Картер Браун - Сексуальная клиника
— Сие нам неведомо, — уклонился я от прямого ответа.
— Сразу же после того, как Лэндел назвал ваше имя Беверли по телефону, я навел о вас справки, Бойд, — важно заявил Морган. — Вошел в контакт с теми, о ком вам знать совсем не обязательно, и они подтвердили, что с вами все о'кей. Поэтому я и решил: вы единственный, с кем я могу быть откровенным. Кстати, если начистоту, сколько пообещал вам заплатить Лэндел?
У меня возникло желание затолкать ему в глотку его же горящую сигару, но что-то вмонтированное в мозгу, наподобие кассового регистра, успело издать предупредительный звонок.
— Если верну ему эти истории болезни и на шантаже будет поставлен крест, — я решил не лукавить, — то Лэндел отстегнет мне десять штук.
— Столько же дам я, — твердо заверил Морган. — За возврат досье Беверли и за то, чтобы потом из нее не выжимали все соки. К дьяволу всех остальных, пусть позаботятся о себе сами. — Он подался ко мне всем корпусом и постучал по груди толстым пальцем. — Это отличное предложение, Бойд. Поэтому пусть вас не мучает совесть, если кинете пристальный взгляд на то, что творится в самой клинике, а не только за ее пределами. Что скажете на это?
— Я подумаю над вашим предложением, — пообещал я.
— Ну хорошо, — недовольно пробурчал Морган. — А Беверли незачем знать о таких вещах. Пусть наш разговор останется между нами, договорились?
— Согласен! А вы знаете Эллен Драри?
— Задушевную подругу, что втравила Беверли во всю эту историю? — Он отрицательно покачал головой. — Нет, да и знать не хочу. Дал бы ей с удовольствием по физии, чтобы зареклась на будущее открывать свою широкую пасть.
— Лучше — ногой под зад, — возразил я, — иногда хороший пинок помогает старым леди при входе и выходе из лифта.
Он все еще потешался над моим замечанием, пока я забирался в машину и трогал ее потом с места.
* * *
Перевалило уже за одиннадцать вечера, когда я наконец вернулся к себе в берлогу на Манхэттен, Запад Центрального парка, соорудил выпивку, а затем подошел к окну пятнадцатого этажа, чтобы немного полюбоваться видом, открывающимся из него. Последние два дня в воздухе ощущался холодок осени, и листва на деревьях то здесь, то там уже подернулась желтизной. Вскоре она начнет опадать, и, пробираясь по парку, придется брести в ней по колено. Затем настанет зима — и южная часть Центрального парка вновь начнет мозолить мне глаза, а я — меня томило недоброе предчувствие — все еще буду рыскать в поисках экс-суррогата по имени Пол Бэйкер.
Внезапно раздавшийся в дверь звонок вынудил меня оторваться от философских рассуждений.
Высокая, элегантная женщина, блондинка с короткой стрижкой, проследовала мимо меня в квартиру, едва я успел открыть дверь. К, тому времени, как я затворил ее и попытался задержать гостью, она уже стояла посреди гостиной.
— Я извлекла вашу визитную карточку из того места, куда вы ее — не иначе как от очень большого ума — запихнули, — ледяным голосом поведала она. — А также узнала и о многом другом от Кэрол, когда мы обе пришли в себя. Как может такой тупица, как вы, Дэнни Бойд, зарабатывать себе на жизнь, подвизаясь в качестве частного детектива?
— Да уж, — посетовал я, — едва хватает на хлеб с маслом.
— Я устала как собака, — заявила блондинка все тем же ледяным тоном. — Все болит, и синяки на тех местах, где до сегодняшнего дня мне и в голову не приходило, что они могут появиться. Дадите мне выпить?
— Что именно?
— Немного шотландского виски со льдом.
Я выполнил ее просьбу, а заодно приготовил выпивку и себе. К тому времени, когда вернулся из кухни, она уже сидела на диване, полузакрыв глаза. На ней был светлый, под горло свитер, ткань которого туго натягивали пышные груди, и слаки горчичного цвета, плотно облегающие бедра. Прическа была в полном порядке, и трудно было представить ее еще недавно валяющейся на полу в расхристанном виде, какой она запечатлелась в моих глазах в наше последнее с нею свидание.
Она чуть склонила голову — от силы на полдюйма — в знак признательности, когда брала стакан из моих рук, после чего отпила большой глоток. Я тоже сел на диван, но не рядом, а оставив небольшое пространство между нами, чтобы ненароком не коснуться синяков на теле гостьи.
— Ушло немало времени, чтобы вытянуть из Кэрол все подробности, так как сестра и потом все время порывалась вновь затеять драку, — устало поведала она. — Можете себе представить, каково это: пытаться вести вразумительный разговор, сидя у кого-то на животе и прижимая коленями руки того к полу?
— Да, без сноровки нелегко, — согласился я.
— Короче говоря, из ее слов я поняла, что Пол Бэйкер исчез из клиники прошлой ночью, прихватив три истории болезни, и одна из них — моя.
— Верно, — подтвердил я.
— И вы, как и Джон Лэндел, думаете, что в его планы входит шантаж.
— Опять верно.
— А Беверли Гамильтон — одна из тех, других пациенток, оказавшихся вовлеченными в эту грязную историю?
— Вопросы подобного рода вам надо задавать не мне, — буркнул я.
— Лихо! — Лицо ее вытянулось. — Дорогая Беверли и тот недоумок, за которого она собралась замуж, никогда не простят мне случившегося. Это ведь именно я порекомендовала ей эту клинику.
— Бэйкер уже звонил Беверли, — рискнул сообщить я — все равно ей станет известно. — Он хочет пятьдесят тысяч долларов в обмен на ее историю болезни.
— Звучит так, что этот Бэйкер не без амбиций. А как он выглядит?
Я уставился на нее открыв рот:
— Как вас прикажете понимать: вы что, не знаете его?
— Я первой задала вопрос, — огрызнулась она. — Ответьте на мой, и я отвечу на ваш.
— Судя по тому, что слышал, ему перевалило за двадцать, — прорычал я. — Черные волосы и усы, голубые глаза, сложен как полубог и полон мужской силы.
— Никогда в жизни его не встречала, — холодно сообщила она в свою очередь. — Мой суррогат был во всем отличен от него, за исключением разве что мужской силы.
— Лэндел сообщил мне, что общим для всех, трех историй болезни, — уточнил я, — был один и тот же мужской суррогат.
— Он вполне мог ошибиться, — бесстрастно произнесла она. — И вам, Бойд, непременно надо уточнить это у Лэндела при первой же возможности.
Она опять прикрыла глаза, затем допила то, что оставалось в стакане, и поднялась на ноги.
— Я очень устала. Единственная причина, по которой побеспокоила вас — настоятельная для меня необходимость сообщить вам две вещи. Первая — я хочу, чтобы вы и доктор Лэндел знали: я абсолютно не намерена платить хотя бы цент шантажисту Бэйкеру, или как бы его там ни звали. И вторая — потребовать, чтобы вы оставили мою сестру в покое.
— Кэрол? — изумился я. — Дьявольщина! Да я и встретил ее сегодня впервые.
— Это ничего не значит. — Ее лицо походило на застывшую маску, когда она впилась в меня взглядом. — Я же видела, что вот-вот могло произойти, когда вошла в комнату. Кэрол здорово повезло, что я вовремя вернулась домой.
— Может, вам стоит приковывать сестру цепью к стене ванной всякий раз, когда собираетесь выйти из дому? — с издевкой предложил я.
— Мне знаком тип такого мужчины, как вы, Бойд. — В ее голосе слышалось нескрываемое презрение. — Весь во власти грубого тщеславия самца, до умопомрачения влюбленного в свой словно высеченный из каменной глыбы профиль. Я хочу еще раз предупредить вас: держитесь подальше от Кэрол, или же я превращу вашу жизнь в сущий ад!
Она проследовала мимо меня так, словно никакого Дэнни Бойда здесь и не было вовсе, и когда я опомнился, то успел догнать ее уже у самой двери.
— Не это ли так гложет вашу душу и превращает вашу далеко не безгрешную жизнь в сущий ад? — спросил я, заскрежетав зубами. — Одна-единственная мысль о том, что вдруг младшая сестра пойдет по стопам старшей и станет тем, чем вы стали на самом деле... сучкой, иного слова здесь и не подберешь?
Какой-то миг ее глаза горели холодной яростью, а потом она стремительно подняла правую руку. Ее ладонь с силой ударила меня по одной щеке, а через долю секунды и по другой.
— Это, — выдохнула она со злобой, — за то, что вы правы, пусть даже и на ничтожную часть процента!
Дверь захлопнулась за ней, а я так и остался стоять, с яростью в душе и горевшими от боли щеками.
В этот момент раздался телефонный звонок. Я побрел обратно в гостиную, снял трубку и рявкнул в микрофон:
— Бойд!
— Мое имя Бэйкер, — раздался у меня в ухе нарочито небрежный голос. — Я только что звонил Беверли Гамильтон по поводу наших с ней дел. Она не слишком церемонилась со мной, настаивая на том, что ее друг Бойд позаботится о всех деталях по ее просьбе.
Я все проверил по телефонной книге, сразу же как только положил трубку, и теперь хочу выяснить: с тем ли Бойдом разговариваю.
— Валяйте выясняйте и дальше, это вам ничем не грозит, — предложил я.
