Вэл Макдермид - Чужое терзанье
От жалости у Тони защемило сердце. Он понимал ее позицию, но так же хорошо представлял реальное положение дел.
— Кэрол, если Брэндон действительно решается на такое, его не переубедят ни твой злосчастный опыт, ни твои взгляды. Операции будет дан ход.
— А если ты скажешь ему, что ничего не получится? — Она двигала кружкой, пряча от него глаза.
— Не поверит, — убежденно заявил Тони. — Ты сама знаешь не хуже меня: если возникают разногласия по поводу операции, мнение психолога учитывается в последнюю очередь.
Кэрол пригладила волосы.
— Черт побери! — воскликнула она. — Неужели они не поняли на моем примере, что невозможно держать под контролем войну, если она ведется на вражеской территории?
— Они всегда считают, что уж их-то операция пройдет как по нотам, — сказал Тони. — К тому же я почти уверен, что и Пола не откажется от этой опасной игры. Вряд ли можно на это надеяться.
— Ну и что же делать? — печально спросила Кэрол, и в ее голосе прозвучала покорность судьбе.
Тони взял ее руки в свои:
— Нам надо постараться не сесть в лужу.
Не успела Кэрол ответить, как у нее зазвонил мобильный.
— Кэрол Джордан, — нетерпеливо отозвалась она.
— Это детектив-констебль Чен, — раздался в трубке голос Стейси. — Пришел доктор Франс, геолог.
Кэрол с досадой закатила глаза:
— Через десять минут я буду, Стейси. Извинитесь перед ним, ладно? — Она вскочила, так и не допив кофе. — Мне надо вернуться. Меня ждет геолог из Шеффилда.
Тони удивился.
— Еще одно из проявлений загадочной женской натуры! — воскликнул он, следуя за ней. — Может, захватишь меня с собой? Я хочу потолковать с Брэндоном по поводу его идеи с подсадной уткой.
Она с благодарностью взглянула на него:
— Спасибо. Только никакой жалости, запомнил?
— Никакой, — согласился он.
*Кэрол никак не ожидала, что доктор Джонатан Франс окажется таким. Высокий, худощавый, лет тридцати с небольшим. Темно-синий кожаный комбинезон байкера с расстегнутой на груди молнией являл взгляду белую футболку, под которой угадывался восхитительный рельеф грудных мышц. Геолог непринужденно, будто у себя дома, сидел в кабинете Кэрол. Густые прямые волосы были коротко острижены и торчали, как щетина на обувной щетке, в уголках темно-синих глаз лежала сеточка тонких морщин. Впервые за долгие месяцы Кэрол почувствовала в присутствии привлекательного мужчины интерес, а не настороженность. Собственная реакция так поразила ее, что она немедленно укрылась за строгой маской полицейского.
— Я старший детектив-инспектор Джордан, — представилась она сухо и протянула руку.
Рука утонула в его ладони — большой и теплой. Кэрол невольно отметила длинные пальцы с аккуратно подстриженными ногтями.
— Рад познакомиться. Я Джонатан Франс, — сказал он.
Голос тоже приятный, подумала Кэрол, уловив легкий призвук лондонского акцента.
Геолог с нескрываемым интересом огляделся по сторонам.
— Не совсем то, что я ожидал увидеть, — признался он.
— Вы про меня или про кабинет? — поинтересовалась Кэрол.
Боже, помоги мне, я флиртую! — панически мелькнуло у нее в мозгу.
— В первую очередь про вас, — весело ответил он. — Я и не представлял себе, что детектив-инспектор Джордан окажется…
— Женщиной? — перебила она, с трудом стараясь сохранять официальный тон.
Он улыбнулся:
— Я собирался сказать — такой молодой. Жуткая банальность, верно?
Окруженная с флангов и обезоруженная, Кэрол поскорее спряталась за свой стол:
— Доктор Франс, что вам успели рассказать о деле, заставившем нас к вам обратиться?
— Почти ничего, — ответил он. — Я знаю, что существует какая-то фотография и я должен взглянуть на нее и определить место съемки.
Кэрол раскрыла папку Тима Голдинга и достала увеличенное фото. Прежде чем передать его, спросила:
— Вы когда-нибудь раньше сотрудничали с полицией?
Он помотал головой:
— Никогда.
— В таком случае я должна вас предупредить, что все наши разговоры на данном этапе носят конфиденциальный характер. Никому нельзя сообщать даже тот факт, что вы с нами работаете. Расследование не завершено, и мы не хотим давать преступнику ни малейшего намека, в каком направлении оно движется. Какие бы догадки вы ни выдвинули, все останется между нами. Вас устраивает?
Он нахмурился:
— Не исключаю, что мне нужно будет посоветоваться с кем-то из коллег. Впрочем, я могу это сделать и без лишних объяснений.
— Было бы неплохо. Конечно, если мы произведем арест и дело дойдет до суда, вам, возможно, придется выступить свидетелем, тогда станет известно, что вы сотрудничаете с полицией. Вас это не пугает?
— Нисколько! — Он жестом показал на свой кожаный байкерский прикид. — Я переоденусь во все чистое, умоюсь и с радостью использую шанс, чтобы показать миру, что геология — совсем нескучная наука.
Не знаю, как насчет геологии, а вот тебя-то уж точно никто скучным не сочтет! — пронеслось в голове у Кэрол.
— Пожалуйста, расскажите о своей научной карьере, доктор. Это для протокола.
— Учился на факультете наук о Земле в Манчестере, потом работал год в Карлсбадских пещерах, это на западе США. Докторскую защитил в Мюнхене, после чего вернулся в Шеффилд на преподавательскую работу. Сейчас читаю лекции по геологии. Моя специализация — кальциты, известковые шпаты. Этого достаточно?
Кэрол подняла глаза от записей:
— Конечно. Звучит впечатляюще. — Она снова взяла фотографию. — Мальчика зовут Тим Голдинг. Он пропал около четырех месяцев назад. Все наши усилия ни к чему не привели, единственная зацепка — этот снимок. Если вы нам поможете уточнить место, где сделана фотография, возможно, мы хоть немного продвинемся и выясним, что с ним случилось.
Он взял из ее пальцев снимок и стал изучать, держа под углом к свету.
— Это ведь цифровая фотография, верно?
— Она была послана по электронной почте.
— Значит, у вас есть электронная версия? — Он говорил рассеянно, то поднося снимок близко к лицу, то вытягивая руку.
— Да.
Он посмотрел на нее и улыбнулся:
— Хорошо. Можете прислать снимок на мой адрес? У меня есть замечательная программа, специально предназначенная для обработки снимков геологических образцов. С ее помощью я смогу точней определить тип породы.
— Значит, вы сможете нам помочь? — Голос Кэрол зазвенел: она ведь почти забыла, что такое надежда.
Он склонил голову набок, размышляя.
— Не исключено, — ответил он наконец и выпрямил спину. — И даже вполне возможно. Давайте встретимся сегодня вечером в ресторане.
Кэрол удивилась:
— У вас уже будут результаты? Так скоро?
Он засмеялся тепло и волнующе:
— Боюсь, что нет. Но даже старшие детективы-инспекторы должны иногда ужинать. Что вы предпочтете? Пиццу, карри, китайскую кухню? Выбор за вами.
— Вы приглашаете меня поужинать? — Кэрол не сумела скрыть изумления.
Он развел руками:
— Почему бы и нет? Я молодой, свободный и одинокий, а вы, если не хотите или не можете пойти, просто откажитесь.
Кэрол не смогла бы объяснить почему, но в Джонатане Франсе было что-то очень располагающее, неопасное. Мысль о том, что она будет сидеть против него в ресторане, совершенно ее не пугала. В первый раз после пережитого страшного шока она почти поверила, что и в ее жизни еще возможны нормальные человеческие отношения.
— Я пока не знаю, когда освобожусь, — упорствовала она, боясь довериться инстинкту.
Он выудил визитную карточку из внутреннего кармана:
— Нет проблем. Сегодня у меня намечена еще пара встреч, потом я просто включу свой ноутбук и поработаю, пока вы не освободитесь. — Он положил карточку на стол. — Киньте мне эсэмэску, когда будете свободны. — Он встал, раскованный и уверенный в себе.
Кэрол проводила его до двери.
— Спасибо за помощь, — поблагодарила она.
— Для меня это удовольствие.
Стейси оторвалась от монитора:
— Шеф хочет вас видеть, инспектор. У него доктор Хилл.
Кэрол рухнула с небес на землю. Пола! Нужно решить, что делать с Полой. И как ей, ради всего святого, объяснить Тони свое решение пойти ужинать с Джонатаном Франсом?
*Тони прошел прямо в кабинет Джона Брэндона, не обращая внимания на попытки секретарши его остановить. Начальник полиции сидел за столом и, держа в руке цифровой диктофон, что-то тихо бормотал. Он остановился на середине фразы и с недоумением уставился на Хилла.
— Тони! — воскликнул он. — Я не ожидал…
— Ясное дело, ты не ожидал! — рявкнул Тони.
Пока Кэрол везла его в полицию, в нем закипала ярость, хотя он старался ее не проявлять. За годы профессиональной деятельности он научился подавлять свои эмоции. Но чем больше размышлял о затее Джона Брэндона, тем сильнее злился. Тони пересек кабинет и туго сжатыми кулаками оперся на крышку стола:
