Александр Днепров - Настоящий покойник
— И что ты думаешь об этом?
— А зачем мозги напрягать? — На его лице появилось выражение безысходности. — Тут два варианта: или кто-то из своих всех положил…
— Или?..
— Или кто-то из наших.
— Это как? — удивился я.
— Слушай, — в голосе Дучи послышалось изумление. — Ты, блин, как не от мира сего. Да очень просто — взяли по какой-нибудь чухне, а потом в тихом месте пулю в лоб.
В этот момент мы пересекли мост через Днепр.
— Куда сейчас? — поинтересовался он.
Я достал из кармана джинсов свернутый лист бумаги, на котором делал выписки из документов, собранных отцом.
— Ближе всего к нам ювелирная фирма «Карат», — сделал я вывод, обозрев окрестности, по которым мы проезжали. — Давай с нее и начнем.
— А сколько всего фирм нам надо посетить?
— Вообще-то тут задействован весь город, но крупных фирм всего четыре и с десяток помельче, — ответил я, прикуривая сигарету.
* * *Офис организации, которую мы искали, располагался в бывшей трехкомнатной квартире в самом центре города. По странному стечению обстоятельств в этом доме очень давно проживала девушка, в которую я был влюблен… Там, где когда-то были окна, прорубили двери и пристроили шикарное крыльцо, облицованное дорогой гранитной плиткой. Одна дверь вела в маленький ювелирный магазинчик, торгующий только турецким золотом, а другая в офис. Даже по столичным меркам офис выглядел до неприличия круто и вычурно. Скорее он напоминал антикварную лавку — столько здесь было необязательных для рабочей обстановки дорогих безделушек. В приемной за небольшим, но дорогим столом красного дерева восседала симпатичная брюнетка лет двадцати.
Когда мы вошли в кабинет, девушка сосредоточенно работала на компьютере. Справа от дверей, как неотъемлемая часть интерьера, в стоявших вдоль стены креслах сидели два накачанных красавца. Костюмы их были, на мой взгляд, самых больших размеров, но все же при каждом движении этих мордоворотов жалобно потрескивали. Не успел я переступить порог, как эти двое поднялись и тупо уставились сначала на меня, а затем и на появившегося в дверях Дучу.
Я подошел к столу, за которым работала брюнетка, и поздоровался.
— Я бы хотел переговорить с директором.
— Вам назначено? — спросила она.
— Нет.
— Тогда я ничем вам помочь не могу, у Арнольда Рувимовича сейчас длительное совещание.
— Придется его отменить, поскольку я ждать не намерен. — Я протянул ей свою визитку.
Сзади меня раздалось недовольное рычание и потрескивание костюмов, затем я услышал голос Дучи:
— Спокойней, спокойней, братцы. Мы не из налоговой, а по делу, так что расслабьтесь.
Я не обращал ни малейшего внимания на происходящее за моей спиной, прекрасно зная, что Дуча не выпустит ситуацию из-под контроля. Тем временем девушка прочла мою визитку и слегка побледнела.
«Похоже, о том, что я могу появиться, тут были предупреждены заранее», — мелькнула у меня мысль.
Дрожащей рукой она нажала кнопку селектора.
— Арнольд Рувимович, к вам Закриди. Из Москвы… — добавила она.
— Я занят, — огрызнулся в ответ селектор испуганно-раздраженным голосом.
Секретарша посмотрела на меня извиняющимся взглядом.
— Вы сами все слышали.
— Уголовный розыск, — неожиданно прозвучало за моей спиной. Эта сказанная Дучей фраза меня удивила, правда, виду я не показал.
Я обернулся. Громилы, натянув на свои физиономии улыбки, медленно опустили телеса в кресла.
— Так бы сразу и сказали, — угодливо пробурчал один из них.
Мы с Дучей не стали выслушивать дальнейшие излияния и решительно направились к огромной, обтянутой натуральной кожей тяжелой двери, за которой и располагался кабинет директора.
Арнольд Рувимович Чертков производил неприятное впечатление, этому способствовали взлохмаченные кучерявые, с проседью, густые волосы, растрепанные баки, которые обрамляли лоснящееся от жира лицо. На Арнольде Рувимовиче был некогда, безусловно, дорогой, но уже поношенный костюм.
«Бьюсь об заклад, что у него рваные носки», пол у мал я и осмотрелся вокруг.
Мебель в кабинете являла собой полную противоположность своему хозяину: изготовленная из красного дерева, с разными резными штучками, инкрустированными позолотой…
Подняв от стола голову, Арнольд Рувимович посмотрел на нас тяжелым сонным взглядом, который тут же изменился, и я с полной уверенностью могу заявить, что приязни в нем было столько же, сколько воды в отключенном водопроводе.
Я прошел к столу и уселся на стоявший рядом стул. Дуча остался стоять у дверей, прислонившись плечом к косяку.
— Здравствуйте, — вежливо, но весомо произнес я.
Дуча также поздоровался.
— Вам, по-моему, сказали, что я занят, — не очень дружелюбно прокряхтел директор.
— Судя по реакции вашей секретарши, я тут личность известная.
Арнольд Рувимович прожигал меня взглядом.
Не обращая на это внимания, я продолжал:
— А из сего следует, что вы также знаете: я всегда добиваюсь своего…
— Только без моей помощи, — оборвал он.
— А кто вам сказал, что мне нужна ваша помощь? — Я располагающе улыбнулся. — Вы ответите только на два вопроса, и мы исчезнем.
Арнольд Рувимович пожевал губами. Что это означало, трудно сказать, но что-то мне подсказывало, что это не «да».
— Меня интересует следующее. — Стоявшая на столе пепельница молчаливо разрешала мне закурить, что я и сделал. Оставив сигареты и зажигалку на столе, намекая этим на то, что никуда не тороплюсь, я продолжил: — Сколько вы дали денег на строительство Песчаного города и кому? Можно добавить еще один вопрос: хотите ли вы вернуть их обратно?
— Нет, — с болью в голосе выдавил он.
— «Нет» — это ответ на все три вопроса или только на последний?
— На все три, — хмуро ответил директор. — И вот что еще, молодой человек… Мой вам совет: уезжайте отсюда. Своим приходом ко мне вы уже доставили мне массу неприятностей… — Он снова пошевелил губами. — У меня и без вас забот хватает. Кроме того, — он перешел на шепот, — если вы сегодня же не уедете, то завтра вас будут хоронить, как вашего отца.
Напоминание об отце болью отозвалось в моем сердце, но я взял себя в руки.
— Я так понимаю, вы не хотите говорить, потому что боитесь, я прав?
Арнольд Рувимович не мигая смотрел на меня.
— Значит, прав, — верно поняв его взгляд, решил я. — А в то, что мне удастся что-то изменить в вашем… в нашем городе, вы не верите? — Ответом мне был все тот же взгляд. — Хорошо, — задумчиво произнес я. — А если все же я, живой и здоровый, приду к вам завтра? — Я выдержал паузу, давая ему справиться с волнением и осознать мною сказанное. — Разговор будет?
Опять тот же пристальный взгляд немигающих глаз, которые через мгновение ожили и моргнули. Это движение я понял как знак согласия.
— Хорошо. — Я встал. — Пойдем, Дуча, — сказал я и направился к выходу. Дуча молча открыл дверь. В дверях я задержался: — До свидания, Арнольд Рувимович. До завтра.
Мы вышли из кабинета, неслышно прикрыв за собой дверь.
Усевшись в машину, я успел остановить руку Дучи, в которой был зажат ключ, прежде чем он вставил его в замок зажигания.
— Дружище, а ну-ка поведай мне, откуда у тебя ксива и ствол? Ты же сказал, что все сдал.
— Так оно и было. — Дуча посмотрел на меня так, словно я только что на свет народился. — Только у какого опера в наше время нет левого ствола. Ты ведь и сам знаешь, сколько сейчас «железа» на руках. Ну, а удостоверение — так это совсем просто. Перед разводом моя распрекрасная решила мне напакостить, собрала все нужные мне бумаги, в том числе и ксиву, фотографии и сожгла. Только она не знала одного: перед тем как она все это подожгла, я успел из этой кучи все самое ценное убрать. Ну, а вместо изъятого, чтобы ничего не заметила, сунул туда ее паспорт, диплом об окончании института и еще какие-то ее бумаги. — Дуча самодовольно усмехнулся. — Ну и побегала ж она — ей в загс заявление подавать на развод, а паспорта нет; надо на работу устраиваться, а диплома нет. — Дуча расхохотался, только в его хохоте особого веселья я не заметил. — Ну, а я, наверное, интуитивно решил использовать возникшую ситуацию и заявил, что удостоверение случайно уничтожено. Получив строгача за халатность, я восстановил удостоверение, и, как видишь, мой выстрел не был холостым.
— Ладно. — Я положил ему на плечо руку. — Поехали, нам еще надо попасть сегодня в несколько контор.
Было шесть вечера, когда мы, уставшие и голодные, направили колеса Дучиной «копейки» в сторону моего дома. Мотаясь целый день по городу, я все же успел дважды заехать в больницу к матери, но оба раза мне дали от ворот поворот. Как объяснил мне врач, состояние матери стабилизировалось, но пока от посещений придется воздержаться. Спорить было бесполезно.
