Петер Рабе - Бенни. Пуля вместо отпуска. Исход - только смерть
— Что? Далтон?
— Так говорит Дикки.
— Ты его, видно, не поняла, Летти.
— Так говорит Дикки, — повторила она, и в это время музыка оборвалась, саксофон выдул последние затихающие ноты, и танец был завершен. — В отделении будет еще один танец, — сказала Летти.
Она шагнула назад, расправила свое платье спереди и терпеливо ждала.
Порт кивнул. Он и Летти оказались неподалеку от сцены. Он смотрел в полумрак, туда, где стояли столики. Видно было неважно, но Порт разглядел, что столик, за которым собиралась шпана, опустел. Черно-белые пиджаки оказались расставленными в равных интервалах вдоль борта, по одному у каждого прохода, двое у главного выхода из зала и еще по одному там, где красные лампочки отмечали запасные выходы на аллею.
— Последний танец в отделении самый длинный, — сказала Летти. — Ты умеешь танцевать джиттербаг?
— Мы просто потанцуем, — возразил Порт, — как и раньше.
— Ты ведь можешь иногда отпускать меня, правда? Это легко, только держи меня за руку, эту руку сюда, и двигайся в такт. А потом я вернусь.
Музыка началась с удара по тарелкам со сцены и затем безо всякой паузы перешла в быстрый, нервный ритм.
Порт прижал к себе Летти:
— Почему это Далтон играет нечестно?
— Я тебя не слышу, — сказала Летти.
Она попыталась вырваться, но Порт не отпустил ее. Он направил ее прочь от сцены:
— Что натворил Далтон?
— Слушай, давай попробуем…
— Послушай меня, — сказал Порт. — Ты знаешь, зачем я пришел. Может, ты не считаешь, что это важно…
Он отпустил ее, двигаясь в такт, и подтолкнул ее левое бедро, чтобы показать девушке, в какую сторону вращаться. Летти отскочила с улыбкой, вовремя успела совершить полный оборот и вернуться, словно шарик на резиночке. Порт поймал ее так, чтобы она оказалась лицом к бортику ринга.
— Видишь те ворота? И вон те, и дальше? И выходы?
Она посмотрела, поддерживая ритм еле заметными движениями.
— Меня уже ждут, — сказал Порт. — Как видишь, это действительно важно.
Он снова крутнул ее, и снова она вернулась. Летти старалась танцевать как можно ближе к нему.
— Что случилось? — спросила она рядом с его ухом. — Зачем это все?
— Дикки беспокоится из-за меня, — объяснил Порт. — Так что там насчет Далтона?
— Дикки говорит, Далтон обещал ему… что старик собирался научить его всему, чтобы Дикки стал как Далтон когда-то.
— Когда он обещал?
— Еще до тюрьмы, говорит он, перед тем, как они в последний раз работали вместе.
— То ограбление, за которое Далтона замели?
— Еще раньше. Они часто работали вместе. Я не знала Дикки в то время, но он рассказывал мне.
— Слушай, — сказал Порт. — Ничего Далтон не хитрит. По твоим словам, Далтон обещал рассказать Дикки, как все обставить по правилам, и потом Далтона поймали. И за те десять лет, что он провел в тюряге, он здорово постарел. Он готовится к смерти. Он очень болен, он уже не прежний Далтон, и Дикки теперь выкручивает руки старику, который уже ни на что не годен, который мечтает об отдыхе, которому пришла пора покончить с прошлым. Дикки уже ничему не сможет у него научиться, потому что Далтон завязал.
Она смотрела на Порта, пока он говорил, раздумывая над его словами.
— Расскажи это Дикки. Передай ему то, что я тебе сказал.
— Я должна это сделать? — спросила она.
— Сделай это. Мне не удается сдерживать его, чтобы я успел…
— Этого он и хочет, — сказала Летти. — Он так и сказал мне, когда мы вышли из комнаты. Он собирается держаться от тебя подальше, пока ты не исчезнешь, и тогда они с Далтоном…
— С чего он взял, что я брошу старика?
— Он ничего не станет делать. Пока ты не уйдешь. Он сказал мне, ты был в свое время кем-то важным; он помнит, когда-то ты был крутым парнем в другом городе, не здесь…
Она сказала важную вещь — Дикки Кордей не хотел спешить. Он не собирался выдавать старика полиции, засадить его в тюрьму. Он решил тянуть время, подождать, пока Порт не выйдет из игры, и пока старик не сможет выдерживать нависшую над ним угрозу.
Пятеро музыкантов поднялись со своих мест и теперь ритмично раскачивались взад-вперед. Барабанщик творил чудеса своими палочками, порхая над установкой и ударяя в цимбалы, поскольку мелодия подходила к концу, а вместе с ней — еще одно отделение программы.
— Передай ему мои слова, Летти, — еще раз попросил Порт, и они повернули к бортику.
— И тогда ты уйдешь?
Музыка заглушала голос Летти, но Порту все же показалось, что в нем прозвучал интерес; в первый раз девушка выразила какие-то эмоции.
— А что? — спросил он, нагнувшись к ней.
— Это беспокоит Дикки, — пояснила она.
— Ты его любишь? — спросил Порт, но ему показалось, что Летти уже утратила интерес к их разговору. Она словно растворилась в музыке, которая становилась все пронзительнее.
Когда Порту удалось поймать ее взгляд, он снова спросил ее:
— Почему ты остаешься с ним?
На сей раз она его услышала. На лице Летти отразилась досада, как если бы Порт прервал что-то важное.
— Остаюсь с ним? Потому, что он любит меня.
Она произнесла это так, словно ей пришлось объяснять очевидное.
В конце проигрыша Порт отпустил ее руку, и, увидев, что он делает, Летти перестала танцевать и застыла на месте.
— Ты хочешь?..
Порт перемахнул через борт ринга и помахал ей.
— Я постараюсь изо всех сил, — сказал он. Но ему показалось, что Летти не услышала.
Глава 6
Порт направился к ближайшему выходу, у которого стоял только один охранник. Музыканты закончили играть прежде, чем он дошел до него, и внезапно наступившая тишина показалась неземной. После мига полной тишины снова нахлынули звуки — со стороны столиков донесся скрип стульев, смех, гул голосов.
Парень у двери видел приближающегося Порта, но не ожидал от него решительных действий.
Вдруг его рука сложилась пополам. Боль нарастала, как огонь, она пробежала по руке и взорвалась жаром в плече.
— Когда переставляешь ноги, болит не так сильно, — раздался голос Порта за его затылком, и они вышли из двери на боковую улочку.
Порт прислонился к грязной кирпичной стене, не выпуская парня, прикрываясь им, как щитом. У противоположной стены стояли высокие штабеля из деревянных ящиков. С одной стороны проход заканчивался тупиком, с другой — выходом на улицу.
Они стояли у этого выхода — пятеро в черно-белых пиджаках.
Рядом с Портом дверь запасного выхода медленно приоткрылась, и, удерживая парня перед собой, Порт отступил в тупик, не желая, чтобы кто-то оказался у него за спиной.
Дикки Кордей вышел в проход в сопровождении еще одного пиджака. Они закрыли дверь и встали у стены, привыкая к темноте. Они крутили головами, переводя взгляд с терявшегося во тьме тупика, где стоял Порт, на открытый конец прохода, где застыли пятеро в пиджаках.
— Тим, — позвал Дикки Кордей. — Ты с этим ублюдком?
Тим побоялся ответить ему из-за руки, удерживаемой Портом.
— Он приставил к тебе пушку, Тим?
Тим молчал.
В голосе Кордея послышалась нервозность.
— Порт? Я тебя вижу. Ты собираешься простоять там целую вечность?
Порт не двигался.
— Нас тут семеро, Порт. Не надо строить из себя героя.
Тишина так действовала на нервы, что Кордей внезапно хохотнул.
Мужчины в пиджаках ждали, не двигаясь, и Дикки не мог больше откладывать наступление.
— Порт! — заорал он. — Ты, желтый ублюдок!
Порт зашевелился, но только потому, что Кордей, желая сохранить лицо, не смог бы сдерживаться дальше.
Подталкивая парня вперед, Порт подошел к штабелю ящиков.
Кордей услышал шаги.
— Идите сюда, — сказал он. — Идите, ребятки.
— У него есть пушка, Дикки? — спросил кто-то из пиджаков.
Дикки не мог больше рисковать своей честью.
— Это ему не поможет, — объявил он и двинулся к Порту.
Порт повернул руку парня, которую держал, и неожиданно раздавшийся крик Тима заставил Кордея остановиться. Затем Кордей неприятно засмеялся:
— Нет у него пушки! Он держит Тима! Я вижу обоих!
Остальные быстро двинулись вперед.
— Оставайтесь там! — сказал Порт. Они все застыли, как вкопанные, таращась во тьму. — И смотрите, что будет.
Порт толкнул Тима, и они шагнули вперед, чтобы остальные увидели, как согнулся бедняга Тим.
— То, что сейчас произойдет с вашим приятелем…
— Болтун, — сказал Дикки, поскольку не мог позволить Порту продолжать. — Перед нами любитель болтать и бить по ногам. Что скажешь, Джерри? — Он повернулся к мужчине, которого ударил Порт. — Хочешь, чтобы этот ублюдок лягнул тебя снова?
Джерри шагнул вперед, сжимая в руках короткую доску.
— Но уже не в ногу, — сказал Порт. — Повыше.
