Эмиль Габорио - Мсье Лекок
Обзор книги Эмиль Габорио - Мсье Лекок
Эмиль Габорио
Мсье Лекок
© М. Брыных, А. Красюк, составление, 2014
© DepositРhotos.com / exmatrix3, daboost, meginn, anankkml, kelpfish, voronin-76, обложка, 2014
© Hemiro Ltd, издание на русском языке, 2015
© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», перевод и художественное оформление, 2015
Лекок-предтеча
История литературы бывает несправедлива до безобразия. Жизнь и творчество французского писателя Эмиля Габорио яркий тому пример. Сегодня о создателе европейского детективного канона почти не вспоминают, а поисковые запросы в Сети выдают лишь крайне скупые биографические сведения о нем.
Эмиль Габорио прожил всего сорок лет (как и его литературный кумир Эдгар Аллан По) и написал, по меркам популярного автора, не так уж много – всего полтора десятка книг. Он не стал героем сплетен и скандальной хроники, как Бальзак или Дюма, хотя было бы ошибкой называть его образ жизни затворническим. Родившись в семье мелкого чиновника Шарля-Габриэля Габорио, Эмиль уже в детстве узнал, что такое рутина и скромность – его неизменные спутники в дальнейшей жизни.
Будущее известного писателя предзнаменовал любопытный случай: еще в школьные годы Эмиль знакомится с Альфонсо Мило, чей дядя, банкир и издатель множества популярных парижских газет и журналов Моисей Полидор Мило, впоследствии предложит Габорио писать романы в сериальной форме для журнала «Le Soleil» («Солнце»).
В 1851 году, сразу же после окончания средней школы в городке Сомюр (на северо-западе Франции), Габорио поступает на военную службу пехотинцем второго класса (по иным данным, он был кавалеристом). Вместе со своим полком Эмиль побывал в Африке.
Спустя два года, вернувшись к гражданской жизни, Габорио проходит курс обучения в нотариальной конторе (возможно, по настоянию отца). Впрочем, уже в то время его больше интересует литературная деятельность, чем своды законов. Эмиль пишет стихи и даже издает свой поэтический сборник.
С 1856 года Габорио живет в Париже. На первых порах он работает журналистом, готовит колонки для еженедельника «La Vérité» («Правда»), в частности освещает итальянскую кампанию Наполеона III. Но уже в 1860 году Габорио становится секретарем, ассистентом и «литературным рабом» Поля Феваля – газетного редактора, драматурга и автора так называемых романов плаща и шпаги.
Тогда же, в начале 60-х гг. XIX в., Эмиль знакомится со своей будущей женой Амели Рожле. Он проживет с ней вместе одиннадцать лет, прежде чем решится сыграть свадьбу (в 1873 году).
После неудачи на поэтическом поприще писатель обращается к документальной прозе и очеркам. Его первая книга («Знаменитые балерины») опубликована в 1860 году, за ней последовало еще несколько романов, посвященных театральной жизни Парижа, но все эти произведения не были рассчитаны на широкий круг читателей.
То ли сотрудничество с Февалем, то ли восторженное знакомство с рассказами Эдгара По побудили Эмиля Габорио сочинить собственный «криминальный» роман. Не исключено, что Габорио испытывал также влияние Александра Дюма и Эжена Сю. Эмиль с врожденной скрупулезностью взялся за дело, понимая, что не достигнет значительного успеха, оставаясь фантазером: чтобы мыслить как сыщик, надо самому быть сыщиком, окунуться с головой в мир «преступления и наказания».
Первый детективный роман, который принес Эмилю настоящий успех, – «Дело Леруж» (1866). Книга в кратчайшие сроки была переведена на английский, французский, итальянский и даже японский языки (впрочем, как и все последующие романы Габорио).
Именно в «Деле Леруж» впервые появился молодой и талантливый сыщик Лекок. Был ли у него прототип? И да, и нет. К тому времени не прошло и десяти лет со дня смерти знаменитого парижского преступника, а позже – начальника Главного управления национальной безопасности Эжена-Франсуа Видока; эта личность до сих пор вдохновляет французских беллетристов, и его современник Габорио, конечно же, не мог стать исключением. Но не будем забывать, что Эмиль и сам обладал большими познаниями в области криминалистики: весь материал для своих историй он собирал непосредственно в полицейских судах, моргах и тюрьмах.
Лекок не похож на типичного героя своего времени – скажем, на капитана Фракасса Теофила Готье. Но и на обычного сыщика Лекок мало похож. Он больше доверяет сплетням о преступлении, чем выводам официального предварительного следствия. Он пытается не привлекать к себе внимания, действуя незаметно, быстро и тщательно. Он всегда сосредоточен на мелочах и сомневается в том, что кажется очевидным для всех. Он может позволить себе едкое замечание, но при этом достаточно умен, чтобы не нажить себе врагов среди менее проницательных коллег. Таков образ Лекока в романе «Преступление в Орсивале» – втором романе цикла.
Предлагаемое вашему вниманию произведение Эмиля Габорио «Мсье Лекок» (1869) – один из лучших романов о сыщике, и в нем писатель наконец-то рассказывает более подробно о своем герое, возвращаясь к тем дням, когда он только-только оказался в полиции.
Итак, перестрелка в кабаре «Ясный перец». Есть убийца, признающий свою вину, и его жертвы. Лекок сразу же вычисляет, что человек, назвавший себя убийцей, вряд ли подходит на эту роль, о чем говорят и его манеры, и его взгляд.
В этой истории агент Лекок – начинающий в отряде полицейского дозора. Ему двадцать пять лет, он хорошо сложен, невысокого роста и с непримечательной внешностью. А еще он прекрасно образован и может осуществить в уме любое идеальное преступление. «С такими способностями можно быть либо знаменитым вором, либо знаменитым сыщиком» – в этом определении его дарования, конечно же, слышится явная отсылка к истории жизни Видока. Впрочем, Лекок не искушает судьбу и сразу же становится «орудием Провидения».
Судьба Лекока после смерти Габорио сложилась не лучшим образом: у него сразу же появилось множество более удачливых последователей и конкурентов (достаточно вспомнить «Лунный камень» Уилки Коллинза и «Алмаз раджи» Роберта Люиса Стивенсона, Шерлока Холмса и Арсена Люпена).
Пожалуй, у Лекока до сих пор остается лишь одно преимущество. Зато какое! В Европе он был первым настоящим сыщиком в первом настоящем детективном романе! И если бы в литературе существовала своя палата мер и весов, Лекоку было бы там отведено видное место.
Мсье Лекок
Это не Вам, господин директор, я преподношу эту книгу.
Я посвящаю ее своему верному другу, Вам, мой дорогой Альфонс, как свидетельство моей горячей и искренней признательности.
Преданный вам, Эмиль ГабориоГлава I
Двадцатого февраля 18… года, в воскресенье, которое было последним воскресеньем перед Великим постом, примерно в одиннадцать часов вечера патруль, состоящий из агентов Сыскной полиции, покинул полицейский пост около бывшей Итальянской заставы.
Патрулю предстояло заступить на дежурство в обширном квартале, раскинувшемся от дороги Фонтенбло до Сены, от внешних бульваров до крепостных укреплений.
В те времена эти безлюдные края пользовались такой же дурной славой, какой нынче американские каменоломни. Ходить там ночью считалось настолько опасным, что солдатам, приехавшим из фортов в Париж в увольнительную, предписывалось собираться на заставе и возвращаться назад группами в три-четыре человека.
Эти в ту пору еще многочисленные пустыри становились после полуночи владениями разного сброда, неприкаянных темных личностей, которые побаиваются селиться даже в самых отвратительных меблированных комнатах из-за простых формальностей.
На пустырях назначали встречи бродяги и рецидивисты. Если день выдавался удачным, они устраивали шумные попойки, угощаясь всем, что смогли стащить с прилавков уличных торговцев. Когда их начинало клонить ко сну, они залезали под фабричные пакгаузы или прятались в заброшенных домах.
Делалось все, чтобы выселить столь опасных гостей, однако самые решительные меры оказывались тщетными.
Состоявшие под наблюдением, загнанные, преследуемые, постоянно жившие в ожидании облавы, они всегда возвращались на пустыри с неимоверным, бессмысленным упорством. Можно было подумать, что их сюда влекла какая-то таинственная, притягательная сила.
Для полиции же этот квартал был сродни огромной мышеловке, в которую добровольно попадалась разного рода дичь.
Результаты облавы были столь предсказуемыми, столь безусловными, что начальник поста крикнул голосом, в котором не сквозило ни тени сомнения, вслед удаляющемуся патрулю:
– Я, как всегда, приготовлю для них уютные гнездышки. Удачной охоты! Желаю получить истинное удовольствие!
Но последнее пожелание было чистой иронией, поскольку раздражала как никогда плохая погода. В предыдущие дни шел сильный снег, а сейчас внезапно наступила оттепель. Везде, где движение было более или менее оживленным, стояла непролазная грязь. Сырой холод пробирал до мозга костей. К тому же опустился такой густой туман, что ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки.
