Алан Джекобсон - Винодел
Он уставился на Фуллера, который явно боролся с желанием отвести глаза. Губы его сжались.
Одним-единственным взглядом на Руни Вейл сумела сказать целых две фразы, одну — с завистью, другую — с облегчением: «Черт, вот бы мне так научиться!» и «Боже, как же хорошо, что ты мне друг, а не враг».
— Так вот, — продолжал Руни, — позволь мне вернуться к своей мысли. Я не только агент БКАТО, я еще и эксперт-криминалист, судебный психолог. Это важное уточнение, потому что ФБР поджогами не занимается, а БКАТО — за милую душу. Напомню невнимательному детективу Фуллеру, что на то нам и дано окончание «…и огнестрельным оружием». — Он подошел к доске и, указав на маркер, спросил: — Можно на минутку?
Брикс протянул ему маркер. Сняв колпачок, Руни поднес маркер к пустому участку доски.
— Я попробую объяснить вам, что за человек, скорее всего, совершил данное преступление. Проблема заключается в том, что поджогам не уделяют должного внимания. Но мы все-таки кое-что почерпнули из допросов поджигателей и трудов ученых, которые таки уделили им внимание. Мало-помалу мы составили типологию подобных преступников. Типология эта базируется, главным образом, на мотивации — мотивах, стоящих за поджогами. Этот пожар мы относим к умышленным, потому что он отвечает трем основным критериям. — Руни раскрыл ладонь и принялся загибать пальцы. — Во-первых, сгорела некая недвижимость. Во-вторых, пожар начался из-за некоего зажигательного вещества, остатки которого обнаружили на месте преступления. В-третьих, поджог был совершен злонамеренно, с целью уничтожения чего-либо или кого-либо. Я только что вернулся с места преступления и, исходя из того, что я там увидел и о чем рассказал мне детектив Гордон, с полной уверенностью отношу этот пожар к поджогам. — Резко развернувшись, он спросил: — Я прав, детектив Гордон?
— Да.
— Посмотрим, что нам известно на данный момент, — продолжал Руни. — Вскоре после того, как детектив Эрнандес покинул гостиницу, оставив агента Вейл одну в номере, началось возгорание. Канистру из-под бензина мы нашли за зданием, на территории, которая не просматривается ни из соседнего номера, ни с парковки, ни из близстоящих зданий. Рядом мы обнаружили зажигалку, которой, судя по всему, и был подожжен бензин. Помимо этих предметов мы обнаружили нечто, с трудом поддающееся объяснению.
Руни кивком попросил Гордона продолжить.
Тот задумчиво почесал макушку.
— Да, странная штука, черт побери… Вокруг здания обозначена зона, которая служила барьером для пламени. — Сделав театральную паузу, он договорил: — Земля в этой зоне была обработана по краям химикатом, препятствующим распространению огня.
— Значит, он хотел, чтобы огонь не вышел за пределы этого здания? — уточнила Диксон.
Гордон кивнул.
— Похоже на то. Что касается этого химиката, то ничего особенного он собой не представляет. Из лаборатории результаты еще не пришли, но мне кажется, что это обычная пена из огнетушителя, которую можно купить где угодно. Ею обычно гасят загоревшиеся кустарники и траву.
— Итак, — снова заговорил Руни, — вооружившись этой информацией, давайте поговорим о том, что нам известно об устроителях подобных пожаров. Мы привыкли делить их на несколько категорий согласно мотивировкам: вандализм, пиромания, месть, сокрытие следов преступления, личная выгода, экстремизм. Пояснять, думаю, ничего не надо.
— Пиромания? — переспросила Диксон.
— Ну, им в кайф что-нибудь поджечь. Иногда они просто хотят выброса адреналина, иногда ищут внимания и признания, иногда даже получают сексуальное удовлетворение. Хотя сексуальный компонент — это все-таки большая редкость.
— То есть вы хотите сказать, что мы должны рассмотреть все потенциальные мотивы, исключить самые маловероятные и таким образом сузить круг подозреваемых до лиц, у кого мог быть последний оставшийся?
— Это один вариант, — сказала Вейл. — Но чем гоняться за двумя зайцами одновременно, при этом еще и пытаясь поймать нашего винного убийцу, не лучше ли прибегнуть к простой логике? Тогда мы сразу исключим сокрытие следов преступления и экстремизм. Никакого другого преступления в моей гостинице совершено не было. И, если я не ошибаюсь, никакого социального, религиозного или политического конфликта тоже не назревало. Я ничего не упустила?
— Вроде бы нет, — сказал Брикс и обвел комнату взглядом. Все молчали.
— Если бы он, допустим, хотел получить страховку, то к чему было сжигать только один корпус? — спросил Рэй Люго.
— Нелогично, согласен, — сказал Руни. — Но все-таки стоит проверить, не было ли у хозяев финансовых трудностей. Может, кто-то из партнеров точил на них зуб? Может, кто-то хотел перекупить гостиницу, а они не стали продавать? Кому мог быть выгоден пожар? Архитектору или подрядчику, предлагавшему отремонтировать здание, но получившему отказ? Надо проработать все версии. Помните: поджигатель не рассчитывает, что мы его поймаем. Он думает, что не оставил никаких следов.
— Да, но… — Вейл, не договорив, покачала головой. — Зачем было прикладывать столько усилий, чтобы уберечь от огня другие постройки?
— Очень важный вопрос, но ответ на него мы сейчас дать не можем, — сказал Руни. — Рано или поздно мы все узнаем, но пока это будет лишь надпись на доске. — И он написал на доске слово «Поджог», а ниже — вопрос, заданный Вейл. — Также не стоит забывать, что я описал вам поджоги в самых общих чертах. У каждой категории есть подкатегории. Более того, бывают и преступники с комбинированной мотивацией. Но пока что давайте не будем усложнять. Будем вычеркивать лишние факторы по мере накопления информации.
Фуллер подался вперед и уперся локтями в стол.
— Раз уж вы судебный психолог и составлять психологические портреты — ваша работа, может, хоть намекнете, кого нам искать?
— Скотт, ты ставишь человека в неловкое положение, — не выдержала Вейл.
Руни примирительно поднял руку.
— Нет-нет, вполне закономерный вопрос. — Он ненадолго задумался, скрестив руки на груди. — Если опираться на статистику, следует искать молодого белого парня, в возрастной группе от восемнадцати до тридцати, со скверной историей супружеской жизни — так принято выражаться, когда речь идет о людях склочных, неуживчивых, часто расстававшихся с партнерами и ссорившихся с друзьями и родственниками. Скорее всего, у него средний уровень интеллекта, не исключено, что выше среднего; как минимум до старших классов он в школе доучился. Существует пятидесятипроцентная вероятность, что у него на теле одна или несколько татуировок.
— А приводы у него имеются? — спросил Брикс.
— Шансы велики. Примерно девяносто процентов гарантии, что его арестовывали по уголовной статье, свыше шестидесяти — что арестовывали неоднократно. Так что, пожалуй, лучше всего начать с этого: поискать бывших осужденных, у которых был мотив сжечь гостиницу… или агента Вейл.
— Кстати говоря, — вмешалась Вейл, — вы ничего не узнали о двери в мой номер?
— В смысле? — уточнил Гордон.
— Я не уверена, но мне показалось, что ее заблокировали. Я не смогла ее открыть.
— Здание сгорело практически дотла, что уж говорить о двери. Но мы можем съездить еще разок. Ты уверена, что дверь заблокировали?
— Сами понимаете, мне было очень страшно. Ручка была раскалена. Я обожглась. — Она украдкой поглядела на ладонь. Краснота еще не сошла, кожа болела, но ничего серьезного. — Я не уверена ни в чем, но открыть я ее не смогла.
— Надо бы проверить, — сказал Брикс Гордону. — Еще что-нибудь добавите? — обратился он уже к Руни.
Но ответила за него Вейл:
— Скорее всего, он провел какое-то время в госучреждении. Не обязательно в тюрьме — это может быть сиротский приют, колония для несовершеннолетних или даже психиатрическая лечебница.
— Но, — сказал Руни, — в отличие от серийных убийц, большинство поджигателей выросли в нормальных полных семьях.
— Отрадно слышать, — съязвила Диксон. — Какой-то, значит, произошел сбой.
— Я вам больше скажу, — продолжал Руни. — Всего по стране раскрывается примерно двадцать процентов поджогов. Так что работенка предстоит не из легких. — Отдав маркер Бриксу, он вернулся на место. — Если мы выясним, что это не первый его пожар, то колонка «дано» в нашей задаче вырастет. Тогда он окажется серийным преступником, а у них свои особенности, которые тоже можно использовать в розыскных мероприятиях.
— Например? — поинтересовался Фуллер.
— Например, следующее: большинство серийных поджигателей добираются до места преступления пешком и живут примерно в двух милях от него, следовательно, хорошо ориентируются на местности. Примерно треть остается на месте, а четверть прячется где-то неподалеку и наблюдает за работой пожарной бригады. Уходят только сорок процентов.
