Марриотт Тревор - Джек Потрошитель. Расследование XXI века
Нет никаких сомнений в том, что на Николс напали, но перерезали ли ей горло до того, как нанести другие раны? Инспектор Хелсон — один из офицеров полиции, занимавшийся расследованием, — в своих показаниях отметил, что платье женщины и прочие детали туалета остались нетронутыми. Из этого можно сделать вывод, что преступник сначала задрал одежду жертвы, и уже потом принялся кромсать ее тело. Это признак очень организованного убийцы.
Другим признаком расчетливого подхода является то, что, несмотря на жестокую расправу над жертвой, злодей остался незамеченным и вовремя скрылся.
Не было ни свидетелей, ни описания человека, которого видели вместе с Николс до ее смерти или на том месте, где на нее напали. Ее убийца скрылся в непроглядной темноте и тумане.
Глава 4. ЭННИ ЧЕПМЕН
8 сентября 1888 года 47-летняя проституткa Энни Чепмен была найдена мертвой на заднем дворе дома № 29 по Ханбери-стрит. Убийца перерезал ей горло, а затем выпотрошил. Вскрытие показало, преступник удалил ей матку. Кишечник женщины лежал рядом с правым плечом, а другие части пищеварительной системы находились слева.
В последний раз Энни видели живой около 5:30, она разговаривала с человеком в том районе, где впоследствии ее и нашли. По описанию очевидцев, это был смуглый мужчина в поношенной одежде (предположительно, в темном пальто и коричневой войлочной шляпе), лет сорока, но, возможно, и старше. Не исключено, что он был иностранцем.
Если верить отчетам, на тот момент было уже довольно светло. В данном случае свидетельские показания стали одним из так называемых прямых доказательств, в которых можно быть уверенным. Вскоре после того, как Чепмен видели с неизвестным человеком, Альберт Кадоч, молодой плотник, проживавший на Ханбери-стрит, 27, вышел в задний двор, чтобы воспользоваться туалетом. Идя вдоль деревянного забора высотой 5 футов, отделявшего дворы домов № 27 и 29, он услышал неподалеку чьи-то голоса. Он смог разобрать лишь, как женщина говорила: «Нет!» Потом мужчина услышал, как что-то ударилось об забор. Если бы он только взглянул через ограду, то, вероятно, смог бы разглядеть убийцу Чепмен.
Доктор Джордж Бегстер Филлипс прибыл на задний двор дома № 29 к 6:30. Ниже представлена выдержка из его свидетельских показаний:
«Левая рука лежит на левой груди. Ноги вытянуты, ступни находятся на земле, а колени вывернуты наружу. Лицо опухло и повернуто на правую сторону. Язык виднеется между передними зубами. Он сильно распух.
Передние зубы, так же как и коренные, на обеих челюстях в хорошем состоянии. Тело страшно изуродовано…Трупное окоченение не наблюдается, но постепенно развивается».
Доктор заметил, что жертве перерезали горло: разрез был неровным и проходил непосредственно по шее. На деревянном заборе, разделяющем дворы соседних домов, обнаружили следы крови, соответствующие тому месту, где лежала голова умершей. Они располагались на высоте около 35 смот земли, непосредственно над той частью шеи, откуда бил поток крови. Доктор отметил, что раны на горле и животе нанесли одним и тем же орудием. Скорее всего, это был очень острый нож с тонким и узким лезвием длиной 20 см или даже больше. Данные раны не могли нанести ни штыком, ни мечом. Не исключено, что убийца орудовал инструментом, который медики используют для посмертной экспертизы. При обычных хирургических операциях он не применяется.
Раны могли быть нанесены и хорошо заточенным тесаком, которым пользуются мясники. Однако доктор Филлипс считает, что у таких ножей недостаточно длинное лезвие. Судя по всему, преступник разбирался в анатомии. Доктор сказал, что женщина была мертва уже по крайней мере два часа, а может, и больше. Но следует отметить тот факт, что утро было довольно прохладным, а при значительной потере крови тело остывает быстрее. Не было никаких доказательств, что жертва сопротивлялась. Он также полагал, что потерпевшая сама вошла во двор.
Из второго доклада доктора Филлипса, подготовленного после проведения посмертной экспертизы, можно узнать следующее.
Он заметил, что язык все так же выпячен. На правом виске и верхнем веке были синяки. Кроме того, в верхней части груди были четко видны два синяка размером с большой палец мужчины. Тугоподвижность конечностей становится все более заметной. Еще один синяк был обнаружен на правой руке, у плеча. На левой стороне лобной кости имеется старый шрам. Ригидность по большей части наблюдалась на левой стороне, особенно в полусогнутых пальцах. На безымянном пальце была ссадина с отчетливыми следами от кольца (или нескольких колец). Горло разорвано так, как было описано ранее. Удары наносили с левой стороны шеи. Кроме того, на левой стороне позвоночника были два четких и ровных разреза. Они шли параллельно друг другу на расстоянии примерно 1 см. Судя по состоянию мышц, убийца пытался отделить голову. На теле были и другие увечья, но доктор посчитал, что они появились уже после смерти женщины, которая произошла из-за большой кровопотери.
Вскрытие показало, что жертва Потрошителя страдала от прогрессирующей болезни легких и оболочек головного мозга, но это не имело никакого отношения к ее смерти. В желудке обнаружилось немного пищи. Алкоголь погибшая в последнее время не употребляла, но налицо были все признаки недоедания: видимо, в последнее время женщина голодала. Доктор был убежден, что она не принимала крепкие спиртные напитки за несколько часов до ее смерти. Сама себе она такие травмы нанести не могла. Кровоподтеки на лице появились совсем недавно, но синяки на грудной клетке и виске возникли раньше — возможно, за несколько дней до нападения. Доктор Филлипс придерживался мнения, что человек, который напал на покойную, схватил ее за подбородок, а затем разрезал горло слева направо. Потерпевшая могла закричать, но медицинские эксперты не исключали, что преступник заткнул ей рот кляпом: это могло бы объяснить опухшее лицо и высунутый язык, что является признаком удушения.
Живот жертвы был полностью вскрыт: кишечник оторвали от брыжейки, вынули наружу и положили рядом с плечом, а матка, придатки, верхняя часть влагалища и две трети мочевого пузыря были полностью удалены. Эти органы вырезали аккуратно, не задев прямую кишку, а влагалище удалили так, чтобы не повредить шейку матки. Очевидно, убийца знал, как проводить анатомопатологическое исследование, раз смог отделить органы малого таза одним взмахом ножа, который был 15 смв длину (возможно, и больше). Внешний вид надрезов подтвердил мнение доктора, что орудие, с помощью которого неизвестный разрезал шею, было очень острым.
Врач заявил: «Убийца не смог бы проделать подобное за пятнадцать минут, даже если женщина перед этим не оказывала сопротивления. Если бы он работал размеренно, как хирург, ему потребовалось бы около часа».
День первый: понедельник, 10 сентября 1888 года… Суд присяжных осмотрел труп в морге на Монтегю-стрит, но все свидетельства яростного насилия над потерпевшей были скрыты. Кроме того, была изучена одежда, а также возникли новые свидетельства по делу, которые представлены ниже.
Джон Дэвис. Я работаю извозчиком на рынке Леденхолл. Снимаю угол по адресу Ханбери, 29, уже две недели. Вместе с женой и тремя сыновьями мы занимаем самую первую комнату на третьем этаже. В пятницу я пошел спать в 8 часов вечера, а жена легла примерно через полчаса. Где-то с 3 до 5 часов утра мне не спалось, а потом я уснул и проспал до 5:45 — как раз пробили часы в церкви Спиталфилдса. Я выпил чашку чая и вышел на задний двор.
… От двери ко двору, который располагается ниже прохода, ведут три каменные неогороженные ступени. Я открыл дверь и сразу же увидел женщину на левой стороне этого укромного уголка, как раз между каменными ступенями и ограждением. Она лежала на спине ногами к дровяному сараю, а ее голова была повернута в сторону дома. Одежда была задрана до пояса. Я не стал спускаться во двор, а вышел через переднюю дверь и позвал двух мужчин.
Коронер. Видели ли вы умершую раньше?
Дэвис. Нет.
Коронер. Вы были первым, кто спустился вниз по лестнице в то утро?
Дэвис. Нет. Первым был Томпсон, его позвали в половине четвертого.
Амелия Палмер. Я снимаю комнату в ночлежном доме в Спиталфилдсе — Дорсет-стрит, 35. В течение трех лет я время от времени живу там. Я замужем за Генри Палмером, портовым рабочим. Он был бригадиром, но в начале года с ним произошел несчастный случай. Я зарабатываю на жизнь, занимаясь уборкой. Мой муж получает пенсию, поскольку является военнослужащим запаса. Я хорошо знала покойную, мы были знакомы почти 5 лет. Я видела тело в субботу в морге и совершенно уверена, что это Энни Чепмен. Она была вдовой, ее муж Фредерик Чепмен раньше работал ветеринарным врачом в Виндзоре.
