Карин Слотер - Ярость
— И не говорите, — сказала она и, взяв ручку с золотым пером, сделала пометку на одном из сообщений.
Уилл посмотрел на шрам у себя на руке в том месте, где Аманда прострелила ее пневматическим пистолетом для забивания гвоздей.
— Хорошая ручка, — сказал он.
Она приподняла бровь и откинулась на спинку кресла. Прошла почти минута, прежде чем она наконец спросила:
— А где это, собственно, находится — Ту Эгг[18], штат Флорида?
Уилл подавил улыбку. Он выбрал эту заочную школу в основном именно из-за странного названия населенного пункта.
— Думаю, это возле живописной речки Уитлакучи, мэм.
Она явно не поверила ни одному его слову.
— Конечно, понятное дело.
Уилл молчал, как лобстер, которого оценивают в аквариуме.
Она закрыла ручку колпачком и положила ее перпендикулярно рабочему журналу.
— Вы сегодня ничего не записываете на диктофон?
— Сегодня нет, мэм.
Уиллу было трудно читать даже напечатанные документы, а его собственный почерк представлял собой такие написанные задом наперед каракули, какие не найдешь даже на стенах детского сада. Аманда имела обыкновение давать ему длинный перечень разных заданий. Единственным способом для Уилла сохранить информацию была запись на диктофон, чтобы потом перенести ее слова в компьютер. Два года назад она застукала его на этом во время встречи. Аманда не любила, когда ее записывают без разрешения, и, разумеется, предположила, что он делает это в каких-то бесчестных целях. Он скорее провалился бы сквозь землю, чем рассказал ей о своих проблемах с чтением, а если бы и имел такое намерение, Аманда все равно сослала бы его на этот Северный полюс еще до того, как он успел надеть снегоступы.
— Хорошо, — сказала она. — Расскажите мне о деле.
Уилл вкратце сообщил ей то немногое, что у них было. Он прошелся по делам трех девушек, которые нашел, и сказал, что считает два из них связанными между собой. Он также сказал, что прочел об Алише Монро, убитой проститутке, в ежедневном отчете БРД, где приводились краткие сведения обо всех преступлениях в штате. В соответствии с протоколом он попросил лейтенанта Теда Грира допустить его к этому делу и был направлен в команду к Майклу Ормевуду, ведущему детективу. Когда он перешел к рассказу о мертвой соседке Ормевуда, Аманда его остановила.
— Язык был откушен?
— Я не уверен насчет того, каким образом он был отнят, — сказал Уилл. — Возможно, если бы я знал, что сегодня утром вы появитесь позднее, то смог бы обсудить это с коронером и был бы лучше информирован к нашей встрече.
— Перестаньте ныть, доктор Трент. Вам это не идет. — Тон Аманды был мягким, примирительным, и по ее улыбке он понял, что заработал очко на свой счет. То, что он в принципе участвовал в этой игре, уже означало, что она в ней победила.
Аманда вновь вернулась к этому делу.
— В предыдущих случаях языки не были унесены с места преступления?
— Нет, мэм, — ответил Уилл. — Язык у первой девушки не был полностью отделен. Вторая держала его в руке, когда была обнаружена, но было уже слишком поздно что-либо предпринять по этому поводу. Язык Монро был брошен на лестнице. Вероятнее всего, он был выплюнут. Язык Синтии Барретт не был найден на месте преступления вообще.
— Вы обыскали дом этой Барретт?
— Это сделало полицейское управление округа Де-Кальб, — сказал Уилл. — Насколько я понял, они не обнаружили там ничего необычного.
— Насколько вы поняли? — переспросила она.
— Я не хотел путаться у них под ногами.
— Видимо, разумно, — признала Аманда.
Округ Де-Кальб по-прежнему жестко контролировался группой людей, которые не любили, когда штат — а в данном случае, кто-то из штата — вмешивался в их дела. Шесть лет назад вновь избранный шериф округа Де-Кальб был убит на дорожке перед своим домом, когда вытаскивал из машины пакеты с покупками к Рождеству. Через три дня он должен был принять присягу, а Сидней Дорси, предыдущий шериф, тяжело воспринял свое поражение на выборах.
Аманда вынула из верхнего ящика стола папку и открыла ее на первой странице.
— Что вы думаете об этом Майкле Тимоти Ормевуде?
— Я пока не сформировал о нем какого-то определенного мнения, — ответил он, подумав, что если она вытащила досье Ормевуда, то знает о нем больше, чем Уилл.
Она начала читать вслух, двигая пальцем по строчкам.
— Военный. Шестнадцать лет службы в управлении полиции Атланты. Прошел путь от простого постового до получения золотого жетона полицейского. В девяносто восьмом против него было выдвинуто обвинение в применении чрезмерной силы. — Она сделала движение рукой, словно отметая это обстоятельство. — Он продвигался вверх довольно быстро. Отдел по борьбе с наркотиками — недолго, видимо, быстро надоело, — полиция нравов и вот теперь убойный отдел. В колледже он не учился. — Она взглянула на Уилла. — Постарайтесь не подавлять его своим экстравагантным двуяйцовым образованием, доктор Трент.
— Хорошо, мэм.
Она перевернула страницу.
— Благодарность за спасение штатского. Даже у вас этого нет. Они вручают такие штуки, как сладкую конфетку — Она закрыла папку. — В общем, ничего примечательного. Скучно одевается в бежевое и ведет себя тихо. — Это была стандартная фраза, которую она использовала в отношении копов, которые просто выполняют свою работу и дожидаются пенсии. Это был далеко не комплимент.
— Что-нибудь еще? — спросил Уилл, точно зная, что у нее есть что сказать.
Она улыбнулась.
— Я позвонила одному своему другу в погонах… — У Аманды всегда были какие-то друзья. Учитывая ее личность, Уилл сомневался насчет природы этой дружбы — возможно, под друзьями она имела в виду тех, кого ей удалось схватить за одно место. — Когда Ормевуд был в Кувейте, он служил в снабжении. И не продвинулся дальше звания рядового.
Уилл был несколько удивлен.
— Неужели?
— Он был с почетом уволен в запас, и это было все, что хотели знать в полиции Атланты и что их заботило. Но мой источник сообщил, что он был ранен на вторую неделю пребывания за рубежом, причем никто так и не узнал, кто в него стрелял.
— Он сам себя ранил?
Она пожала плечами.
— А вы бы не прострелили себе ногу, чтобы выбраться из этой преисподней?
Уилл точно готов был прострелить себе ногу, лишь бы выбраться из ее кабинета.
— Итак, — Аманда сложила ладони вместе и откинулась на спинку кресла, — план действий?
— Мне необходимо поговорить с Ормевудом. То, что случилось у него на заднем дворе, не может быть простым совпадением.
— Вы думаете, он мог подобраться слишком близко к исполнителю по делу Монро?
— Когда мы приехали туда, труп Синтии Барретт был совсем свежим, прошло не более часа с момента смерти. Все утро я был вместе с Ормевудом и не заметил, чтобы мы предприняли какие-то серьезные шаги в направлении раскрытия дела, не говоря уже о том, что зацепили кого-то настолько, что он прыгнул в машину, поехал к Ормевуду домой и изуродовал его соседку.
Аманда кивнула, приглашая его продолжать.
— Мы поговорили с сутенером Монро. Он не похож на человека, который станет уничтожать источник хорошего дохода. Но я еще вернусь к нему сегодня.
— И?
— И еще, как уже сказал, я поговорю об этом с Ормевудом, спрошу, не видел ли и не делал ли он чего-то необычного в ночь убийства Монро.
— Он сегодня работает или взял отгул по семейным обстоятельствам?
— Понятия не имею, — ответил Уилл. — Как бы там ни было, я его найду
Она взяла одну из бумажек с текстом телефонного сообщения.
— Лео Доннелли пытался получить ваше персональное досье.
— Меня это не удивляет.
— Я засекретила его, — сказала она. — Незачем кому-то копаться в вашем грязном белье.
— Кому-то, но не вам, — уточнил Уилл. Он взглянул на часы и встал. — Если это все, доктор Вагнер…
Она широким жестом развела руками.
— Конечно, доктор Трент. Вперед, к покорению вершин!
8:56 утра
Джон решил избавиться от своих туфель. Он не был уверен, что не оставил следов на месте преступления, и не собирался полагаться на случайность. Когда он вернулся в ночлежку, то кухонным ножом срезал часть подошв, изменив на них рельефный рисунок. Не особенно веря в свое везение, он затем сел в автобус, заплатив за билет наличными, а не абонементной карточкой, по которой его можно было отследить, и проехал по Кобб-Паркуэй до самой Мариетты. Здесь он походил еще примерно час, волоча ноги по горячему асфальту и еще сильнее стирая подошвы.
В супермаркете «Таргет» он купил пару новых кроссовок — в другом случае он вряд ли мог позволить себе это за двадцать шесть долларов! — и выбросил свои туфли в контейнер для мусора позади китайского ресторанчика подозрительного вида. Когда он почувствовал запахи из кухни, в животе заурчало. Двадцать шесть долларов! Он мог бы купить себе прекрасную еду, и ее принесла бы официантка; она подливала бы ему в стакан чай со льдом и болтала с ним об этой несносной погоде.
