Майкл Слэйд - Охотник за головами
– Две дозы, – сказала она наконец.
– Извини. Я плачу их из своего кармана. Я хочу это знать не по службе, а для себя.
– Знать что?
– Ты трахалась с ним? С Харди?
Она широко раскрыла глаза:
– Что?
– Ты с ним трахалась?
– Шутишь? Он мой мужик, я же сказала.
– На улице говорят другое. Что ты надрывалась для него, а он тебя поколачивал. Ты же знаешь, шлюха не обязана спать со своим сутенером. Поэтому повторяю вопрос: ты с ним трахалась?
– Каждую ночь.
– Он кончал?
Она пожала плечами:
– Со мной все кончают, – она нагнулась и собрала деньги с пола, засунув их в карман джинсов. Потом пошла к выходу, но чуть погодя обернулась.
– А теперь послушай, коп. Джонни был хорошим человеком и классным любовником. Да, он посадил меня на иглу, но он был единственным мужиком, которого я хотела. Понимаешь, что это значит? Ты думаешь, я обычная шлюха, которую оседлал черный "кот"? – она опять плюхнулась на стул. – Что ж, может, и так. Я вот что скажу: он и правда здорово побил меня, когда я продала одну его вещь. Старую маску. Но я не обижалась. Он по этой маске прямо с ума сходил.
– А почему ты продала маску, а не его "Поляроид"?
– Не смеши меня. У Джонни никогда не было таких вещей. Он и фотографировать не умел.
Она встала и вышла. Я не задерживал ее, она сказала все, что я хотел.
Она пошла колоться, и я немного завидовал ей.
Пусть на несколько минут, но она будет счастлива.
* * *Я нашел их в кафе на Мейн и подсел за столик. Они вели обычный полицейский разговор.
– Она утверждает, что украла зажигалку потому, что нервничала, когда крала другие товары, и ей захотелось курить, – сказал Рик Скарлетт.
Все рассмеялись, и Уильям Типпл вставил:
– Неплохо, но я думаю, приз получит Бешеный Пес. Все согласны? Эд, получи шесть четвертаков.
– Что это? – спросил я. – Воссоединение?
– Нет, просто совпадение, Скарлетт, Спэн и я выступаем свидетелями в деле Ракстроу. Сообщничество и контрабанда наркотиков. Макдональд и Льюис встречаются с американцами по поводу Мэттью Пола Питта. А у Рабидовски здесь вор под судом.
– Такая скука, – пожаловался Рабидовски, – с тех пор, как распустили отряд. Лучше бы мы до сих пор ловили его.
– Может, мы его и не поймали, – сказал я.
В этот момент я понял, что чувствовал полковник Тиббетс, когда сбросил атомную бомбу на Хиросиму.
Я сказал им все. Почему человек с нормальной потенцией шел убивать женщин и при этом ни разу не имел оргазма? Может быть, это сделал тот, кто как раз не был способен на нормальную половую связь? Может, он заразился сифилисом и ненавидел всех женщин?
Мою теорию встретили без восторга.
Скарлетт как-то странно поглядел на меня, встал и ушел.
Остальные под разными предлогами тоже разошлись. Я остался один над остывшей чашкой кофе.
* * *Каждый человек одинок.
Не от этого ли отец начал пить?
Если так, я его понимаю.
Когда я вновь просматривал дело Охотника, из одной папки выпал негатив.
К тому времени я уже решил, что дело закончено и незачем ворошить прошлое. К тому же у меня были другие дела.
Странно, что я совсем забыл про эту фотографию. Может, это было подавление, о котором говорил доктор Рурик. Но обнаружив ее сейчас, я понял, что заберу ее домой.
И вот она вставлена в мой увеличитель.
Отец, смотри на нее вместе со мной.
Помнишь, ты наказал меня, когда я швырялся камнями в соседскую кошку? Я тогда очень сердился на тебя. Я сказал, что ты плохой и поэтому не можешь найти работу.
Сколько раз я потом пожалел об этом!
Ведь ты погиб из-за меня. Из-за меня ты нашел эту работу и сел в самолет, уносящий тебя к смерти.
Прости меня, отец.
* * *Господи, насколько негатив четче снимка "Поляроида". Как на нем видны ее спутанные волосы, ее ссохшийся язык в раскрытом для последнего крика рту. Как раздулись ее ноздри, пытаясь поймать хоть немного воздуха. Как полоски кожи обвиваются вокруг шеста, подобно мертвым змеям.
Минутку. Это что-то новое. На других фотографиях был виден только шест. Здесь он стоит в ведре с песком.
Теперь понятно, как действовал Охотник.
Вернувшись с трофеем, он насыпает в ведро песок, надевает голову на шест, втыкает его в ведро и ставит на фоне белой простыни.
Потом делает снимок.
Возможно, он хотел купить пленку для "Поляроида", почувствовал неладное и воспользовался простой пленкой.
И что это в ведре, среди песка?
Листья. Опавшие листья.
* * *Я нашел ботаника, работающего в саду Ван-цзена, и показал ему увеличенное фото ведра с песком – конечно, без головы.
– Как вы думаете, это листья клена?
Он вооружился парой очков и сказал:
– Да, это они.
А сколько в городе кленов?
– Тысяч сто, – усмехнулся он. Потом еще раз посмотрел на фото. – Вот это Acer macroghyllum, клен болыпелистный. Самое типичное дерево для этой области.
– Спасибо, – сказал я и уже собирался уходить, когда он добавил:
– А вот другой вид здесь вряд ли можно встретить. Это сикомор или Acer pseudoplatanus. Они растут в Европе и Западной Азии.
– Простите?
– Вот эти, маленькие. Видите, они здесь смешаны с большими? Здесь они не растут, если только высажены искусственно. А где сделан этот снимок?
* * *Я постучал и стал ждать.
Довольно нескоро послышалось какое-то шуршание, потом дверь приоткрылась. В щелочке показался глаз.
– Что вам угодно?
– Доброе утро, мэм. Я хотел бы поговорить с миссис Эльвирой Франклен.
– Мисс Франклен, молодой человек. Кто вы?
– Меня зовут Эл Флад, мэм, – я сунул в щель удостоверение.
Глаз открылся еще шире:
– Вы что, за книгами из библиотеки? Я же их вернула! К тому же, и задержка была не такая уж большая.
– Нет, мэм. Мне сказали, что здесь я могу найти миссис...
– Мисс!
– Мисс Франклен. Я детектив из Отдела расследования убийств городской полиции.
– Детектив! – воскликнула женщина, распахивая дверь. – Входите, детектив Флад! Входите!
Эльвира Франклен напомнила мне инопланетное создание из фильма "Звездные войны". В ней было не больше пяти футов роста. На морщинистом личике под шапкой белых волос выделялись большие голубые глаза. Я подумал, что ей по меньшей мере лет семьдесят пять.
– Можно еще взглянуть на ваше удостоверение?
– Конечно, мэм.
– Здесь написано, что ваше полное имя Элмор. Люди должны звать друг друга полным именем.
– Да, мэм. Но меня все время сокращают.
Она неожиданно рассмеялась:
– Вы говорите, как Джек Уэбб, – понизив голос на несколько октав, она прорычала, "только фа-акты, мэ-эм".
На этот раз рассмеялся я.
– Хотите чаю, детектив?
– Благодарю вас.
– Вам "Дарджилинг" или "Пунаканди"? Королева Елизавета пьет "Пунаканди". Думаю, это хорошая реклама.
– Да, мэм, – согласился я.
Она провела меня по длинному темному коридору в комнату, больше похожую на музей. На полках и на столах теснились фарфор, бронза, медь. Среди них стояли фотографии членов королевской семьи – я узнал принца Чарльза и принцессу Диану. Мебель в комнате казалась такой старой и хрупкой, что я не решался к ней приближаться. Но лучше всего были фотографии на стенах. Я насчитал их сорок две. Это были мастера детектива – каждое фото с автографом и в серебряной рамочке.
Услышав звяканье фарфора, я повернулся и увидел, что мисс Франклен катит чайный столик. Там стояли две миниатюрные чашки, серебряный чайник, сливки, сахар, два ножа, две ложки и тарелки с печеньем, вафлями и пастилой, которых хватило бы на весь Фолклендский экспедиционный корпус.
– Вижу, вам понравились фото.
– Да, мэм. Блестящая компания.
Она улыбнулась, отчего ее личико распалось на сотню морщинистых кусочков.
– Моя любимая – сэр Артур Конан-Дойл. Он подписал мне ее незадолго до смерти. Вам один кусочек сахара или два?
– Один, пожалуйста.
Она налила мне чаю, и я отхлебнул ароматный напиток под пристальным взглядом Агаты Кристи с противоположной стены.
– А теперь скажите, детектив, что вас ко мне привело.
– Я надеюсь, мэм, что вы поможете мне найти убийцу.
Если бы в комнате появился дух Эдгара По, она вряд ли удивилась бы больше.
– Я? – она поставила свою чашку на столик.
– Мисс Франклен, – я понизил голос в лучших детективных традициях, мы нашли тело в пластиковом мешке, покрытое грязью и листьями. Это листья двух видов кленов. Большелистный...
– Acer macrohyllum, – прошептала она, подавшись вперед.
– Да, распространенный в Британской Колумбии. Но второй здесь не встречается. Это сикомор или Acer pseudoplatanus, растущий в Европе. Если вы можете...
– ...найти место, где растут оба этих вида, – закончила мисс Франклен, – то можно найти, где тело было зарыто вначале.
– Именно так.
– Что ж, тогда начнем, – она с неожиданной резвостью вскочила и повлекла меня в холл. Вскоре мы оказались в галерее, из окон которой открывался вид на роскошный даже в это осеннее время сад. На деревьях то там, то сям оставались красные, оранжевые, бурые листья, а внизу их мазки сливались с широким пастельным фоном палой листвы. Пройдя галереей, мы вошли в комнату, где меня поразило количество книг. Их было, должно быть, больше, чем в библиотеке Конгресса, и все в твердой обложке.
