Владимир Типатов - Мутанты. Время собирать камни.
— Здравствуйте, Виктор Сергеевич. Извините за вторжение, — войдя в кабинет, смущённо улыбнувшись, сказала Наташа, и неторопливым шагом направилась к столу, во главе которого в кожаном, с высокой спинкой, кресле, как на троне восседал владелец корпорации «Антей».
Пока она шла от двери до стола, Виктор успел хорошо разглядеть её и был приятно удивлён тем, что увидел. Обычно, просительницы кредита входили в его кабинет в тщательно подобраной для подобного визита одежде: блузка, на которой пуговицы были до половины расстёгнуты, джинсовая или кожаная короткая юбка с обязательным разрезом на боку, туфли на высоком каблуке, чтобы подчёркивали стройность ног…
Дефолт не только ниже плинтуса опустил доходы многих бизнесменов и бизнес-леди, но и их моральные качества. Были уже в его кабинете просительницы, которые в обмен на предоставления им кредита, в открытую предлагали себя. А хозяйка фирмы «Фемина» была одета в строгий, деловой костюм: юбка, подол которой до половины прикрывал колени, белоснежная блузка, застёгнутая на все пуговицы до подбородка, пиджак, туфли, на средней величины, каблуке.
— Как ваше имя, прекрасная незнакомка? — спросил Виктор подошедшую к столу женщину.
— Меня зовут Наталия Николаевна, — ответила посетительница. — Я хозяйка торговой фирмы «Фемина».
— Очень приятно. Меня зовут Виктор Сергеевич. Присаживайтесь, — с доброжелательной улыбкой, сказал Виктор. — Что за нужда привела в мой кабинет столь красивую женщину?
— Кредит. Мне очень нужен кредит. Я уже оббегала почти все банки, результаты плачевные.
— Не дают денег?
— Не дают.
— Учитывая сегодняшнее положение в стране, бешеный рост инфляции и другие факторы, я тоже временно прекратил выдачу кредитов.
— Виктор Сергеевич, помогите. Я у последней черты. Если моя фирма обанкротится, то ни только я, но и десятки работников фирмы окажутся без средств к существованию. Я готова на всё, лишь бы сохранить фирму, — умоляющим взглядом посмотрев на хозяина кабинета, тихо сказала Наташа.
— Неужели, на всё? — пристально посмотрев ей в глаза, переспросил Виктор.
Наташа покраснела и молча опустила голову.
— Вы замужем? — вопросом прервал затянувшуюся паузу Виктор.
— Нет, я вдова. У меня двое детей — сын и дочь.
— Никогда бы не подумал, что у вас двое детей. У женщины не принято спрашивать её возраст…
— Мне двадцать восемь лет.
— Вы выглядите гораздо моложе.
— Спасибо за комплемент, — зарделась Наташа.
— Ваш муж тоже был бизнесменом?
— Нет, офицером.
— Он погиб?
— Его убили. Десятого ноября девяносто шестого года. Во время взрыва на Котляковском кладбище. Тогда, вместе с ним, погибли ещё тринадцать человек. Среди них были участники и инвалиды афганской войны.
— Да, я знаю об этой трагедии, — вздохнув, тихо сказал Виктор. — Ваш муж тоже был инвалидом?
— Да, только увечье получил не в Афганистане, а в Чеченской республике. В начале января девяносто пятого года был направлен в командировку, а вернулся оттуда через полмесяца без обеих ног.
В кабинете на несколько минут повисла гнетущая тишина.
«Вдове погибшего офицера я просто обязан помочь», — подумал Виктор, а вслух спросил: — Какая сумма денег вам необходима, чтобы ваша фирма не обанкротилась?
— Триста…ну, хотя бы, двести пятьдесят тысяч долларов, — встрепенулась Наташа и с надеждой посмотрела на Виктора. — Только на месяц — не больше. У меня товар на подходе…
— Я дам вам эти деньги, — после небольшого раздумья, сказал Виктор. — На месяц.
— Спасибо! — радостно вскрикнула Наташа. — Вы меня спасаете! А под какой процент я могу получить ссуду?
— Под нулевой.
— Вы хотите сказать, что дадите мне беспроцентный кредит? — погасив радостную улыбку, тихо спросила Наташа.
— Вы совершенно верно меня поняли, — сказал Виктор. — Сейчас я дам команду, и вам выдадут кредит.
— Но, почему беспроцентный? — насторожилась Наташа. — Я знаю, что бесплатный сыр бывает только в мышеловках.
— Не такой уж он бесплатный — сыр из мышеловки, — усмехнулся Виктор. — Его тоже надо купить в магазине.
— И, всё-таки, почему вы даёте мне беспроцентную ссуду?
— Потому, что вы очень красивая женщина, — не желая раскрывать истинную причину своего решения, сказал Виктор.
Несколько секунд Наташа молча сидела, потом медленно поднялась, сняв пиджак и начала расстёгивать пуговицы на блузке.
— Наталия Николаевна, что вы делаете? — спросил Виктор, наблюдая за её манипуляцией с одеждой.
— Я…отблагодарить, — краснея до корней волос, тихо сказала Наташа.
— Вы считаете меня подлецом?
— Нет, что вы! — вскрикнула Наташа. — Я считаю вас спасителем моей фирмы!
— Оденьтесь, а я сейчас позвоню начальнику отдела кредитования, чтобы он подготовил все необходимые документы и оформил вам кредит, как можно скорее.
— Боже, как стыдно, — опускаясь на стул и закрывая лицо ладонями, прошептала Наташа.
— Наталия Николаевна, хочу вас предупредить, что кредит, который вы сейчас получите, не спасёт ваш бизнес, вы только на некоторое время оттянете агонию. Вы обанкротитесь даже гораздо раньше, чем думаете. Крах таких мелких бизнесов, как ваш — неизбежен. Буквально через две-три недели инфляция съест все ваши деньги и вы не сможете рассчитаться не только по долгам, но и даже не сможете продать свою фирму по реальной цене — кредиторы заберут её за долги. После дефолта семнадцатого августа, страны Евросоюза, да и не только они, не хотят больше иметь никаких дел с Россией. Зарубежные бизнесмены понесли колоссальные убытки, поверьте мне — не будет больше финансовых вливаний из-за рубежа в экономику России. Сегодня первое сентября. Прошло всего две недели со дня дефолта, и уже, какие разительные перемены в отношениях развитых стран к нам.
— Нет, у меня всё будет хорошо, — дрожащими пальцами торопливо застёгивая пуговицы на блузке, сказала Наташа. — Я просто уверена в этом.
— Ну, что ж, если вы так уверены?…Хорошо, обещенный мною кредит вы сейчас получите, — сказал Виктор и поднял трубку телефона: — Лев Борисович, нужно оформить кредит на двести пятьдесят тысяч долларов и выдать эти деньги хозяйке фирмы «Фемина». Да, я знаю, что мы прекратили выплаты кредитов, но…, - посмотрев на сидевшую в кресле и явно прислушивающуюся к разговору Наташу, Виктор отвернулся и продолжил разговор приглушённым голосом: — «Да, я всё понимаю и поэтому снимите деньги с моего личного счёта. Нет, вы не ослышались. Именно, с моего личного счёта. Всё, разговор окончен».
— Идите в кредитный отдел и можете получать деньги, — подходя к стулу, на котором, с опущенной головой сидела Наташа, сказал Виктор.
— Спасибо, — подняв голову, тихо сказала Наташа. — Вы мой ангел-спаситель.
— Ну, какой из меня ангел? — смутился Виктор. — Просто, у меня есть такая возможность — вот я и помог вам.
— Вы не помогли, вы спасли меня, спасли мою фирму…Господи, Виктор Сергеевич, какой удивительный у вас цвет глаз. Ярко-синий, как шарики ультрамарина. Я впервые вижу такие глаза.
— Не мужские? — с улыбкой спросил Виктор.
— Почему, не мужские?
— Ну, принято считать, что настоящие мужские глаза должны быть стального цвета.
— Ерунда всё это. Настоящий мужчина определяется не по цвету глаз, а по поступкам. Обладатель серого, или, как вы говорите, стального цвета глаз, может оказаться трусом и подлецом, а обладатель карих или вот таких, как у вас, голубых глаз — смелым, добрым и благородным. Я уверена, что вы именно такой мужчина: сильный, смелый, добрый и благородный. Я знала одного мужчину, у которого были серые глаза. Он оказался подлецом. С тех пор я ненавижу мужчин, у которых серый цвет глаз. Виктор Сергеевич, я, пожалуй, пойду. Не хочу отбирать у вас ваше драгоценное время, да и мне надо появиться в офисе и обрадовать своих сотрудников, — сказала Наташа и поднялась со стула.
— Если почувствуете что наступает крах раньше времени, приходите, и я помогу вам. Приходите в любое время, без звонка, без записи.
— Ещё раз большое вам спасибо за вашу доброту, — сказала Наташа и, повернувшись, пошла к выходу из кабинета, а Виктор смотрел ей вслед и не мог оторвать взгляд от её восхитительной фигуры…
Глава 2. Генеральская дочь
…Предварительно постучавшись, в кабинет вошёл начальник службы безопасности банка.
— Я не ошибся? Это сейчас Наташа Селиванова вышла из твоего кабинета? Пролетела мимо меня, как пуля и даже не ответила на приветствие.
— Да, у меня только что была Наталия Николаевна Селиванова. А ты что, знаешь её?
— Знаю.
— Откуда?
— Наташа — дочь генерала Еремеева, а мы с генералом были друзья. Дружили ещё с военного училища, потом, когда поженились, стали дружить семьями. Моя Лиза и Катя — жена Николая, были подругами. Генерал умер в девяносто первом году. Покончил с собой, — поморщившись, как от зубной боли, сказал Александр Михайлович. — Двадцать четвёртого августа. Он стал на сторону ГКЧП, а когда понял, что это авантюра и руководителей путча поместили в СИЗО — застрелился. Я до сих пор не могу в это поверить. Накануне мы с ним встречались, он был бодр и весел. Даже никакого намёка на то, что он хочет уйти из жизни, ни в его словах, ни в его взгляде я не заметил. Так же, двадцать четвёртого августа, покончил с собой и маршал Ахромеев. Говорили, что он повесился, но я слабо верю в эту версию. Боевой маршал, и чтобы свёл счёты с жизнью таким способом?
