Картер Браун - Стриптизерка
— Барбара Дюн? — глупо переспросил я.
— Конечно! — она нетерпеливо кивнула. — Я быстренько прихватила Лероя, и мы помчались к тебе, но ты его чуть не убил.
— И ты решила заманить меня в ловушку и помочь немножко Лерою?
— Рик, ты не оставил мне ни малейшего шанса. Особенно после этой проклятой записки.
— Записки?
— Твоей записки! Вот она!
Она швырнула мне листок, похожий на тот, что получила сегодня утром Барбара Дюн.
Текст был отпечатан на машинке. Требования были крайне жесткие:
«У тебя, шлюха, есть только две недели. За это время ты должна убраться из виллы, которую ты превратила в гнусный вертеп. Отдай дом благотворительному обществу. Иначе имена твоих бесчисленных любовников окажутся на страницах газет».
Сузи нерешительно улыбнулась, когда я отдал ей записку.
— Какая странная идея, Рик! — воскликнула она. — Почему я должна расставаться с виллой? Хочешь, возьми деньги, а может, тебе нравится что-то другое, а?
— Я не посылал ни записку, ни пленку, — устало произнес я. — У меня нет пленок доктора Секса, хотя я их упорно ищу. И тебе звонила не Барбара Дюн.
Сузи закусила губу и нахмурилась.
— Не понимаю. Зачем кому-то называться Барбарой Дюн, веля это не Барбара Дюн? Глупо!
— Глупо, — согласился я. — Наверное, мне надо спросить Барбару, почему она назвалась Барбарой, если она не Барбара. — И, вспомнив, добавил: — Еще одна вещь, Сузи. Хватит науськивать на меня Лероя. В следующий раз от него даже хвоста не останется.
— Лерой! Я и забыла про него! Он там умер, бедняжка, пупсеночек мой…
— Или поет ослиную серенаду. Ответь мне, Сузи, та статуя абсолютно точная его копия, во всех деталях?
Она удивленно подняла брови.
— Да, конечно!
— В таком случае, — ухмыльнулся я, — почему ты но зовешь его «Маленький Лерой»?
«Париж-Индиана» ждала меня в холле. Горничная оттопырила нижнюю губку на манер Бриджит Бардо и протянула без всякого акцента:
— Как вы изменились…
— Что, постарел на десять лет, и теперь но в вашем вкусе?
— Нет, но одежда!
— Меня никто не предупредил, что нужно явиться во фраке. Они столкнули меня в бассейн и заставили переодеться.
— Кто «они»?
— Точнее, он. А может, это «оно»? Его зовут Лерой.
— Он был уже в спальне, когда ты пришел, — кивнула горничная. — Я еще подумала — как странно!
— Для меня это тоже был сюрприз, — заверил я ее и спросил: — Ты знаешь парня по имени Харви Мэнфорт? Видела его тут?
— Пару раз. Но это было до Лероя, — сказала Мари. — Слушай, а ты не чокнутый?
— Слегка, — ответил я, улыбнувшись еще шире. — Сделай мне приятное, а? Там наверху осталась моя мокрая одежда. Ты могла бы ее высушить и занести ко мне домой…
— Можно отправить посылкой, — предложила она.
— Это не одно и то же, — пробормотал я.
— Хорошо, — рассмеялась она, — зайду. А то начнешь меня шантажировать из-за акцента, и я лишусь работы, так ведь?
— Точно! — Я открыл дверь, но в последний момент вспомнил и добавил: — Не пугайся, Мари, там у вас в бассейне жеребец с гипсовым хвостом.
7
Я поехал домой, чтобы снять с себя одежду Лероя, облачиться в свой привычный костюмчик, перекусить и подготовиться к очередному приключению. Визит к Эдгару Ларсену мне представлялся еще более опасным. Грозные усы жили в подозрительном районе где-то у черта на рогах. Возможно, таким образом менеджер скрывал истинные доходы или просто копил денежки на спокойную старость. Десять процентов хороши, когда Барбара Дюн получает миллионы. Но, видимо, Ларсен меньше всех верил в ее таланты. А на десять процентов от нуля далеко не разбежишься.
Даже в это позднее время он был тщательно одет. Будто ждал гостей. С густыми черными усами, бронзовой лысиной и лошадиными зубами. Ларсен напоминал распространенный персонаж из популярных некогда авантюрных романов. Эдакий предприимчивый британец, сколотивший состояние на каучуковых плантациях в Малайзии и вернувшийся в родную английскую деревеньку, чтобы купить там местный замок, а бывшую владелицу заточить в подвал.
— Привет, Рик! — бухнул он, как из пушки. — Не ожидал, не ожидал… Ну проходи, и я предложу тебе что-нибудь выпить.
— Спасибо.
Он провел меня в хорошо обставленную гостиную. Его квартира оказалась намного лучше внутри, чем снаружи.
— Садись в кресло. Бурбон? Виски ?
— Виски со льдом.
Ларсен открыл небольшой бар, встроенный в перегородку между гостиной и кухней.
— Что же заставило Одинокого Ковбоя глухой ночью галопом примчаться к моей бедной хижине? — шутливо спросил он.
— Не хотелось смущать тебя при Барбаре, Эдгар, — сказал я. — Но уверен, ты получил записку в то же время, что и она.
— Очень тактично, Рик, и я ценю это! Ты совершенно прав. Я получил записку сегодня утром, — произнес он своим густым баритоном. — Хочешь посмотреть?
— Конечно.
— Она в спальне. Ты позволишь мне отойти на секунду? — Он «припарковал» аккуратно свой бокал рядом с креслом на полу, затем медленно встал.
Прошло секунд тридцать, прежде чем он вернулся с запиской в руках и подал ее мне.
Там было напечатано:
«Ты не лучше той проститутки, на которую работаешь. Пора и тебе заплатить за своя грехи. В течение двух недель перечисли двадцать тысяч долларов на благотворительные цели, или твоей карьере придет конец».
Подписи не было. Я сложил записку и отдал Ларсену. Он смотрел на меня внимательно, сидя в кресле и прочно сжимая в руке бокал.
— По-видимому, это самый благородный шантажист на свете, — ухмыльнулся я.
— Ничего смешного! — прорычал Ларсен. — Ты веселишься, потому что не у тебя требуют двадцать тысяч долларов. Эти деньга мне достались тяжким трудом, между прочим!
— Просто очень любопытный поворот, — заметил я. — Шантажист «оценил» твои грехи в круглую сумму, а Барбару Дюн решил стереть в порошок.
— Таков замысел, — хмуро произнес Ларсен. — Основная цель — Барбара! Остальные ходы носят отвлекающий характер.
— Ты продолжаешь утверждать, что преступники — Марси Робинс и Харви Мэнфорт? — уточнил я.
— Больше некому!
— И они хотят заставить Барбару Дюн принять все их условия вплоть до повторного брака с Мэнфортом?
— Конечно.
— Значит, тебя они шантажируют только для того, чтобы запутать следы?
— Ха! — Он ощерился своими «надгробиями». — Согласись, Рик, двадцать тысяч — жирный кусочек, а? Хорошо они «запутывают следы»!
— Мне надо поговорить с Мэнфортом. У тебя есть его адрес?
Ларсен пожал плечами.
— Я перестал интересоваться им с тех пор, как они с Барбарой развелись. Но, думаю, сегодня вечером ты легко найдешь Харви.
— Где?
— В доме мисс Дюн. Где же еще? Барбара всю ночь будет на важном приеме и вернется только утром. Мэнфорт не упустит шанс трахнуть свою сексуальную сообщницу на столь приглянувшейся им обоим вилле. Марси и Харви наверняка уже катаются по пушистому ковру.
— Тогда вряд ли они откроют, даже если позвоню, — опечалился я.
— А ты и не звони, Рик! — Его усы радостно зашевелились. — Вот тебе ключи!
— Благодарю, Эдгар. Кстати, стриптизерка Сузи тоже получила предупреждение от шантажистов. Ей рекомендуют покинуть виллу «Симфония».
— А может, дьявольская парочка и не занимается сейчас любовью, — прорычал Ларсен. — Лежат себе на ковре и помирают со смеху при мысли о том, как Сузи Фабер, я и Барбара не спим ночами и подпрыгиваем до потолка!
— Барбара позвонила Сузанне вчера утром и сказала, что это я украл пленки и шантажирую весь Голливуд, — непринужденно бросил я.
— Барбара так сказала? — Его глаза чуть не вылезли из орбит. — Этой стриптизерке, наверное, почудилось! Сузи с ума сошла!
— Кто-то разыграл ее, назвавшись Барбарой Дюн.
— Марси Робинс! Вот сучка! — закричал Ларсен.
— Есть другая кандидатура, — возразил я. — Вдова доктора Секса.
— Кто? — Он уставился на меня. — Я даже не знал, что он был женат!
— Она ненавидела мужа и его клиентов. В ее глазах они были грязными, отвратительными животными. Правда, она сама не вполне нормальная. Судя по характеру посланий, их могла написать именно мисс Рейнер.
— Ну что ж! Не стану спорить с профессионалом, Рик, но комбинация «Робинс-Мэнфорт» мне кажется более подозрительной.
— Кажется, я оборвал уже все крючки с наживкой и сегодня хочу получить окончательный ответ.
— О! Действительно? — Неподдельное восхищение прояснило черты его лица. — Ты сможешь это сделать, Рик? Я имею в виду — сегодня? У тебя осталось так мало времени!
— Для профессионала достаточно, — заверил я его и спросил: — Могу я позвонить?
— Конечно, старина! — воскликнул Ларсен. — Телефон там, рядом с баром.
Я подошел к телефону, поднял трубку и набрал домашний номер доктора Сэливана. После шести или семи длинных гудков я услышал его голос:
