Дей Кин - Исчезла любимая
— Сомневаюсь. На мой взгляд, они делают все, что в их силах.
— Они обещали известить вас при получении новостей?
— Да, они немедленно сообщат мне.
— В таком случае, я вам скажу, что нам нужно делать, — проговорила Чирли, одергивая юбку на коленях. — Отправимся к ним и подождем до девяти часов. До этого времени бесполезно что-либо предпринимать в барах и кабаре. Если до этого часа флики ничего не найдут, вы сводите меня в несколько коробок, где я смогу закинуть удочку.
Предложение стоило принять. Карсону не хотелось оставаться одному, в особенности в своем доме, где все напоминало ему о Шеннон. Во время поездки по дороге вдоль побережья по направлению к Редондо он спрашивал себя, сколько же времени человек может находиться без сна и еды, и удивился, что не ощущает ни голода, ни усталости после всех передряг. Ничто не имело сейчас значения, кроме Шеннон.
Положив руку на руку Карсона, Чирли поинтересовалась:
— А где вы с ней встретились, Джеймс?
— С Шеннон?
— Да.
— На пляже.
— В Редондо?
— Да. Я живу в двух кварталах от океана.
— Там, должно быть, прекрасно летом?
— Да.
— Что она делала?
— Сидела на песке. Вот так и произошло наше знакомство. После того как я несколько раз увидел ее на пляже, я заметил, что она никогда не залезала в воду, и спросил ее об этом. Она ответила, что не любит плавать и что приходит сюда исключительно для того, чтобы погреться на солнышке. Я сказал ей, что такие продолжительные солнечные ванны без купания могут быть вредны. Вот таким образом мы и познакомились.
Чирли покачала головой и проронила:
— Не то… Я хотела знать, чем она зарабатывала себе на пропитание?
— О, она продавала энциклопедии для детей.
— Она ходила от двери к двери?
— Нет. Предприятие, для которого она работала, выпускало проспекты и заранее обзаводилось клиентурой. Шеннон говорила, что работа ей нравится. Это было не то, чтобы каждый день приходить ровно в восемь на службу. Ее не ограничивали временем. Я был уверен, что у нее все шло хорошо. Разыскивая ваш адрес, я обнаружил выписку с ее банковского счета: у нее более восьмисот долларов на текущем счету. И во время нашего знакомства у нее была хорошенькая маленькая квартирка.
— У нее «была»?
— Да, она покинула ее, когда мы поженились.
— Да, конечно. Вы знаете, я очень рада, что малышка преуспевала. Видите ли, вот уже больше двух лет, как мы потеряли друг друга из виду, и я даже не знала, находится ли она все еще в Лос-Анджелесе. Вплоть до вечера, когда три недели тому назад она позвонила мне и сообщила, что выходит замуж за некоего Джеймса Карсона, который занимается нефтью. Она попросила меня быть подружкой на свадьбе. Но в последний раз, когда мы виделись, у нас случилась отчаянная ссора, и я не забыла те упреки, которыми она меня осыпала, хотя, без сомнения, она была права. Ну, я ей ответила, что… что она может обратиться в другое место, и повесила трубку. И я немедленно пожалела об этом, но не знала, куда ей звонить… — Чирли заплакала. — Вот поэтому я стала пить. А потом получила от нее эту милую открытку, и на меня нашло еще больше, и я стала пить еще сильнее. А теперь, возможно, я не увижу ее больше, мою малышку!
— Замолчите! — резко оборвал ее Карсон.
— Больше не буду, — пообещала Чирли, прикладывая к глазам платок. — Я буду повторять себе, что все образуется.
— Это то, что стараюсь делать я.
— Разрешите взять у вас носовой платок.
— Пожалуйста.
Она уже собралась положить платок в свою сумочку, когда обнаружила, что все еще держит в руке конверт, который отдал ей бармен. Чирли хотела спрятать его, но передумала и вскрыла.
— Восемьдесят… девяносто… сто… сто десять… О, вонючие шакалы! — заорала она.
— Что случилось?
— Мне опять не повезло. Они обсчитали меня на сорок долларов. Правда, я разбила зеркало, когда выступала в последний раз, но зеркало никогда не стоило таких денег. Вы мне не верите? Правда, оно было большое…
— Как это вы умудрились его разбить?
Чирли положила платок и сумочку на сиденье и ответила:
— Я выполняла спецномер. Вы знаете его? Тот, который я танцую не на сцене, нагишом, а на стойке бара. Я вертелась там вовсю, когда один моряк, совершенно пьяный, протянул руку, чтобы пошлепать меня по мягким местам. Это меня так разозлило, что я хотела ударить его ногой по голове, но удар пришелся по бутылке, которую он держал в руке. Она пролетела через весь зал и разбилась о зеркало, висевшее на стене. — Чирли с удовлетворением заметила: — Я бы хотела, чтобы вы видели морду этого моряка, когда он понял, что вместо бутылки я могла размозжить его череп! Вот это, вероятно, и обошлось мне в сорок долларов.
Карсон не нашел что ей ответить. По всем признакам, сестра Шеннон не считалась с деньгами, но у нее был неукротимый темперамент. Жалко, что не ее похитили бандиты. Он остановил машину перед своим домом и открыл дверцу Чирли. Блондинка с безразличным видом посмотрела вокруг, но ничто ее не обрадовало.
— Здесь много воды, — скривилась она.
С таким же недовольным видом она прошла внутрь дома. Тогда как Шеннон восторгалась обстановкой и помещением, Чирли лишь поинтересовалась тем, где находится ванная и есть ли в доме виски. Карсон наполнил два стакана и подал ей один. Потом он позвонил в комиссариат в Норуолк.
На этот раз агент говорил с ним гораздо более холодным тоном. Этого Карсон никак не мог объяснить.
— Ничего нового нет, — заявил он. — Откуда вы звоните, мистер Карсон?
— Из своего дома.
— Отлично, — сухо закончил агент и повесил трубку.
Карсон со стаканом в руке пересек комнату. Чирли расположилась как у себя дома. Она положила кофточку и свой дешевый мех на диван и сняла туфли.
— Любопытно, — произнес Карсон.
— Что?
— Тон агента, с которым я разговаривал по телефону.
— Что же это был за тон?
— Он говорил со мной так, как будто делал мне большое одолжение, отвечая на мой вопрос.
— Кроме шуток?
— Я вас уверяю, тон был откровенно неприязненным.
— Таковы все флики, — не раздумывая согласилась Чирли.
— При публике они ведут себя, как святые, а на самом деле у них коровья кожа. Я помню время, когда я работала в Сан-Диего…
Ее повествование прервал неожиданный звонок во входную дверь. Карсон взял стакан и пошел открывать. Взволнованный, он смотрел на полицейских, стоящих на пороге. Одновременно послышался треск: это взломали черный ход. Чирли закричала со своего лежбища:
— Боже мой! Нашествие полиции! Только не очень-то распускайтесь, парни!
Карсон увидел револьверы, которые наставили на него инспектор Филипс и помощник шерифа Уэнси. Карсон медленно поднялся в гостиную. Он почувствовал, как человек, вошедший через черный ход, обшаривает его карманы.
— Он не вооружен, инспектор, — доложил полицейский.
Спрятав свое оружие, Уэнси повернулся к Чирли, сидящей на диване.
— Логично, — спокойно констатировал он.
— Что логично? — уточнил Карсон. — О чем это вы?
— Вы не знаете?
— Нет.
— Тогда я вам вот что скажу, — произнес помощник шерифа.
— Вы менее ловки, чем воображаете, Карсон. Ваша история сразу же показалась мне неправдоподобной. Теперь у нас есть подтверждение. Мы знаем, что как только вы позвонили, чтобы предупредить полицию, вы убили свою жену и закопали ее в горах.
— Вы нашли ее? Вы нашли тело Шеннон? — закричал Карсон.
— Нет, — признался инспектор Филипс, — пока еще нет. Но мы подумали, что, может быть, вы будете расположены подсказать нам, где вы ее закопали.
Глава 5
Допрос Карсона происходил в большом пустом зале, обшитом панелями. Карсон, сидевший на указанном ему стуле, курил сигарету за сигаретой.
— Нервничаете? — спросил его Уэнси.
— Нет, нисколько…
Теперь, когда миновал первый шок от этого абсурдного обвинения, брошенного ему в лицо, Карсон испытывал меньше гнева. Его охватило чувство злорадства. Его мозг и тело настолько измучились, что он уже почти ничего не ощущал. И что особенно трагично, так это то, что полиция теряла время, задавая эти идиотские вопросы, когда нужно было употребить все силы на розыски двоих негодяев и Шеннон. Ведь кошмар все еще продолжался. Если, конечно, предположить, что бандиты еще не прикончили Шеннон.
Люди в форме и технические работники приходили и уходили. Инспектор, который сменил Филипса, казался поглощенным рапортом, который ему передал Филипс. Загорелый, почти пятидесятилетний инспектор Розенкранц больше походил на воспитателя в лицее или колледже, чем на охотника за людьми. Наконец, вполне удовлетворенный прочитанным, он развернул кресло и бросился в атаку на Чирли.
— Вы заявили, что вас зовут мисс Гри, — начал Розенкранц. — Вы сестра миссис Карсон?
