Мартынов Алексей - Песнь Легиона
Кровь разливалась по тротуару, на который скоро ступит нога ребёнка. Труп с раздроблённым черепом лежал ничком.
Он был в ужасе – только что умер его товарищ, с которым он только успел познакомиться.
«Привет, я – Легион. А ты кто?»
На лестнице послышались шаги. Такие шаркающие, размеренные шаги. Так ходят смертники на казнь... Ходили. В недалёком прошлом. И эти шаги приближались, он слышал только их, телевизор заглох в его голове. Удары поступи становились всё ближе, а потом в один прекрасный момент прекратились.
Повисла тишина. Что-то щёлкнуло сзади. Он обернулся на мгновение и вновь вернулся в исходную форму.
Перед ним стоял человек в капюшоне, в мокрой одежде.
– Привет, я – Легион! – человек улыбнулся. – А ты кто?
Охранник не успел даже подумать, как удавка обвила его горло, а ноги подкосились. Он повалился на пол, ощутив резкую боль в голове. Как будто её сдавливали в тисках. Он ощущал давление в висках, ему хотелось кричать, но он не мог. Что-то тёплое полилось по щеке, затекая в рот. Пелена окутала глаза.
Номер пятьдесят семь.
Он вышел на улицу и пошёл налево. Там был компьютерный клуб в подвале. Здесь под навесом обычно курила парочка человек.
И сегодняшняя ночь мало чем отличалась от предыдущих – два худощавых паренька в рубашках с длинным рукавом курили, отрешённо глядя вдаль. Никакой мысли, никаких резких движений, только подрагивают два красных огонька и четыре бельма, изредка помаргивая. Один из них иногда открывал рот, будто пытаясь что-то сказать, а может ему не хватало воздуха. В любом случае, пока он молчал.
Сегодня была как всегда тяжёлая ночь – они не досыпали: по ночам работая здесь, а днём уходя в институт. Всё бы ничего, но нужно было ещё делать курсовые, доклады, а также иногда расслабляться.
К ним подошла тёмная фигура с затенённым лицом и протянула руку, ненавязчиво прося сигарету. Молча, на полном автомате, тот, что был ближе к дверям, достал из кармана пачку сигарет, выудил оттуда сигарету и вложил её в протянутую руку. Его корешь позволил прикурить. Они молча затянулись.
– Красивая ночь, – тихим хриплым голосом сказала тёмная фигура и затихла на секунду, – я люблю, когда дождь по ночам.
Послышался тихий шелест, как будто листья на ветру колыхались. Один из пареньков как-то странно пригнулся и выронил сигарету. Правой рукой он сделал какое-то движение, как если бы пытался разорвать у себя на груди рубашку. Что-то мягкое упало на землю около его ног, потекла струйка жидкости. Ноги его подкосились. Он упал. Номер пятьдесят восемь.
Его напарник заворожено, хотя и без энтузиазма, следил за этими кульбитами. По лицу нельзя было сказать что-либо о том, что он думал в тот момент. Скорее всего, он не думал ничего.
Пальцы одной руки впились в его голову, сдавливая её. Он выплюнул сигарету и потянулся руками к голове, но получил удар ногой в пах. Его повело, конечности перестали слушаться, краем глаза он узрел быстро приближающуюся стенку. Сбитые от времени и обтесавшиеся кирпичи, словно живые, смотрели на него. Однако за мгновение до конца его повернуло прочь от стены, он увидел сосредоточенное лицо Легиона. Раздался тихий удар, сразу за ним шлепок. Череп раскроился надвое.
Номер пятьдесят девять закрыл глаза.
Внутри было мало посетителей – человека три, не больше, да и охранник у входа на стуле кемарил со страшной силой. Все были поглощены своими делами, а он пытался не уснуть.
Дверь тихо звякнула колокольчиком. Кто-то взял его за голову одной рукой, вслед за чем быстрым движением нож вошёл снизу через челюсть, задевая горло, прошёл доверху, пробивая черепушку. Он уснул. Номер шестьдесят.
Прошло десять секунд.
В зале было несколько десятков компьютеров, одна касса и один столик админа. Сейчас здесь был один мёртвый охранник и три посетителя, два из которых сидели спиной ко входу. Столик админа и касса пустовали.
Мощный удар кастетом привёл к тому, что позвоночник не выдержал, три шейных позвонка треснули и сместились. Игрок почему-то не ощутил боли, просто он перестал чувствовать тело ниже шеи. В глазах стало быстро мутнеть, пропало дыхание. Номер шестьдесят один.
– А-а-а-а-а!!! – протяжно заорал Легион, швыряя тяжёлый монитор в следующую жертву. Удар пришёлся точно по голове, монитор раскололся, геймер упал. Номер шестьдесят два.
Последний из игроков сделал попытку к бегству. Он вскочил и стал испуганно мотать головой: он не понимал, что произошло, кто этот человек, почему кричали, а также, почему его напарники лежат на полу, причём один с разбитым монитором на голове.
Легион размахнулся табуреткой, держа её двумя руками. Табуретка была довольно старой с металлическим каркасом и отвинчивающимися ножками. В прыжке он обрушил её на спину беглецу. Потекла кровь, табуретка впилась острым углом ему под лопатку. Игрок свалился и замер.
Прошло три секунды.
Игрок расслабился, отдаваясь полностью своему болевшему телу, по которому разливалась такая непонятная боль настолько сильная и новая, что он не мог шевельнуться. Легион подошёл к нему и улыбнулся.
– До полного упокоения, – прошептал он, – спи.
С этими словами он размахнулся и ударил его скользящим ударом ногой по голове. Жертва застонала. Последовавший далее прицельный колющий удар ножкой табуретки по голове прикончил его. Номер шестьдесят три.
Чуть далее в углу было две двери, на одной из которых было написано «00» и она была закрыта на здоровенный висячий замок, а на второй было «000», снизу нарисована весёлая рожица. Он вошёл в эту комнату. За столом спал человек, а рядом с ним стояла пустая бутылка из-под водки.
Раздался звук удара и глухой звон. На пол посыпались осколки. Легион прислонил острый конец стекла ему к задней части шеи, как раз около позвоночника, и быстрым движением пропорол шею вертикально до стола. Сила была настолько велика, что стекло, ударившись о стол, хрустнуло и немного покрошилось. Человек дёрнулся и резко сел. Из шеи его струёй полилась кровь, рваная рана открывалась подобно второму рту. Через минуту он умер.
Номер шестьдесят четыре.
«Официант! Принесите мне коктейль! Помянем.»
Он задержался в этом клубе минут на пять только, чтобы затовариться некоторыми вещичками, обновить свой арсенал и подумать о вечном. Кое-что он оставил прямо здесь на полу, залитым кровью, кое-что взял с собой. Это была то ли шикарная подсобка, то ли вшивый кабинет директора этого заведения. Наряду с сейфом соседствовали швабры и вёдра.
Оставались считанные минуты до конца часа; он выскочил на улицу. Немного запачканные в ходе боёв подошвы оставляли чуть заметные следы. Он шёл мимо стоянки за забором в дом. Тут не было домофона, поэтому он прошёл легко, поднялся на десятый этаж лифтом и позвонил в дверь.
–= 05:00, 19 часов назад =-
– Чего ты ищешь?
– Смерти. В конечном итоге тех, кто её не ищет, она находит сама. Кому-то это может и нравится, не спорю, но я лучше сам найду её и загляну в её глаза. А до тех пор мне нечего страшиться.
Из-за двери сонный голос что-то пробурчал. Легион буркнул в ответ, и дверь отворилась. На пороге стоял улыбающийся паренёк.
– Оппаньки! – тихо воскликнул он. – Что это ты так рано?
Удар в челюсть заставил его замолчать и упасть. Ещё не коснувшись пола, он ощутил как что-то воткнулось ему в бедро. Жгучая боль, он закричал.
– Смотри, – прошипел Легион, показывая окровавленный нож, – это нож для чистки картофеля.
С этими словами он воткнул ему нож в солнечное сплетение и изо всех сил провернул. Парень кашлянул кровью, глотнул воздуха и упал в конвульсиях.
На крик выскочил мужчина лет сорока, небритый и в тапочках на босу ногу.
«Занятно, что-то мне это уже напоминает,»
Оттолкнувшись правой ногой от стены, он отлетел влево, делая отмашку тем же ножом. Нож воткнулся по самую рукоять в таз мужчине, пропарывая его тело влево и вверх, пока полностью не вышел. Кишки вывалились у него из брюха как сосиски, связанные верёвочкой. Такие скользкие и мягкие. Номер шестьдесят пять.
Изнутри послышался приглушённый визг. Там на кровати, накрывшись с головой одеялом, сидела женщина и дрожала. Он взял валяющийся на полу толстый пакет и откинул одеяло. Она боялась его, она чувствовала приближение конца.
Ударом в живот он заставил её согнуться, накинул на голову пакет и сжал пальцы вокруг её шеи. Она сучила руками, пыталась оттолкнуть его, ударить, но это не получалось. Он слышал её учащённое сердцебиение сквозь полиэтилен. Она затихла через пару минут.
Номер шестьдесят шесть.
– Твои родители, – сказал он ещё живому пареньку, складывая трупы кучкой.
По балкону он влез в квартиру рядом. Здесь играла тихая музыка, и лился приятный тусклый свет. На столе в гостиной стояли камеры с открытыми лотками для кассет. Из ванной комнаты доносился плеск воды. Там стояли два очень щуплых мужчины в домашних халатах. Они стояли спиной к двери, рассматривая проявленную плёнку. Один из них, тот что левее, вдруг ощутил руки, резко обвившие его голову. Рывок в сторону, его голова с хрустом повернулась назад, чуть не совершив полный оборот. Номер шестьдесят семь.
