Артур Ли Аллен - Человеческое
И, как только она отвлеклась написанием ответа на финальный вопрос, настал тот момент, которого я так ждал. Идеальное положение, все произошло, как нельзя лучше. Мое сердце разогналось до невероятной скорости, и я почувствовал, как зрачки резко расширились, практически раздвинув белки. Не мешкая, я достал нож из кармана, нажал на кнопку, и острое лезвие вылетело по дуге из «ножен». Потом ловким движением переложил нож в противоположное положение, так, что «исток» лезвия находился у мизинца. Затем обхватил рот старухи ладонью и крепко прижал к своему животу так, чтобы она не смогла сказать, ни слова, а точнее, позвать своего мужа. У меня было всего две секунды. Я полагаю именно столько нужно человеку, чтобы в его ошеломленный мозг пришла первая дельная мысль о том, что нужно делать дальше. Я взмахнул рукой и беспощадно воткнул нож в шею старухи, он вошел по самую рукоять. Длина лезвия была, наверно, сантиметров десять, поэтому, я думаю, оно пробило обе стенки горла, что, скорее всего, уже привело бы к смерти. Но мне не стоило рисковать, и вообще хотелось поскорее с ней закончить. Тут у старушки сработал болевой рефлекс, она вцепилась в мою руку и попыталась что-то выкрикнуть, но раздался лишь булькающий стон. Я вложил всю силу в левую руку, которая держала голову, и не дал ей вырваться. Потом, я вынул нож из шеи, и с размахом воткнул в область, где должно находиться сердце. Но я не был уверен, поэтому нанес еще один удар ниже на пару сантиметров. Потом, я вынул нож и снова поменял его положение в руке так, чтобы лезвие исходило теперь от большого пальца и, наметив более мягкий и провалистый промежуток на шее, надавил лезвием, будто пытался разрезать неподдающийся кусок мяса, возможно содержащий кость. Затем несколько раз провел лезвием по шее, оно, на мое удивление, быстро и глубоко зашло в плоть, примерно сантиметров на пять. К этому времени, между пальцами, сомкнутыми на её рту, и из ноздрей вырывались кровавые пузыри. Бабушка продолжала стонать и брыкаться, била меня кулаками по руке, ногам и телу, пыталась в шматках своего мяса разыскать нож. Но все тщетно. Ногами она чуть не разнесла в клочья стол. Я испугался, что все может выйти из под контроля, что её муж наведается на кухню, чтобы узнать, что за странные звуки оттуда исходят. Но этого не произошло. Наконец, я вынул лезвие, и на пол хлынула темная кровь. Рука, прижимающая голову, начала уставать. Но и движения старухи постепенно становились все слабее. Подождав еще тридцать секунд, после того, как она перестала подавать признаки жизни. Я разомкнул свою «смертельную хватку» и безжизненное тело старухи распласталось на полу, в луже собственной крови. Я осмотрел себя. Отлично. Кровь на одежду не попала. Только носки были насквозь пропитаны ею. Потому что я стоял посреди новообразованной лужи. Главное – одежда в порядке, ведь мне еще нужно было возвращаться домой.
Медлить было нельзя. В соседней комнате, находился её муж, которого мне тоже нужно было убить. И желательно поскорее, потому что, я не знал, чем он занимается. Может уже вызвал полицию, и заперся на балконе. Может, снял со стены старое охотничье ружье, зарядил его и сел напротив двери в комнату, чтобы выждать момент, когда я войду и выстрелить в меня первым. Но с самого «вторжения» в квартиру, я не слышал ни звука из соседней комнаты. Вообще, согласитесь, это довольно странно, когда муж полностью игнорирует процесс убийства своей жены. Я перешагнул труп и подошел к дипломату, который стоял на полу возле «моего» стула. Потом достал оттуда пистолет с уже прикрученным глушителем, и перевел предохранитель в режим «огонь» (больше я не повторяю старых ошибок). Я вышел в коридор и подошел к плотно закрытой двери в комнату. Прислушался, за дверью был еле слышен звук работающего телевизора. Прислонившись к стене, я медленно повернул ручку и подтолкнул дверь. Она со скрипом буквально провалилась в задымленную комнату. Поначалу я не мог ничего разглядеть, окна были занавешены плотными шторами, поэтому в комнате было еще и темно. Вместо телевизора я видел лишь размытые цветные мерцания. Старик, как я предполагал, должен был находиться где-то напротив этих мерцаний. Возможно, он уснул, когда курил, сигарета упала на ковер из синтетики и задымила комнату. Ну да ладно, теории я строить горазд. Могло произойти что угодно. Я подождал, пока дым немного рассеелся и, убедившись, что старик сидит в кресле напротив телевизора, я зашел внутрь, выставив перед собой пистолет. Пистолет выглядел внушительно из-за глушителя. Да и вообще я чувствовал себя, героем криминального шпионского фильма. Бесшумной походкой я подошел к старику и поднес дуло пистолета к его голове, остановившись в паре сантиметров от его затылка. Затем вытянул шею, чтобы проверить, спит ли он, но его глаза были открыты, а во рту он держал курительную трубку и как-то вдумчиво смотрел на экран телевизора. Вообще, как бы я ни старался, звуки я все-таки издавал, шарканья носков о ковер, трение штанин друг о друга. Он должен был меня заметить. Что-то с ним определенно было не так. Может он глухой? Но как он тогда смотрит телевизор?
– Вы – уже? – спросил он совершенно спокойным голосом, выну изо рта трубку и положив её на небольшое журнальный столик, что стоял рядом. От неожиданности я отдернул пистолет и спрятал за спиной. Знаю, я жалок. Все-таки, я пришел его убить. Правильной реакцией было бы сразу выстрелить ему в голову. Но, может быть, это было любопытство. Ведь узнать, что он думает куда интересней, чем просто пустить ему пулю в затылок.
– Вы уже нашли её? – он по-прежнему пялился в телевизор, втягивая дым из трубки и пробуждая яркое сияние угольков табака. Но по голосу было понятно, что он говорит на полном серьезе. Я тогда думал: «Что он несет? Кого я должен был найти? Возможно он меня с кем-нибудь путает».
Тут он повернулся ко мне, посмотрел как-то пронзительно и продолжил:
– Детектив… – Он сделал небольшую паузу, видимо, чтобы вернуть меня в реальность. А по факту, получается, хотел втянуть в пучину затуманенного разума. Ведь я нихрена не детектив. – Вы нашли её? – Он поднялся с кресла и повернулся ко мне, потом обратил внимание на руку, которую я прятал за спиной, но не придал этому значение. – Уже прошло шесть дней, с момента её исчезновения. Я понимаю, что нужно готовиться к худшему, но прошу, не сдавайтесь, хотя бы найдите тех, кто это сделал. – Нет, ну он точно двинутый. Хотя, его речь, дикция, мимика были подлинными. А ложь я могу распознать в считанные секунды. Я подумал, что это может быть болезнь Альцгеймера, или что-нибудь подобное. Он явно не разделял границу реальности и подсознания.
– У вас же есть её фотография?
Я рефлекторно покачал головой в знак отрицания, и старик, подойдя к шкафу, принялся выдвигать один ящик за другим, разглядывая содержимое. Он остановился на самом нижнем, потом достал небольшую черно-белую карточку и вплотную подошел ко мне.
– Вот, – он продемонстрировал мне фотографию, которая была сделана, пожалуй, полвека назад. На ней была изображена маленькая девочка лет пяти. Старик, наверное, думал, что ему сейчас лет тридцать. Он засунул фотографию в нагрудный карман моей рубашки, и грустно отвел глаза. – Только, пожалуйста, верните мне её, я очень люблю эту фотографию.
– Эй,– я привлек его внимание, – я только что прикончил твою жену, перерезал ей горло, как свинье на скотобойне.
Зрачки старика молниеносно расширились, я резким движением достал пистолет из-за спины и приставил к обвисшему, морщинистому подбородку, потом спустил курок. В комнате раздался странный звук, похожий на треск ломающейся доски. Я был разочарован, потому что ждал более мягкого и «смазанного» звука, как в голливудских фильмах. Старик запрокинул голову и безжизненно свалился на пол, но перед этим он проехался своим подбородком по моей белоснежной рубашке, и на ней расплылось красное кровяное пятно. Плевать, я все равно бы её никогда больше не надел.
После этого, я сходил на кухню, чтобы надеть перчатки, которые были приготовлены в дипломате. Я собирался обыскать квартиру на предмет денег. Хотя для этого не обязательно надевать перчатки. Многие сейчас выпучили глаза или вдруг воскликнули: «Но, как же отпечатки?!». Суть в том, что это миф голливудских фильмов. Потому что вычислить человека по отпечаткам можно, только если они есть в полиции. А оказаться они там могут, только при условии, что ты либо служил в армии, либо состоишь на государственной службе, либо уже попадался в руки правоохранительных органов, либо еще что-то. Но важен лишь факт снятия отпечатков. И я был уверен, что мои – нигде не зарегистрированы. Таким образом, единственное, что они могли сделать, это связать убийство инвалида и семьи стариков вместе, и заявить, что это сделал один и тот же человек. Хоть это и не особо бы подпортило мне жизнь, я решил не рисковать и подстраховаться, надев перчатки. Вообще мне не очень хотелось обыскивать эту квартиру, но мне нужно было возместить затраты на подготовку к убийствам. Я надеялся, что в этой квартире, как и в квартире любых стариков обязательно должны быть спрятаны накопления. Я начал с коридора, и нашел там две тысячи, лежащие в кошельке, в сумке старухи. Затем перешел в комнату и стал заглядывать во все шкафы и ящики, копаться в одежде, трясти книги одну за другой, но ничего не нашел.
