Дарья Кожевникова - Исповедь Цирцеи (СИ)
— Да хоть сегодня, — у Аглаи затряслись руки. — Я через час заканчиваю работать. Кафе «Парус», — и потом, спохватившись, спросила: — А что случилось?
— Об этом нам лучше поговорить при встрече. Через час? Я подъеду. В вашем кафе можно заодно поужинать?
— Если только вас устроит столик в помещении, потому что уличные в это время обычно все уже заняты.
— Устроит. Так будет, наверное, даже лучше. Я подъеду. Если немного опоздаю, пожалуйста, дождитесь меня.
— Хорошо, — Аглая отключилась. Замерла, чувствуя, как сильно бьется сердце. Значит, нашли. Он не сказал, но другая причина встречаться с Аглаей на ночь глядя у следователя вряд ли может быть. И что ему она скажет? И самое главное, как все это вынести?!
Быстро загрузив биточки в камеру, Аглая доделала оставшиеся дела, переоделась и прошла в зал. Попросила бармена Толика:
— Плесни, пожалуйста, коньяку.
— Что, Айка, проблемы? — участливо поинтересовался он.
— Что, заметно? — спросила она в ответ, поставив на стойку пустую рюмку.
— Честно говоря, да, — без всякой просьбы он налил ей вторую порцию. — За счет заведения.
— Спасибо, — Аглая и эту осушила одним махом, даже не согрев в руке. — Если меня вдруг будут спрашивать, покажешь где я? — и прошла к свободному столику, подальше от колонок. Она изредка любила посидеть в своем кафе после смены, с удовольствием осознавая, что рабочая суета уже не имеет к ней никакого отношения. Поэтому Шурочка, заметив ее в зале, без лишних вопросов прихватила с собой на подносе стакан любимого Аглаей мангового сока и ловко поставила ей на стол по пути к основным клиентам. Подмигнула. Аглая невесело улыбнулась в ответ.
Следователь пришел даже раньше, чем его ждали. Вошел, оглядел зал и полез за телефоном. По этому жесту Аглая его и вычислила, потому что внешне он совсем не соответствовал классическому образу сыщика. Среднего роста, сухопарый мужчина лет сорока пяти, загорелое лицо под густой челкой выгоревших русых волос, нос прямой, губы узковатые, зато красивый разрез серых глаз. Из-под коротких рукавов пестрой рубахи хорошо видна рельефная мускулатура.
Не дожидаясь, пока он начнет звонить, Аглая помахала ему из-за столика рукой. Он заметил и подошел.
— Здравствуйте, — перед ней мелькнуло раскрытое удостоверение. — Простите… Айка?
— Она самая. Для друзей и хороших знакомых. Для всех остальных — Аглая.
— Значит, речь пойдет о вашей хорошей знакомой, потому что в ее телефоне вы значились именно так, — следователь сел, оглянулся на снующую по залу Шурочку.
— Рекомендую фирменную картошку в горшочке, салат «Аглазина» и фаршированные блинчики, — со знанием дела, не дожидаясь меню, посоветовала ему Аглая.
Он последовал ее совету. И, дожидаясь, когда Шурочка принесет заказ, заметил:
— Обычно люди в телефонном разговоре, как только я им представляюсь, сразу спрашивают, что случилось. Вы стали исключением из этого правила. Спросили под конец и, судя по голосу, вроде как из чистой формальности.
— Потому что я, кажется, догадываюсь, о чем пойдет речь. Позавчера у меня пропала подруга. То есть, перестала отвечать на мои звонки и не встретилась со мной, как обещала. Она у вас? Во что она вляпалась?
— Ваша подруга — Базетова Алла Георгиевна? — уточнил следователь.
— Да, — кивнула Аглая.
— А что, у нее раньше бывали приводы в полицию?
— Алка — отчаянная голова. И не терпит хамства по отношению к себе. Так что особо отличившимся может и стул на макушку надеть. А что на этот раз?
Он не ответил: Шурочка принесла заказ. Потянул носом и спросил у Аглаи:
— С вашего позволения, я вначале поем, потом продолжим? Голодный как волк. А пахнет просто божественно.
Аглая молча кивнула в ответ. В другое время сострила бы на тему пути к сердцу мужчины, ведь готовила-то все поданное сама. А салат «Аглазина» и вовсе был творческой выдумкой Аглаи и ее сменщицы, повара Зины, за что и получил свое необычное название. Но она лишь неторопливо потягивала сок в ожидании предстоящего разговора. Да, лучше пусть вначале поест, а потом все расскажет. Потому что не хотелось Аглае выслушивать известие о смерти подруги от человека с набитым ртом…
Он не заставил Аглаю долго ждать. Все доел и с блаженным вздохом откинулся на стул:
— Прекрасно здесь кормят. Не ожидал. Ну, а теперь, — возвращаясь к реальности, следователь подался вперед, — поговорим о деле. Речь пойдет действительно о вашей подруге. Вы не зря о ней беспокоились.
— Что с ней? — спросила Аглая, так как он замолчал, внимательно рассматривая ее лицо.
— А вы не слишком взволнованы, как я погляжу, — заметил он.
— Я не знаю, из-за чего мне волноваться, — тут же нашлась Аглая. — А жизнь меня спокойными днями не балует. «И все самое худшее, что ты можешь мне сообщить, я и без тебя уже знаю», — подумалось ей.
— Ваша подруга нашлась сегодня, — он говорил неторопливо, продолжая смотреть Аглае в лицо. — На пустыре за Сиреневым парком.
— Там-то ей что понадобилось? — играя свою роль, спросила Аглая.
— Я так думаю, что уже ничего. На нее натолкнулась случайно старушка, которая ходит туда подкармливать бездомных собак. Ваша подруга мертва.
— В каком смысле «мертва»? — спросила Аглая. — Что вы хоите этим сказать?
— Именно то, что сказал: мертва. Убита. По предварительным данным, вчера. Рано утром. Точнее будет известно после окончания всех экспертиз.
— О, боже! — Аглая закрыла лицо руками. Ей не пришлось выдавливать из себя слезы — достаточно было вспомнить позавчерашние события и просто дать себе волю, после чего они, совершенно искренние, сами потекли по щекам.
Собеседник дал ей время на то, чтобы опомниться, после чего снова заговорил:
— Аглая… я понимаю ваши чувства. Но пришел сюда не затем, чтобы сообщить вам эту новость, а затем, чтобы поговорить о вашей подруге.
— Как это случилось? — все еще всхлипывая, сдавленно спросила Аглая. — Убита… Кем? Да как такое вообще могло произойти? С Алкой!
— На эти вопросы предстоит ответить следствию. Ее нашли, как я уже сказал, на пустыре. Все было представлено так, будто она подверглась нападению бездомных собак. Но предварительная экспертиза показала, что, действительно погибнув от собачьих клыков и обильной кровопотери, она была привезена на пустырь уже мертвой и брошена там.
— Брошена?.. Но почему? Разве можно было так с ней поступить? — Аглая до сих пор считала, что нет, нельзя, хотя сама участвовала в этом.
— Аглая… Те, кто это сделал, думали не о вашей подруге, которой все равно уже ничем нельзя было помочь, а о том, чтобы скрыть истинную картину ее гибели. И свою причастность к ней, потому что иначе не из-за чего было так стараться. Нам же теперь предстоит выяснить, как это все случилось и кто при этом присутствовал. Пока лишь совершенно точно могу сказать, что ее убили где угодно, только не на пустыре.
— А где тогда?!
— Пока не знаю. Но там, где это произошло, все должно быть залито кровью. На самом пустыре ваша подруга получила всего одну рану, на виске, и то посмертно, когда ее тело уронили те, кто его привез. Эта рана уже не кровоточила. Тело к этому времени вообще было практически обескровлено, потому что из смертельной раны, нанесенной собачьими зубами незадолго до этого, кровь хлестала ручьем. Причем, атаковала Аллу Георгиевну одна-единственная собака, и была она гораздо крупнее тех, что водятся на пустыре. Это установлено по следам от клыков. Кроме того, вашу подругу переодели перед тем, как ее привезли на пустырь. Погибла она совершенно в другой одежде. Об этом говорит и экспертиза верхней одежды, чистой, без следов шерсти и собачьей слюны, и то, что ее бюстгальтер оказался надет наизнанку. Сама она его так застегнуть, согласитесь, никак не могла. Ну, а еще на земле остались следы от колес, я думаю, той самой машины, на которой Аллу Георгиевну туда привезли. И следы от мужских ботинок. А вот те шавки, что обычно бегают по пустырю, к телу даже не приближались.
Аглая взялась за голову, чтобы скрыть лицо. Значит, зря шеф с парнями старались утаить правду! Не прокатило! Неизвестно, откуда, но следствию уже известно все, может, за исключением того, откуда Аллочка была привезена на пустырь.
— Аглая, — снова окликнул ее следователь. — Вам сейчас трудно говорить. Но поймите, мне необходимо получить от вас информацию, которая может помочь в расследовании убийства вашей подруги.
— Спрашивайте все, что вам нужно, — кивнула Аглая. — Я отвечу. Она была моей самой близкой, самой лучшей, да что там — единственной подругой. И у нее никого не было ближе, чем я. С семьей она давно порвала все отношения, круг общения у нее был очень широкий, но без особой доверительности, а ее мужчина женат, и Алка, хоть и любила его, всегда давала трезвую оценку развитию их отношений. Так что больше, чем от меня, вы вряд ли от кого-то о ней узнаете.
