Николас Блейк - Убийство на пивоварне. Дело мерзкого снеговика
– Потому, мне кажется, что он опознал в Богане Инглмана, причину ее падения. В глазах Эндрю Боган не только ответствен за это, но еще и олицетворяет ту силу, которая убила его юношеский идеализм, его веру в гуманность и сбила с пути к легкой и счастливой карьере.
– Должен признаться, звучит правдоподобно.
– Есть и другой момент. Если решить, что это было преступление на сексуальной почве, и поэтому заподозрить Эндрю, Богана и Вилла Дайкса, то Эндрю – единственный, кто мог его совершить. Если бы Боган был ее любовником, у него бы не было причин убивать Бетти; если бы он не был им, то ни за что бы не осмелился это сделать, потому что даже тень последующего скандала нанесла бы урон его профессиональной репутации. Он знает, на какую сторону бутерброда мазать масло: он бы никогда не потерял голову от ревности к удачливому любовнику.
– Да. Согласен. А Дайке?
– Дайке – реалист. Его воспитание сделало из него одиночку. В нашем случае такие, как он, могут совершить убийство в пылу момента. Но убийство было преднамеренным. Здоровые, реалистичные люди не замышляют преднамеренных убийств. А его реакция на случившееся доказывает, что он именно такой. Он был страшно раздавлен. Но для него это был не конец света – он сам дал тебе это понять. Психологически он человек уравновешенный, правильно? Его творческая работа заменит ему все, что отнимет у него мир. Он не был влюблен по уши. Если бы он увидел, что Бетти заигрывает с другим мужчиной, он бы боролся за нее, а не разыгрывал убийство-мелодраму в духе Отелло.
– Большое спасибо, Джорджия. Для меня все звучит весьма убедительно. Но как же щетинка от его одежной щетки?
– Я не знаю. Кто бы мог подложить ее в комнату Бетти?
– Это можно было сделать за пять минут – давай-ка посмотрим. – Найджел вытащил из кармана какие-то клочки бумаги и шлепнул по ним. – Эндрю с Эвнис играли в пикет, у Хиварда, Шарлотты и Богана нет алиби, а Дайке был со мной в саду. Именно Хивард пригласил констебля вниз перекусить, сняв его с поста у двери комнаты.
– Тогда я ставлю на Богана.
– Почему на Богана, а не на Ресториков?
– Потому что с этой точки зрения Ресторики тогда еще не были под подозрением, тогда как Боган уже был – в его камине нашлись эти бумаги. Где, по его объяснениям, он был в те пять минут?
– В уборной. Как спускаешься на первый этаж – сразу направо.
– Хивард вел констебля вниз именно этим путем?
– Да.
– Значит, Боган мог слышать, как они говорили, и сообразить, что горизонт на короткое время чист. Дайке оставил свою дверь незапертой?
– Так он сказал.
– Вот. Тут-то доктор Боган и получил возможность добыть и подбросить этот усик. Он уже был запятнан тем случаем с сожженными бумагами и должен был рыскать с целью хотя бы чуть-чуть отвести от себя подозрения. Его выбор пал на Дайкса, потому что тогда получалось преступление на сексуальной почве, а о тайной помолвке Дайкса с Бетти уже было известно.
– Ты думаешь, что случай с цианистым калием явился уже следующей попыткой бросить подозрения на Богана?
– Я бы не удивилась, если так.
– Ты хочешь сказать, что Эндрю сам все разыграл?
– А почему бы нет? Это увязывается с теорией, что он обоснованно ненавидит Богана и хочет его прижать.
– Это точно. И Эндрю не к месту взволновался и вышел из себя, когда увидел, что молоко было отравлено не только в его стакане, но и в молочном кувшине.
Найджел поднялся и заходил перед камином. Он бросил взгляд на Джорджию и уселся в кресло, источая халдейскую мудрость.
– Ситуация проясняется, – сказал он. – Это тебе надо было поручить дело, а не мне. Похоже что нам придется признать доктора Богана чистым, если это действительно преступление на сексуальной почве.
– Думаю, что так. К тому же Боган – врач. Наверняка он придумал бы более аккуратный и профессиональный способ убить Бетти, чем эта затея с веревкой. В таких условиях, скорее всего, это была бы передозировка кокаина. И при отравлении Эндрю у него оказалось неплохое алиби.
– Да. Такое чувство, будто все критические моменты он просидел в уборной. Не слишком умно. Ну что ж, тогда если это преступление на сексуальной почве, то искомый субъект – Эндрю. Ну а если Боган – Инглман, то это ответ на вопрос, почему у Эндрю такая неприязнь к нему. Ладно, а как насчет денежного мотива?
– Не берусь судить. Пока мы не узнаем истинное состояние финансов Ресторика, тут нечего сказать. Кстати, ты выяснил насчет завещания Эндрю?
– М-м. Родители оставили ему две тысячи фунтов в год, как и Элизабет. По его воле он оставляет это Джону и Присцилле, а опекуном делает Хиварда.
– Значит, если Ресторики убили Бетти и пытались отравить Эндрю, то причиной тому были деньги и Бетти, и Эндрю. Ладно, пусть они даже на грани разорения, в чем я все равно сомневаюсь. Можешь ли ты представить их себе за разработкой двух убийств?
– Шарлотту – может быть. Женщина сноровистая, к тому же такие, как она, ни за что не покажут, что творится за их импозантной внешностью. Такие возводят свой внешний фасад бдительно и тщательно, и достойное обладание этим фасадом очень много для них значит. И если она лишится возможности и дальше держать марку, то уже не остановится ни перед чем, лишь бы снова вернуть все на круги своя. Надо сказать, страх бедности – относительной бедности – сущий бич для богатых, из-за него весь мир для них теряет реальность, особенно если они всю жизнь провели в роскоши. А зыбкое будущее отравляет настоящее, и это кошмарное чувство нереальности может стать первым толчком к преступлению.
– Это все так, – согласилась Джорджия, – но те несколько тысяч в год, которые она смогла бы извлечь из смертей Элизабет и Эндрю, для такой женщины, как она, были бы не намного лучше смерти. А как же Хивард? Если каждый из них по отдельности поддавался такому жуткому соблазну, то между ними должен был произойти сговор. Вот и подумай: можно ли представить Хиварда в роли второго убийцы? По-моему, нет.
– С первого взгляда – конечно нет. Но мы слишком мало знаем об их взаимоотношениях, чтобы строить догадки. Сколь далеко может завести родовое величие безобидного, добропорядочного английского помещика? Истерхем-Мэнор принадлежал этой семье веками. В споре с теми двумя, не слишком благонадежными Ресториками, он может и перевесить и тогда – вынести вердикт, что их час настал. Более того, Кларисса говорила, что в этой семье – дурная кровь. Как знать, может, что-то есть и в Хиварде, а также в Бетти и Эндрю? И так ли уж глуп наш Хивард, что не видит, как жена затмевает его? Думаю, что леди Макбет избежала бы пьесы и лишнего шума, скажи она сразу своему мужу, какой он червяк.
– И довела бы его до злобного самовозвеличивания? – усмехнулась Джорджия. – Ну нет! Не пойдет. Шарлотта другая. С таким же успехом ты мог сказать, что это сделала Эвнис Эйнсли.
– Эвнис? Если бы только Бетти не вынесла на всеобщее обозрение то, что еще не успела составить завещание, нам пришлось бы принять в расчет и Эвнис – из-за обещанных ей денег. Правда, она вряд ли решилась бы убить Бетти только из расчета на то, что Хивард честно выполнит обещание Бетти.
– Чудесно. Вот мы и подошли к наркотикам. Умерла ли Бетти именно из-за них?
Найджел вытянул длинные ноги, рассматривая обтрепанные мыски своих клеенчатых туфель.
– Если за этим стоят наркотики, то возникают другие версии: что Бетти убили еще и потому, что она могла узнать нечто угрожающее убийце разоблачением – может быть, то, что он был поставщиком наркотиков, или же чтобы помешать ей сделать наркоманом кого-то еще. Думаешь, это уже слишком?
Джорджия по-петушиному хитро глянула на него:
– Почему же, я согласна. Кстати, можешь сразу же отбросить вторую версию.
– Да?
– В этом доме она не могла найти себе жертв из числа взрослых, значит, остаются только дети. Все говорят нам, что она души в них не чаяла, и еще мы знаем, что она предостерегала их от сигарет и сладостей. Ясно, что она страшно боялась еще кого-то – человека, от которого исходила эта угроза.
– Только если намеченная ею жертва находилась в самом доме.
– Нам нельзя сейчас в это влезать. Пусть этим занимается Блаунт.
– Идет. Значит, ее убили потому, что она слишком много знала и была опасна для убийцы. И кто у нас теперь на крючке?
– На крючке – поставщик наркотиков, – отвечала Джорджия. – Может быть, то же самое лицо, что снабжало ее кокаином. Возможно, тот человек, который угрожал Бетти сделать из детей наркоманов, если она не будет держать язык за зубами. Этот человек оказывал на нее некоторое влияние – не только то, которое давали ему наркотики, иначе Бетти успела бы его разоблачить – сразу, как только приняла решение излечиться от пагубной привычки.
– Да. На это влияние указывают и те слова, которыми она предостерегала детей. Почему бы ей просто не сказать им: «Не берите сигарет у такого-то человека»? В самом деле, почему бы не рассказать об этом Хиварду и не вынудить негодяя покинуть дом? Другая неясность – почему преступник убил ее именно тогда? Что такого произошло, что он так заспешил?
