодро направился к будке. Бингстонская телефонная книга по толщине напоминала буклет с программкой какого-нибудь захудалого бродвейского театра. Никакой Мэй Расселл в ней не значилось.
Полагая, что в городе должно быть куда больше абонентов, чем указывалось в этой телефонной брошюрке, я двинулся к хмырю за прилавком с прохладительными напитками. На мой вопрос он отреагировал как актер профсоюзного драмкружка: его круглое лицо изобразило ужас, а когда взгляд упал на дверь, в нем затеплилось облегчение. Я обернулся и увидел направляющегося прямехонько ко мне полицейского. Дядя шел довольно быстро. Полицейские в маленьких городках почему-то любят напяливать на себя форму, словно взятую из реквизита провинциальных театров оперетты. Этот полицейский явился в обличье коренастого пупса средних лет в до блеска начищенных черных ботинках, серых бриджах с широкими красными лампасами и кожаном бушлате. На груди у него сиял исполинский значок — большего я в жизни не видывал. На затылке торчала ковбойская шляпа. Сомнений относительно причины его прихода возникнуть не могло: кольт был наполовину вынут из кобуры, а в правой руке пупс держал дубинку. Я никак не мог понять, как же им удалось так быстро меня застукать, но внутри у меня все похолодело. Я попался. Если бы мне удалось вмазать полицейскому промеж глаз и сразу добежать до двери, я был бы спасен.
Внезапно передо мной вырос негр-почтальон. Он положил обе руки на мой правый кулак и прошептал:
— Полегче, сынок.
— Прочь с дороги! — прошипел я, сбросив его руки. Полицейский уже подошел к нам вплотную. Почтальон кивнул ему и произнес:
— Доброе утро, мистер Уильямс.
— Привет, Сэм. Мне ничего нет?
— Несколько писем я оставил у вас на столе в офисе, — ответил почтальон, стоя между мной и полицейским.
— Недавно в наших краях, парнишка?
— Угу. — За последние шесть часов меня называли «парнишкой» чаще, чем за всю мою жизнь.
— Так я и подумал. Хочу объяснить тебе пару вещей.
— Каких же? — спросил я, не сводя глаз с его дубинки. Я попытался оттолкнуть чертова почтальона, но он опять упрямо встал между нами.
— Ты что здесь делаешь, парнишка?
— Листаю телефонную книгу. Разве закон запрещает это?
— Нет. А я уж подумал, ты собрался здесь поесть. Поскольку ты в нашем городе недавно, тебе, наверное, не известно, что цветным не разрешается жрать в этом магазине.
Я малость рассвирепел, но быстро успокоился и от радости даже чуть не прослезился. Мне пока что ничто не угрожало. В моем мозгу вертелась идиотская мысль — что у этого легаша доброе лицо, да и разговаривает он со мной достаточно миролюбиво, хотя и держит дубинку на изготовке.
— Я же не собирался съесть этот телефонный справочник, — сказал я с невинным видом.
Полицейский усмехнулся, его глазки оценили мой купленный на Пятой авеню костюм. Ну и, разумеется, он приметил «ягуар» у тротуара. Потом его взгляд переместился на мой перебитый нос, и он быстро вычислил, что мое преимущество выражается в футе роста и тридцати килограммах веса. Его лицо вновь приобрело несчастное выражение.
— Ты пойми, неприятности мне не нужны. Просто я вижу, ты у нас недавно, и я хочу познакомить тебя со здешними порядками.
— Будем считать, что я познакомился. А что, кроме этого справочника другого нет? — Я мотнул головой в сторону телефонной будки.
— Другого нет. А кого ты ищешь?
— Наверное, попал не в тот город. Тот, кто мне нужен, в книге не значится, — ответил я и, обойдя негра-почтальона, направился к двери.
— А я почти что всех в Бингстоне знаю, — подал голос почтальон. На его коричневом лице было написано: «Как негр негру, давай-ка я тебе помогу».
— Да ладно, не страшно! — С этими словами я вышел на улицу и, бросив взгляд по сторонам, сразу же рассмотрел все достопримечательности главной улицы. Киношка, два отельчика, несколько супермаркетов, шесть-семь лавчонок и еще «деловая» улочка, пересекающая главную транспортную артерию Бингстона.
Как кто-то однажды сказал, в мире больше ослиных задниц, чем ослов. В этот момент я ощущал себя ослиной задницей номер один. Каким же надо было быть дураком, чтобы пятнадцать часов добираться на машине до этого захолустного городишки, где я торчал на виду у всех, точно упавшее бревно посреди рыночной площади. И тем не менее я находился в этом городишке и, вероятно, нужный мне ответ тоже.
У моего плеча незаметно вырос дядя Том-почтальон.
— Похоже, ты, приятель, с Севера. В Бингстоне цветным не шибко скверно живется, просто тут у нас немного старомодные нравы. Не стоит нарываться на скандал, сынок.
— Давай-ка оставим лекции о расовых отношениях, дядя. Ты знаешь Мэй Расселл?
Его коричневое лицо потемнело при слове «дядя». Он уже собрался было уйти, но заметил внимательно разглядывающего нас из дверей аптеки полицейского. Почтальон обернулся и сказал:
— Слушай, нам не нужны скандалы в городе. Я прожил здесь всю жизнь, и наши в Бингстоне добились существенного прогресса.
— Ты тоже хочешь познакомить меня с местными порядками? Я ведь просто зашел посмотреть адрес в телефонной книге и сразу нарвался на скандал — интересное дело! Что, Огайо давно ли стал южным штатом?
— Расспрашивать про Мэй Расселл — это и значит нарываться на неприятности. Она не для цветных.
— Это как понять?
— Да она… алая леди! — прошептал он.
Я расхохотался. Я не слышал этого выражения с тех пор, как прочитал «Алую букву»[1] в школе, и, помню, ужасно был разочарован тем, что книжка оказалась отнюдь не из «озорных». Почтальон тоже осклабился, показав ряд неровных зубов.
— Ты не так понял, отец, — пояснил я. — Нет ли тут отеля, где я могу перекантоваться пару дней?
— Для цветных — нет. В Бингстоне только тридцать девять цветных семей.
— Черт, а что, в Огайо и закон о гражданских правах не действует?
— Да мы же находимся на границе с Кентукки, так что… — он махнул короткой коричневой рукой куда-то на юг. — У нас тут редко появляются цветные чужаки. Миссис Келли берет постояльцев, но у нее сейчас полный набор. Ты сколько намереваешься у нас пробыть?
— Пару дней. Я… музыкант. Еду в Чикаго. Просто Мэй Расселл знакомая одного местного парня. Моего дружка.
— Я так и понял, что ты из артистов. А как зовут приятеля, которого ты ищешь? Я же тут всех знаю.
— Однополчанин. Знаю только имя — Джо. Наверное, все-таки не тот городок, — врал я напропалую. — Сказать по правде, я уже долгонько верчу баранку и малость простыл в дороге. Надо мне несколько деньков передохнуть.
— Вообще-то вид у тебя не больной. Я Сэм Дэвис. Пожалуй, я смогу тебя к нам взять.
— Спасибо, отец. Я Гарри Джонс, — сказал я, в момент придумав себе незамысловатое имя.
Мы обменялись рукопожатием, и он спросил:
— Как тебе два доллара за ночлег и доллар за стол?
— Отлично.
— Пойду позвоню Мэри — это моя жена — предупрежу о тебе. Сверни налево на Элм-стрит, вон там на светофоре. Пройдешь пять кварталов — увидишь кирпичный дом с деревянными утками на лужайке. Проволочный забор. Это мы. Там у нас цветной район. Спроси у любого, где дом Сэма Дэвиса. Топать недалеко.
