Фрэнк Грубер - Говорящие часы. Честная игра. Бей ниже пояса, бей наповал
— Ту вела бабенка, — возразил Сэм Крэгг.
— И эту тоже. Между прочим, в полном одиночестве. И совсем недурна… Видишь, разворачивается?
Сэм кинулся назад, под защиту зарослей, а Джонни остался на дороге.
— Посмотрим, что к чему! — бросил он вслед другу.
Автомашина оливкового цвета с кузовом типа «купе» промчалась мимо Джонни. Девица за рулем нажала на клаксон и притормозила. Джонни шагнул на обочину. Машина дала задний ход.
— Подбросить? — спросила девица.
Джонни улыбнулся и кивнул на Сэма:
— Нас двое.
— Все в порядке, — заверила девица. — Я не боюсь.
Джонни пожал плечами:
— О’кей, леди! Мы тоже не боимся. Давай, Сэм… — Он открыл дверцу и сел рядом с девицей. Сэм протиснулся и кое-как устроился. Троим на двухместном сиденье тесновато, подумал Джонни, но раз девушка не против, то он и подавно.
Миловидная, не старше девятнадцати-двадцати, блондинка переключилась на вторую передачу, прибавила газу, и машина понеслась на юг.
— Здесь тачку нечасто встретишь, — сказала девица. — Я проехала мимо и как раз подумала, что до следующего города еще далеко.
— А до того места, куда нам надо, еще дальше.
— Где это? Миннеаполис?
— Нью-Йорк.
— Правда? Я тоже из Нью-Йорка.
— Я видел номера. Э-э… вы сейчас туда направляетесь?
— Не совсем. Я… у меня тут кое-какие дела. То есть я тут навещала кое-кого. Возле… Бруклендса.
Джонни почувствовал, как Сэм напрягся. Помолчав немного, он спросил:
— Бруклендс остался сзади, не так ли?
Она взглянула на него, и он заметил, как у нее по лицу скользнула тень.
— А вы что, не знаете?
Он покачал головой.
— Не знаю. Никогда там не был. — И вдруг ни с того ни с сего добавил: — То есть, кажется, был. Ну да, конечно!
Машина слегка вильнула.
Джонни вежливо предложил:
— По-моему, вам лучше нас высадить. Вы слишком молодая для подобных дел.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду нью-йоркские номерные знаки на машине. Сначала вы проехали мимо, вернулись, снова проехали мимо нас и снова вернулись. Вы зачем нас подобрали? Чтобы покатать?
— Джонни! — воскликнул Сэм в тревоге.
Джонни слегка пихнул его локтем, чтобы он заткнулся.
— Вы девушка… Тома, да?
Девица открыла рот от изумления:
— Значит, вот вы кто! Так я и знала. У меня возникло подозрение, когда я проезжала мимо вас первый раз и вы скрылись в лесу. Вы — те самые, что сидели с Томом…
— Мы были с ним в тюремной камере, когда это случилось. Э-э-э… вы думаете, мы уби… сделали это?
Машина резко вильнула, а девица ослабила давление на акселератор. Джонни поспешил добавить:
— Мы этого не делали. А вдруг это мы? А? Вам не следовало… подбирать нас. Вы просто…
— А кто? Если не вы, то кто?
— С нами сидел еще один человек. Бродяга…
— Бродяга? Обычный бродяга? Вы уверены?
Джонни пожал плечами:
— Тогда я был уверен. Понимаете, Том и тот оборванец уже были в камере, когда нас туда затолкали. Я не обратил на оборванца особого внимания, потому как он выглядел именно так — грязный, обросший бродяга. — Джонни поморщился. — А Том… Я сразу догадался, что он в таком месте впервые. Мы с Томом вроде как подружились. Он упомянул, что власти известили его семью…
— Два дня назад. Я приехала в Бруклендс сегодня утром. Спустя час после того, как вы… После вашего побега.
— Целый день играем тут в следопытов и индейцев, — вздохнул Джонни. — А… что они там говорят? Что это сделали мы с Сэмом?
Они кивнула:
— Вы все втроем.
— Втроем? Думают, мы заодно. А что… Том?
Губы у девицы задрожали, но она постаралась взять себя в руки.
— Насильственная смерть… Задушили…
Джонни нащупал в кармане куртки квитанцию из ломбарда, которую дал ему Том Квизенберри. Не вынимая руки из кармана, он поинтересовался:
— А что его семья?
— Отец едет в Бруклендс. Наверное, уже подъезжает. Он поехал на поезде, а я на машине. Тридцать часов за рулем от самого Нью-Йорка.
— А мать?
— У него мачеха. Она… Да ладно! Собственно, это из-за нее Том сбежал из дому. Есть дед… Саймон Квизенберри. Тома он очень любил…
— Саймон Квизенберри? Тот самый, что делает часы?
— Да. Он владелец «Часовой компании Квизенберри». А еще он… коллекционирует старинные часы. Старый и больной человек… Честно говоря, по мнению врачей, ему остались считанные дни.
Они подъехали к небольшому поселку. Домов сорок-пятьдесят, не больше… Проезжая по главной улице, девица сбавила скорость, а Джонни заметил на заправочной станции полицейского, который стоял возле своего мотоцикла и смотрел на них.
Нахмурившись, Джонни глянул в зеркало заднего вида. Полицейский выкатывал мотоцикл на дорогу.
— Поторапливайтесь! К нам двигает коп, — сказал Джонни девице.
— Ну вот, приехали! — простонал Сэм.
Девица надавила на педаль газа так, что их швырнуло на спинку сиденья. Джонни следил за стрелкой спидометра. Семьдесят километров в час… восемьдесят… девяносто…
— Догоняет, — заметил он. — Сбавьте скорость у поворота. Мы выпрыгнем.
— Но как же!.. — в отчаянии вскрикнула она.
— Придется, — мрачно заметил Джонни. — Нельзя, чтобы нас схватили. Притормаживайте!
Машина подкатила к повороту. Завизжали тормоза… Сэм открыл дверцу еще до того, как машина остановилась. Джонни придержал его.
— У меня есть кое-что от Тома! — прокричал он. — Встретимся в Коламбусе, штат Огайо…
Сэм выпрыгнул на обочину и, не удержавшись на ногах, свалился в канаву. Джонни спрыгнул следом и нырнул в заросли кустарника. В отдалении послышался рев мотоцикла.
Девица выжала сцепление, и машина умчалась.
— Сэм, пригнись! — крикнул Джонни.
Едва они укрылись в кустах, из-за угла сразу вывернул мотоцикл.
Значит, снова в бега! Полицейский догонит ее, и она скажет, что подобрала двоих парней, но оба уже сошли. Коп вернется, покрутится тут для порядка, помчится назад в поселок, поднимет тревогу… Стало быть, очень скоро здешний лес начнут прочесывать. У них полчаса на все про все, до того как поиски развернутся во всю мощь, прикинул Джонни. Оказавшись на проселочной дороге, метрах в восьмистах от шоссе, они перешли на рысь. Сэм начал задыхаться и причитать, не пробежав и пятисот метров. Но зато упорство Джонни было вознаграждено. Во дворе заброшенной с виду развалюхи стоял драндулет образца 1928 года.
Джонни решительно подошел к машине, залез внутрь и завел мотор. Задним ходом он подал машину к дороге, где его ждал Сэм. В это время из развалюхи, размахивая руками и вопя, похоже, выскочил владелец колымаги. Стиснув зубы, Джонни вывел машину на дорогу.
— Садись, Сэм! — скомандовал он.
Сэм залез в машину и заблажил:
— Ну вот, я так и знал! Мало нам убийства, теперь еще и угон машины!
— Умолкни! — оборвал его Джонни.
Мотор взревел, и они понеслись со скоростью пятьдесят километров в час. Проехав километра три, Джонни свернул вправо. Километров через пять снова повернул направо.
— Ты чего? — заорал Сэм. — Мы опять гоним на север!
— Умолкни! — Джонни помолчал. — На севере нас не ждут. Ясно? Хватило бы бензина… Смотри — бак пустой!
Они остановились. Джонни отвинтил крышку бензобака. Оказалось, что у них еще есть литров восемь-десять. Стрелка показывала, что бак пуст, потому что индикатор был сломан.
Они перевели дух и помчались дальше. Через четверть часа остановились свериться с картой автомобильных дорог, которую отдал им торговец лимонным экстрактом. Определив местонахождение, Джонни свернул на восток.
Спустя какое-то время он произнес:
— Значит, так! Мы едем в штат Висконсин. Тамошние копы не станут особенно переживать из-за нас. На их территории мы не совершили ни единого преступления.
Джонни не знал, что, пересекая границу штата в угнанном автомобиле, он нарушает федеральный закон. Да, собственно, это ничего и не меняло. Спустя несколько минут мотор драндулета кашлянул, чихнул и заглох. Бензин кончился.
Они вытолкали машину на обочину.
— Приехали! Теперь пешедралом, — объявил Джонни.
— С минуты на минуту стемнеет, — сказал Сэм. — Всю ночь, что ли, будем топать?
— Если мои подсчеты верны, мы километрах в двадцати от города Спунера. Штат Висконсин…
— Никогда не слыхал.
— Эх ты, темнота! Спунер в Висконсине — крупный железнодорожный узел. Там делают остановку все товарные поезда. Дошло?
— Неужели теперь по железке? — с отвращением произнес Сэм.
— Пожалуйста, можем пешком. До Нью-Йорка, по-моему, каких-то две тысячи триста километров.
— Нет, уж лучше на товарняке. А как насчет…
— Кушать будем завтра. Сегодня мы путешествуем.
