Карин Слотер - Ярость
— Я уже переимел здесь всех дам, у которых еще остались свои зубы, — со смехом сообщил он. — Так себе занятие, мой мальчик. Так себе.
Видимо, выражение лица Уилла выдало все его мысли — Энджи всегда говорила, что у него больше стероидных гормонов, чем нужно, — потому что после этого случая Йип поручал Уиллу самые дерьмовые задания, какие только можно было найти в их районе. Он был полностью отстранен от операции с внедрением агентов в преступную среду, которая привела к самому грандиозному полицейскому задержанию в истории Бюро. Работая с местными, Йип помог раскрыть предприятие по организации петушиных боев, действовавшее в трех разных штатах и двенадцати округах. Это дело затронуло мэра соседнего городка, у которого был выкуплен первый ряд кресел вокруг ринга, чтобы не пропустить малейших деталей представления. Хотя наводка исходила от группы разозленных жен, которые были в ярости от того, что их мужья проигрывают на боях свою зарплату, это все равно не затмило славу операции с внедрением агентов. Йип с ребятами праздновал это событие в «Голубой Гаване» на хайвее 515, в то время как Уилл торчал в своей машине, обследуя заброшенную птицеферму, переоборудованную, по поступившим сведениям, под лабораторию метамфетамина. Не то чтобы ему хотелось выпить с этими людьми — просто было обидно, что его даже не пригласили.
Хотя Уилл никогда не принимал участия в самых ярких полицейских облавах, он любил думать, что то, чем он занимается в этих горах, является делом важным. Метамфетамин был мерзким наркотиком. Он превращал людей в недоумков, делал их неполноценными, заставлял бросать своих детей на произвол судьбы и раздвигать ноги перед любым, кто мог предложить дозу. Прежде чем попасть в Блу Ридж, Уилл видел сотни жизней, разрушенных метамфетамином. Ему не нужен был дополнительный стимул, чтобы гореть желанием уничтожить все лаборатории, находящиеся в его юрисдикции. Работа эта была опасная. Так называемые химики, которые делали это вещество, играли с собственной жизнью. Единственная искра могла сжечь все здание, а производственная пыль — залепить легкие, как пластилин. Необходимо было вызывать команду по работе с опасными веществами, прежде чем Уилл мог войти туда, чтобы собрать улики. Уничтожение таких лабораторий разоряло местную полицию, так что управление шерифа и власти штата не спешили подавать в этом руку помощи.
Уиллу иногда казалось, что для определенного типа жителей этого горного района метамфетамин был чем-то вроде самогона — продуктом, который они вырабатывали сами, чтобы кормить и одевать своих детей. Ему было трудно связывать наркоманов, которых он видел на улицах Атланты, с обычными людьми, готовящими метамфетамин где-то в горах. Уилл не говорил, что они ангелы. Некоторые из них были просто ужасны — отбросы общества, делающие все, что угодно, ради финансирования своей пагубной привычки. Других не просто было разделить на черных и белых, хороших и плохих. Уилл встречал их в гастрономе, местной пиццерии, выходящими из церкви с детьми по воскресеньям. Они обычно сами не употребляли этот продукт. Это было для них работой, способом — а для некоторых единственным способом — зарабатывать деньги. Люди гибли, чьи-то жизни рушились, но их это не касалось.
Уиллу было непонятно, как они могут так аккуратно отделять одно от другого, но у Майкла Ормевуда он видел ту же тенденцию. Детектив выполнял свою работу — и, по отзывам, хорошо, — но была у него и вторая половина, которая заставляла его причинять боль тем, кому он был призван помогать.
Бетти справила нужду под кустом, и Уилл наклонился, чтобы собрать то, что она сделала, в мешочек. По дороге к дому он выбросил этот пакет в урну для мусора. Уилл поймал себя на том, что, проходя мимо дома соседки, он заглядывает ей в окна, думая о том, когда старушка вернется. Словно прочитав его мысли, Бетти натянула поводок и потащила Уилла в сторону его дома.
— Ну хорошо, — успокоил он ее и открыл ключом переднюю дверь. Присев, он отстегнул поводок, и Бетти тут же рванулась через комнату, запрыгнула на диван и удобно устроилась на подушках. Каждое утро перед уходом на работу он ставил подушки, прислоняя их к спинке дивана, и каждый раз Бетти умудрялась стаскивать их вниз, устраивая для себя постель. Он мог бы назвать это сооружение даже троном, но странно было взрослому мужчине думать такое о маленькой собачке.
Уилл прошел в свою комнату и снял пиджак. Он расстегивал пуговицы на жилете, когда зазвонил телефон.
Сначала он не узнал этот пронзительно высокий голос в трубке.
— Стоп, помедленнее, — сказал Уилл. — Кто это?
— Это Седрик! — крикнул мальчик. — Жасмин пропала!
Седрик, должно быть, ждал Уилла, потому что как только тот остановил машину на стоянке, дверь парадного в доме номер девять распахнулась и оттуда выскочил мальчик.
— Вы должны что-то сделать! — требовал мальчик.
Лицо его опухло от слез. Надменный гангстер, каким он был сегодня утром, пропал. Остался только перепуганный ребенок, который переживает за сестру.
— Все будет хорошо, — сказал Уилл, понимая, что эти слова ничего не значат, но чувствуя, что должен их произнести.
— Пойдемте! — Седрик схватил его за руку и потянул к дому.
Уилл прошел за ним три пролета лестницы. На лестничной площадке он уже хотел остановиться и спросить, что произошло, но тут увидел стоящую в дверях растрепанную пожилую женщину.
Она была в выцветшем фиолетовом домашнем платье и таких же носках, сползших с ее толстых лодыжек. Одной рукой она опиралась на палочку, в другой держала радиотелефон. На ней были очки в черной пластмассовой оправе. Она нахмурилась, отчего лицо ее как-то скомкалось.
— Седрик, — сказала она, и ее низкий голос гулко отозвался в длинном коридоре. — Что ты делаешь здесь с этим человеком?
— Он есть коп, бабушка. Он нам поможет.
— Нужно говорить «он коп», — поправила его старуха тоном школьной учительницы. — Хотя я в этом сильно сомневаюсь.
Продолжая держать одной рукой Седрика, Уилл второй рукой нащупал в кармане свой жетон и, сделав шаг вперед, показал его женщине.
— Седрик сказал, что ваша внучка пропала.
Она внимательно изучала жетон и идентификационный номер внизу.
— Не очень-то вы похожи на копа.
— Не очень, — согласился Уилл, засовывая жетон обратно в карман. — Но я стараюсь расценивать такие замечания как комплимент.
— Седрик! — резко сказала женщина. — Пойди убери у себя в комнате.
— Но бабуш…
Она строгим взглядом остановила его на полуслове, и он убежал.
Старуха открыла дверь пошире, и Уилл увидел, что их жилище было точной копией квартиры Алиши Монро.
Диван, видимо, служил кроватью; на одном конце его были аккуратно сложены подушка, простыни и одеяло. По бокам дивана стояли два кресла с высокими спинками, которые были накрыты накидками, очевидно, скрывающими какие-то дефекты. Кухня была чистая, но беспорядочная. На подставке для тарелок сохла вымытая посуда. На заткнутой в угол сушилке для одежды висело какое-то нижнее белье. Дверь в ванную комнату была открыта, а в спальню закрыта; снаружи на ней висел большой плакат с изображением Губки Боба Квадратные Штаны.
— Меня зовут Элеонора Эллисон, — сообщила старуха, нетвердой походкой направляясь к креслу у окна. — Думаю, вы не откажетесь присесть.
Уилл чуть не открыл рот от удивления. Здесь повсюду были книги — некоторые из них были упакованы в непрочные с виду коробки, готовые развалиться, другие уложены в аккуратные стопки на полу.
— Вы удивлены тем, что черная женщина умеет читать?
— Нет, я просто…
— Вы сами любите читать?
— Да, — ответил Уилл, подумав, что лжет он лишь частично. На каждые три аудиокниги, которые он прослушивал, он заставлял себя по меньшей мере одну книгу прочесть. Это было неблагодарное занятие, на которое уходили недели, но он делал это, чтобы доказать себе, что способен на такое.
Элеонора молча смотрела на него, и Уилл решил как-то разрядить обстановку.
— Вы, наверное, были учительницей? — попробовал угадать он.
— Учительницей истории, — сказала она.
Старуха положила ногу на небольшой табурет перед креслом, а палочку поставила рядом. Уилл увидел, что лодыжки у нее забинтованы.
— Артрит, — пояснила она. — Заработала его, когда мне было восемнадцать.
— Мне жаль.
— Но вы же в этом не виноваты. — Она указала Уиллу на кресло напротив, но он садиться не стал. — Объясните мне кое-что, мистер Трент. С каких это пор специальные агенты Бюро расследований штата Джорджия занимаются такими пустяками, как исчезновение чернокожей девочки?
Ее поведение начинало его раздражать.
— Белые девочки сегодня не пропадали, так что мы тянули жребий.
