Избранные детективы и триллеры. Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Дашкова Полина Викторовна

– Ну, что уставился? – громко спросила Ксюша. – Думаешь, я тебя боюсь? Пошел вон! Эй, товарищ милиционер! – закричала она во все горло, не видя никакого милиционера поблизости. – На помощь! Милиция! Помогите!

Прохожие оборачивались, двое мужчин остановились, шагнули к Ксюше.

– В чем дело, девушка?

На секунду они заслонили белобрысого, Ксюша уже знала, что, если они обернутся, его уже не будет, и все-таки сказала:

– Человек в темных очках, у вас за спиной, он преследует меня.

– Кто, вот этот? – Один из мужчин поймал за руку случайного прохожего, лысого толстяка в темных очках. Тот возмущенно дернулся, но бравый заступник профессиональным приемом заломил ему руку за спину.

– Нет, нет, это не он, отпустите его, тот моложе, выше и худей, у него светлые короткие волосы, голубые джинсы, белые кроссовки, но он уже убежал.

Освобожденный толстяк двигал плечом, громко возмущался и не собирался уходить.

– Безобразие! Хватают на улице, руки выворачивают! Вы мне за это ответите! Документы! Сию минуту предъявите ваши документы!

Молодые люди хмыкнули и быстро зашагали прочь, оставив Ксюшу наедине с возмущенным толстяком и кучкой зевак, слетевшейся на крик.

Ксюша, не обращая внимания на скандал, который набухал неумолимо, уложила Машу в коляску, хотела ехать, но толстяк стоял на пути.

– Разрешите, – произнесла она спокойно.

– Не разрешу! – рявкнул он ей в лицо. – Ты с ними заодно!

– Вы бумажник проверьте, – посоветовала толстяку востроносая худая женщина с огромной хозяйственной сумкой. – Вон, у меня соседка позавчера покупала картошку с грузовика, сдачу посчитала, глядь, пяти рублей не хватает, стала с продавцом выяснять, пока ругались, кто-то у нее из сумки кошелек вытащил, так что вы, мужчина, проверьте.

– Вон, смотрите, у вас сумочка на животе расстегнута! – Крошечная бабулька в белом платочке ткнула пальцем толстяку в пузо, тот схватился за сумочку и закричал во все горло:

– Воры! Ограбили! Милиция!

– Ага, ищи их теперь, – радостно заметил кто-то. – Все, плакали ваши денежки, мужчина. Много было?

Ксюша потихоньку объезжала толстяка, пока тот проверял содержимое своей сумки, и уже почти объехала, когда востроносая ловко схватила ее за локоть:

– Куда?! Вот она, сообщница! Они целой бандой работают, да еще с ребенком, для отвода глаз, разве у честной женщины в наше время есть деньги на такую коляску?

Тут наконец явились два милиционера:

– Так, товарищи, в чем дело?

– Вот, мужчину ограбили, а девка сообщница, – затараторила тетка. – Я ее давно приметила, шастает здесь со своей коляской, с виду приличная, а воровка!

Ксюша остолбенела. Надо было что-то говорить, объяснять, оправдываться, но ситуация выглядела настолько дико, что она не находила слов.

– Пройдемте, девушка, и вы, гражданин потерпевший, пожалуйста, следуйте с нами. Так, кто тут у нас свидетель? Вы, женщина, тоже пройдемте с нами.

Через десять минут вся процессия входила в районное отделение милиции. Востроносая гражданка продолжала отчаянно верещать, толстяк замолчал, насупился.

В отделении Ксюша узнала, что в микрорайоне давно работает ловкая банда карманников и она, гражданка Солодкина, является долгожданной сообщницей воров. Первую часть этой информации Ксюша услышала от дежурного старшего лейтенанта, а вторую выкрикнула востроносая свидетельница, и обворованный толстяк с удовольствием это подтвердил.

– Сколько у вас пропало денег? – спросил дежурный.

– Все пропало, что было, – сообщил толстяк. – Вот, только мелочь на донышке. – Он отстегнул сумочку от пояса и высыпал содержимое на стол. Перед дежурным лежали ключи на пластмассовом брелке с розочкой внутри, какие-то таблетки, паспорт, карточка метро, горсть мелочи. – Было три тысячи рублей, точнее, три сто, полторы получки, понимаете вы? – грозно рявкнул толстяк. – Где они теперь, я спрашиваю? – Он потряс сумочкой у дежурного перед носом. – Сейчас деньги воровать – все равно, что в войну карточки!

– В прежние времена за такое сразу к стенке! – взвизгнула старуха, обращаясь к Ксюше. – Ну, что смотришь? Что глаза вылупила, воровка!

– Так, давайте-ка потише, гражданочка, – проворчал дежурный и взял сумку из рук толстяка. – Разрешите? А вот тут, гражданин, у вас еще отделение, на молнии, посмотрите, что там.

– Там пусто, я что, не помню, куда деньги клал? – Толстяк открыл молнию, и лицо его побагровело. – Странно… ничего не понимаю… – Он извлек плотную пачку сотенных купюр и уставился на них вытаращенными глазами.

– Ну вот, давайте пересчитаем, гражданин, – тяжело вздохнул дежурный.

Толстяк принялся пересчитывать дрожащими пальцами, наконец прошептал:

– Три тысячи сто…

– Значит, три тысячи сто было и столько же осталось, – удовлетворенно кивнул дежурный. – Интересный какой карманник у нас пошел. Перед девушкой извиниться не хотите? И вы, гражданочка, тоже, будьте любезны, принесите свои извинения, а то уж больно много вы здесь наговорили.

– Мне ее приятели чуть руку не сломали, и я еще буду извиняться?! – крикнул толстяк. – Я вот сейчас в поликлинику обращусь, там сделают рентген, может, вывих у меня или вообще перелом, почему я должен извиняться? Безобразие!

– И все-таки вы извинитесь, гражданин, – металлическим голосом произнес дежурный. – А насчет перелома и вывиха, это вряд ли. Больно уж резвый ты для перелома, – добавил он еле слышно, – вместо того чтобы по-человечески прощения попросить, права здесь качаешь.

– Вы мне не тычьте! Да я… да вы… безобразие! И не буду я извиняться, нечего мне извиняться, – бормотал толстяк, сгребая со стола свое хозяйство.

Старуха тоже извиняться не собиралась, подняла такой визг, что ее вывели на улицу под руки, и долго еще у всех звенело в ушах.

– Я могу идти? – тихо спросила Ксюша. – Верните, пожалуйста, мой паспорт.

– Ксения Михайловна, что у вас случилось? Почему вы кричали и звали на помощь? – спросил кто-то у Ксюши за спиной.

Она обернулась и увидела молодого человека в форме с ее паспортом в руках.

– Верните, пожалуйста, паспорт. Мне надо идти, – произнесла она, чувствуя, что сейчас опять заплачет.

– Капитан Мельников, – представился молодой человек. – Паспорт, пожалуйста, возьмите, но я попрошу вас задержаться и ответить на несколько вопросов. Не волнуйтесь, это не займет много времени.

Олег валялся на тахте в столовой перед телевизором, рядом на полу стояла пепельница, наполненная окурками. Раиса застыла в дверях, скрестив руки на груди. Было так накурено, что у нее запершило в горле и слезы выступили.

– Хоть бы окно открыл, проветрить, – сказала она откашлявшись. – Есть будешь?

– Нет.

– Может, чаю выпьешь? – Она прошла через столовую, с треском распахнула окно.

– Отстань, а? И закрой, комары налетят.

– Ничего, я сейчас спиральку подожгу. Ты бы жене позвонил, нельзя же так, в самом деле. Устроил здесь бардак, прости господи, девок пригласил неприличных. Ну какая нормальная жена такое вытерпит? Другая на ее месте тебе бы глаза выцарапала, вот что. Позвони, попроси прощения.

– Обойдется! – рявкнул Олег и закурил очередную сигарету.

– Чего ж ты женился на ней, если совсем не любишь?

– Слушай, ну что ты ко мне пристала? – Олег резко сел, спустил на пол ноги в грязных носках. – Что ты душу из меня тянешь, а?

– Не ори! Я живой человек, не могу все время молчать и обслуживать вас, как робот! Мне ребенка жалко, и, между прочим, не только Машу. У тебя, Олег, есть еще одна дочка, ей сейчас уже лет четырнадцать. Ее Оленька родила, а ты небось и не видел ее ни разу в жизни. Я, старая дура, хоть и не виновата в этих ваших грехах, а все равно чувствую себя сволочью последней, потому что столько лет молча наблюдала и не вмешалась ни разу. – Она выпалила это на одном дыхании, покраснела и зажала рот ладонью.

Несколько секунд Олег молчал, глядя на Раису с такой тупой тоской, что она испугалась. Вдруг из-за ее срыва он, обалдуй несчастный, что-нибудь с собой сделает? Дрыхнет целыми днями, валяется на тахте, курит так, что все вокруг насквозь провоняло дымом. Это не просто безделье, это что-то психическое у него, депрессия, похоже.