Эд Макбейн - До самой смерти...
Обзор книги Эд Макбейн - До самой смерти...
Эд Макбейн
До самой смерти...
Посвящается Марджи и Фреду
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
АНДЖЕЛА КАРЕЛЛА – прелестная невеста, которая, возможно, танцевала бы не столь весело и беззаботно, знай она, что кто-то хочет сделать ее вдовой в день свадьбы.
ТОММИ ДЖОРДАНО – застенчивый жених, находящийся во власти предсвадебного волнения, пока присланная ему в дар неизвестным самка ядовитого черного паука не сплела в его душе липкую паутину подозрений.
ДЕТЕКТИВ СТИВ КАРЕЛЛА – брат Анджелы, гордость восемьдесят седьмого полицейского участка, всегда ненавидел преступления, но теперь он был особенно взбешен: под угрозой было счастье его сестры и ее избранника Томми в самый день их венчания.
ТЕДДИ КАРЕЛЛА – темноволосая красавица, жена Стива, была глухонемой, но интуитивно и она почувствовала, что новобрачным угрожает опасность.
МАРТИ СОКОЛИН – озлобленный ветеран войны в Корее, полон маниакальной решимости осуществить задуманное даже в том случае, если его единственной наградой за это будет камера смертников.
ДЕТЕКТИВ МЕЙЕР МЕЙЕР – полицейский, который претерпел за свою жизнь множество насмешек из-за своих имени и фамилии, больше похожих на дурацкое прозвище, но еще не настолько очерствел к людям, чтобы не отозваться на просьбу друга о помощи.
ДЕТЕКТИВ БОБ О'БРАЙЕН – полицейский, с которым боялись дежурить все его коллеги из-за того, что он без всякой на то своей вины то и дело попадал в перестрелки и, защищаясь, вынужден был убить уже семь человек, всей душой молился о том, чтобы не добавить к этому списку восьмое имя и тем самым еще больше не отяготить свою и без того терзаемую угрызениями совесть.
ДЕТЕКТИВ КОТТОН ХЕЙЗ – самый красивый мужчина в восемьдесят седьмом участке, прибыл на свадьбу инкогнито в качестве телохранителя, но оказался вынужденным вступить в схватку с блондинкой, обладавшей такой потрясающей фигурой, соблазнительнее которой он никогда не встречал.
КРИСТИН МАКСУЭЛЛ – кокетливая, веселая вдова, предвкушавшая, что прогулка по саду с пылким поклонником закончится страстным поцелуем, но расчетам ее не суждено было сбыться.
ДЖОЗЕФ БИРНБАУМ – добрый друг и сосед Антонио Кареллы, беспечно подогревавший свои чувства шампанским до тех пор, пока их разом не остудили.
БЕН ДАРСИ – бывший поклонник невесты, живший по соседству и знавший ее с детских лет, отчаянно пытался разжечь в ней воображаемое пламя прежней страсти, но явно использовал не тот вид топлива.
СЭМ ДЖОУНЗ – дружка жениха и единственный наследник его имущества по завещанию, весьма подозрительно и с выгодой для себя исчезнувший как раз тогда, когда начались неприятности.
УНА БЛЕЙК – блондинка, которая одним видом своей роскошной фигуры была способна свести с ума любого мужчину; на тот же случай, когда это не срабатывало, у нее всегда оставался в запасе еще и сокрушительный удар левой.
Глава 1
Стив Карелла зажмурился от яркого солнца, разбудившего его ранним воскресным утром, чертыхнулся, – он не закрыл с вечера жалюзи, – и перевернулся на левый бок. Но солнечные лучи неумолимо следовали за ним, расчерчивая решеткой черных и золотистых полос белую простыню. «Прямо как камера предварительного заключения в восемьдесят седьмом участке, – подумал он. – Бог ты мой, не постель, а тюрьма. Но нет, это не честно, – сказал он себе. – И потом, это скоро кончится. Ну, Тедди, давай же, черт возьми, торопись».
Он приподнялся на локте и посмотрел на спящую жену. «Тедди, Теодора, – подумал он с нежностью. – А ведь я всегда называл тебя малышка Теодора. Как ты переменилась, моя любимая». Он изучал ее лицо, обрамленное короткими черными прядями, беззаботно разметавшимися по белоснежной подушке. Глаза, оттененные густыми, длинными черными ресницами, были закрыты. На полных губах сквозила еле заметная улыбка. Линия, очерчивавшая шею и переходившая в грудь, прикрытую простыней, была безупречна – и только потом начиналась гора. "Правда, дорогая, ты действительно стала похожа на гору. Просто поразительно, как ты напоминаешь гору. Очень красивую гору, разумеется, но все же – гору. Как бы я хотел быть альпинистом. Я бы хотел, милая, ох, как бы я хотел быть к тебе поближе! Сколько уже прошло? А ну кончай, Стив. Кончай это, потому что такие бредовые мечтания еще никому не приносили ни малейшего облегчения. А уж тебе и тем более, Стив Карелла, всем известный евнух.
Так, – размышлял он, – ребенок должен родиться в конце месяца. Боже мой, да ведь это на следующей неделе! Неужели уже конец июня? Ну и ну, как летит время, когда в постели нечем заняться, кроме сна. Интересно, кто родится.
Мальчик? Впрочем, девочка – тоже неплохо, но уж папаша тогда, конечно, поднимет крик; он, наверное, решит, что это позор для всей Италии, если у его единственного сына Стива родится первенец – девочка. Как мы хотели их назвать?
Если будет мальчик, то Марк, а девочку – Эйприл. Папаша, конечно, из-за имен тоже раскричится; он, наверное, уже заготовил что-нибудь вроде Рудольфе или Серафины. Стефано Луиджи Карелла – это я и премного тебе благодарен за это, папуля.
Сегодня свадьба, – вспомнил он вдруг, – ну и хорош же я, старший братец, просто последний эгоист, только о себе и думаю, хотя моя младшая сестренка должна вот-вот сделать решающий шаг. Впрочем, если я хоть чуть-чуть знаю Анджелу, она сегодня тоже вряд ли о чем-нибудь другом думает, кроме своего либидо, так что мы квиты".
Телефон дал о себе знать так неожиданно, что в первое мгновение Стив даже вздрогнул и испуганно оглянулся на Тедди – не проснулась ли она, но тут же опомнился: ведь жена была глухонемой, и этот недостаток, к счастью, защищал ее от таких докучливых благ цивилизации, как телефонный звонок ранним утром.
– Иду-иду, – сказал он продолжавшему трезвонить аппарату и рывком сбросил с кровати длинные ноги.
Он был высокого роста и сложен прекрасно: широкий в плечах, с узкими бедрами. Сейчас он был обнажен до пояса, пижамные брюки тесно облегали гладкий твердый живот. С небрежной грацией атлета, легко ступая босыми ногами, он подошел к телефону и снял трубку, втайне надеясь, что звонят не из участка; с его матерью будет истерика, если он не придет на свадьбу.
– Алло, – сказал он.
– Стив?
– Да. Кто это?
– Это Томми. Я не разбудил тебя?
– Нет, нет, я уже не спал. – Он помолчал. – Ну и как чувствует себя жених в день свадьбы?
– Я... Стив, меня кое-что тревожит.
– Хо-хо, – сказал Карелла. – Уж не собираешься ли ты сбежать из-под венца и оставить мою сестричку с носом?
– Нет-нет, что ты, Стив, ты не мог бы ко мне приехать?
– Ты имеешь в виду заехать за тобой перед церковью?
– Нет, я имею в виду сейчас.
– Сейчас? – Карелла помолчал. На лбу его прорезалась вертикальная морщина. За годы службы в полицейском управлении он слышал встревоженные голоса по телефону много раз. И поначалу он приписал некоторые странные интонации голоса Томми вполне понятному волнению жениха перед свадьбой, но теперь он подумал, что здесь было нечто еще.
– Что такое? – спросил он. – Что произошло?
– Я... я не хочу говорить об том по телефону. Ты можешь приехать?
– Я выезжаю. Только оденусь.
– Спасибо, Стив.
Карелла положил трубку и с минуту в задумчивости смотрел на нее. Потом повернулся и пошел в ванную. Вернувшись в спальню, он закрыл жалюзи, чтобы солнечный свет не беспокоил Тедди, оделся, написал ей записку и положил на постель, прислонив ее к своей подушке. Потом с истосковавшейся нежностью осторожно погладил жену по груди, вздохнул и вышел. Она так и не проснулась, когда он осторожно прикрыл за собой дверь квартиры.
Томми Джордано жил один в собственном доме в пригороде Риверхед, менее чем в трех милях от дома Кареллы. Он был ветераном корейской войны, с которым судьба сыграла мрачную шутку, когда он был за границей. В те годы, когда каждая американская семья, у которой кто-либо из родственников служил в армии, с тревогой думала об утопавших в дорожной грязи и гибнувших под вражескими пулями солдатах, а каждый воин, оставивший дома близких, с напряжением ожидал атак корейской кавалерии, сопровождавшихся оглушительным грохотом барабанов и пронзительным ревом труб, вряд ли кому-то из них пришло бы в голову, что обычная, повседневная жизнь в Соединенных Штатах тоже таит в себе смертельную опасность. Томми пришлось узнать об этом с потрясшей его внезапностью.
Как-то в холодный, дождливый день его вызвали к капитану. Когда он вошел в заляпанную грязью командирскую палатку, капиган сообщил ему, так мягко, как только мог, что его родители погибли в автомобильной катастрофе и поэтому его отправляют самолетом в Америку, чтобы он успел на похороны.
Томми был единственным ребенком в семье. Он прилетел домой только для того, чтобы увидеть, как земля приняла тела двух самых дорогих его сердцу людей.
